Смена времени года,
Колос убран с полей.
Пожилая природа
Стала явно полней.
Брызжет дождик, не тужит –
Поливные дела.
Благоденствуют лужи –
Облаков зеркала.
К югу тянутся утки,
Паутинные дни.
Грибники на порубках
Ищут старые пни.
Листьев блёклое злато,
Не летает пчела …
Появились опята.
Значит, осень пришла.
Король стола (английский сонет о французском салате)
Ты мне являешься во сне,
Твоё предназначенье свято,
Салат салатов – оливье,
Наиважнейший из салатов.
Рождён ты на земле московской
В трактире русском «Эрмитаж».
Тебя вкушали Гиляровский,
Куприн - под водочный литраж.
Собрав большие дивиденды,
Ты на столы победно влез.
Порой менял ингредиенты,
Но не менялся майонез!
Тобой надёжно взятый в плен,
Пою хвалу тебе, Люсьен!
Абсолютная память (литературный фельетон, номинация 'По волнам моей памяти...'
Мы встречаемся с ним по утрам в парке. Нагулявшись, моя собачка Кнопка решительно направляется к скамейке под высоченным эвкалиптом, где уже сидит мой приятель Анатолий.
Старый геолог, много повидавший на своем веку, он часто рассказывает мне о разных случаях из своей жизни. Некоторые из его повествований настолько интересны и поучительны, что я не раз советовал ему написать об этом.
- Ну, что Вы, какой из меня писатель! – обычно останавливал он мой пыл. – Впрочем, однажды я чуть было не поступил на журфак МГУ, случилась там со мной интересная история …
- Расскажите! – тут же потребовал я.
И Анатолий неторопливо стал вспоминать:
- Учился я всегда очень хорошо, несмотря на то, что отец был военным врачом, и судьба бросала его по разным, порой очень дальним гарнизонам. Естественно, что мне часто приходилось менять школы. В учебе выручала меня, как я сейчас понимаю, отличная память. Потому и был всегда в числе лучших учеников.
Мои старшие школьные годы пришлись на службу отца в Ульяновске.
Учился я в знаменитом здании, принадлежавшем в позапрошлом и прошлом веках Симбирской гимназии, которую в свое время окончил вождь мирового пролетариата. Я даже постоянно сидел за партой Володи Ульянова, на ней стоял красный победный флажок.
Как и Ульянов, я после школы получил медаль, правда, рангом пониже, серебряную, так что и поныне моя фамилия красуется на доске выпускников-медалистов вместе с главной гимназической знаменитостью.
После окончания школы я долго искал себя, поступал в совершенно разные вузы, бросал, работал, снова поступал.
Но вот я на довольно продолжительное время осел в редакции одной из газет Ульяновска. Работа мне нравилась – я ездил по командировкам, привозил материалы, их печатали и даже иногда хвалили. Я стал подумывать, а не стать ли мне журналистом? А тут еще главный редактор, выпускник МГУ, будучи по служебным делам в Москве, показал мои печатные работы в деканате журфака, и их там одобрили, даже сказали, что если буду к ним поступать и сдам два экзамена по литературе не ниже «четверок», то вполне могу стать студентом.
И вот я в Москве, в старом здании на Моховой, пишу сочинение. Тема – что-то о социалистическом реализме. Я начал с ранних рассказов М.Горького, написал и о Макаре Чудре, помянул и легенду о Ларре, и, конечно, поведал о горящем сердце Данко. Ну, а дальше процитировал и Серафимовича, и Гладкова, и Шолохова, и всех, кого положено.
Дня через два вывесили списки с оценками. Напротив моей фамилии стояла «тройка» и было написано – «зайдите в деканат».
С тяжелым сердцем, но и с небольшой искоркой надежды иду в деканат, называю себя. Из-за стола поднимается женщина средних лет: «Это я Вас приглашала. Подождите минуточку, я достану Вашу работу». Она извлекает из шкафа работу и обращается ко мне:
- Анатолий, Вы написали прекрасное сочинение, тему раскрыли полностью, с грамматикой и синтаксисом тоже всё в порядке. Но что это?
И тут она показывает на три вопросительных знака, стоящих в трёх разных местах рядом с названием рассказа М.Горького:
