Старательно отсканировал туда все свои статейки и все иллюстрировавшие их фотографии, приписав авторство всех фотографий себе, хотя снимали их четыре разных человека. Завёл раздел по своей активности как рекламного фотографа. Наполнив карточками по профилю братниной фирмочки, сделанными совсем пятым фотографом. То есть — создавал видимость. Продолжалось это до самого Нового года, а под Новый год, по-видимому, у них начался очередной серьёзный раздрай. Во всяком случае, Миша все ночи сидел в Интернете, опять завалил все графоманские сайты депрессивными стишатами о том, как ему было хорошо с тех пор, как к нему пришла королева сорняков, и как теперь всё плохо, женщины его не любят, мужчины его избегают, ну и так далее… Мы решили, что пора выводить на сцену очередную «ученицу».
Точнее — учеников. Для страховки от дешифрирования на этот раз решили подобрать детей. Долго искали по знакомым. Нашли единственный вариант. У одной из подруг Кристины было двое детей, начинавших учиться музыке, однако забросивших эти занятия по отсутствии возможности. Но жили они — в общежитии, и никакого инструмента там не было. Зато у самой Кристины было изрядно раздолбанное фортепиано. Решили проводить занятия там. Так как вне Ленкиной «сферы обслуживания» — возить на машине. Дама, мать учеников, — из тех женщин, перед которыми раскрываются все знакомые. Задача — установить эмоциональный контакт. Когда и если удастся — вывести на «случайную» встречу Кристину. Предоставить возможность порасспрашивать. Не более. Возможно, под то, что Кристина работает с лошадьми, а у Ленки лошади всегда были одним из увлечений, расширить контакт в эту сторону. И уже потом думать о дальнейшем. Сказано — сделано. Настроили инструмент, почистили квартиру Кристины от моих фотографий, и — пригласили Ленку.
Провал был оглушительный. Кристина расшифровалась сразу. И преднамеренно. Долго врала про то, что ей пришлось появиться на сцене из-за проблем с машиной… Только вот, как потом Ленка рассказала, просто при виде Кристины она так её и не расшифровала, лишь отметила, что где-то видела. Сообразила она только когда Кристина ещё и своё имя назвала. Зараза. Естественно, на этом затее пришёл конец.
Но дополнительная информация — появилась. Когда Ленку везли домой, муж Кристины, подъезжая к повороту, спросил, здесь ли она живёт, в смысле — сюда ли поворачивать.
– Нет, я живу в Ясенево.
– А зачем мы сюда приехали???
– Сюда… Сюда… Сюда я год назад к мужу приехала.
– Кстати, кто он у тебя?
– Заместитель директора вон в той фирме. Большие деньги получает.
Это при том что его из этой фирмы уже месяца два как выгнали даже с номинальной должности, а оговорка насчёт Ясенево — очевидно неслучайная. Что-то действительно происходило, а контакт был снова утерян, не успев установиться.
При очередном своём примирении с Мишей, которое не замедлило себя ждать, Ленка совершила очень крупную ошибку, которая и нам во многом руки развязала, и Ленке кое-что новое открыла. Надумала она ввести его в туристские круги. Для начала взяв с собой на празднование дня рождения туристического сайта «Скиталец».
Во-первых, Миша побоялся туда ехать без разведки. Пользуясь вымышленным именем и полувымышленным местом работы (его взяли тогда на какую-то радиостанцию, откуда через месяц успешно турнули), позвонил мне, представился корреспондентом другой радиостанции и в течение получаса уговаривал на интервью, назначенное на день этой тусовки. При этом он нёс полный бред, невозможный для корреспондента, интересующегося пещерами, игнорировал все мои попытки перевода стрелок на действительных экспертов по Подмосковью… Короче, я сразу позвонил на радиостанцию и выяснил, что такого корреспондента у них нет. Вот на этом и стало понятно, что он не просто труслив, а труслив параноидально.
Во-вторых, он мгновенно зарвался и заврался. Наводнил на «Скитальце» весь форум враньём, какой он великий и опытный турист, какой он великий фотограф, чуть ли не ученик Гиппенрейтера. Подрабатывающий в Нэйшнл Джиогрэфик при основной работе рекламным фотографом и секретарём в той братниной фирме, из которой его давно выгнали… Путаясь в географии и терминологии — какие он проходил маршруты… Какие у него якобы есть слайды по Байкалу и прочим местам, где он сроду не был… Немедленно написал «Туристский гимн», даже заставил Ленку музыку к нему склепать. Полстраницы бреда и путаницы всех терминов и понятий, в сопровождении полустраницы прозаического текста, из которого следовало, что он великий поэт, стихи писать научился раньше, чем говорить, исписывал и жёг целые тетради, плюс перечень, в каких стихотворных размерах писать умеет… Гордо водрузил эту убогую стряпню как на сам «Скиталец», так и на все прочие туристические сайты в Интернете… Завёл себе страницы на всех фотографических ресурсах, на которые стал выкладывать абсолютно бытовые фотки, сделанные мыльницей. В сопровождении выспренных текстов о том, какое это великое искусство и какой он великий фотограф… Вальяжно комментируя фотографии достойных авторов… В общем, понятно. Продемонстрировал всем ещё раз, насколько он патологический лгун, а заодно показал сразу все пути, как можно отслеживать ситуацию. Когда Ленка дёргается, он заваливает словесным мусором исключительно графоманские ресурсы, причём исключительно депрессивным мусором, а когда она с ним мирится — мусор, как словесный, так и фотографический, начинает поступать в гораздо более широком ассортименте и по более широкой географии.
Вдруг тринадцатого марта (вспомнили?) — на одной из его фотостраниц появилась карточка, сделанная Ленкой на Тимане. Как только один из наших общих друзей отметился в смысле, что понял, что карточка Ленкина, — карточка немедленно исчезла. А ещё через несколько дней посыпались «его» (на самом деле, конечно, Ленкины) карточки из Толпинской катакомбы. Ленка его и туда отвезла. Не поверил я, что они вдвоём ездили. Обыскал весь Интернет. И нашёл — серию отличных фотографий, сделанных человеком со смутно знакомой мне катакомбенной кличкой. Быстро прогрессирующим как подземный фотограф. Очень быстро. Ещё поискал. Выяснил, что Ленка в период между «незнакомством» и знакомством со мной лазила по пещерам именно в его команде. Гм… Вот тут-то и вспомнил, откуда его кличка мне знакома. С той визитки, которую оставил мне в самом начале истории с Ленкой кто-то из её друзей. Визитку я не нашёл. Пришлось долго искать на него выход через людей. Нашёл. Смешно — но это оказался вовсе не тот человек, который визитку оставлял. Я так и не понял, в чём был прикол. Но и фиг с ним. Прикол в итоге вырос в новых друзей, прекрасных людей и азартных путешественников Лёши и его жены Тани. Но информация про Толпино — не проявилась. Они ездили туда не вместе, а поочерёдно. Но кое-что наводило на размышления. Во-первых, Лёша встречал Ленку в Никитской катакомбе ещё в ноябре. Без Миши. Она долго рассказывала, какой у неё муж положительный. Пригласила в гости. Оставила свой телефон, попросив, что если будет звонить, но трубку возьмёт кто-либо, кроме неё, — то чтобы трубку бросал. Забавное приглашение в гости, не правда ли? Дальше. Лёша съездил в Толпино, Ленка увидела у него на сайте свежие фотографии. Захотела уточнить дорогу. Проще всего — взять да позвонить, так ведь? Ан нет. Вместо этого — Миша написал Лёше в гостевой книге сайта просьбу дать телефон для того, чтобы поговорить о привязках катакомб. Не представившись. И только когда Лёша не ответил, так как забросил он уже тот сайт вместе с гостевой книгой, ему позвонила Ленка. Интересные отношения между давними хорошими друзьями, а? Прямо-таки свидетельствуют об «очень положительном муже» и вообще о нормальной семье. А через час — Миша опять начал трезвонить мне и выяснять, старательно коверкая голос, не собираюсь ли и я в Толпино в те же сроки?
Восприняв выставленную Ленкой, хоть и на Мишиной странице, тиманскую карточку, причём выставленную не просто день в день, а час в час в нашу годовщину, я принял это как сигнал. И как только Ленка появилась в Москве — позвонил. Мимо. Она говорить не стала, отделавшись парой заведомо лживых фраз, произнесённых абсолютно фальшивым голосом. Гордая она. Даже в редкие минуты просветления так и будет делать хорошую мину при плохой игре, сама утопая в дерьме всё глубже и глубже.
Пожалуй, самым правильным было, как ни странно, то, что не наблюдалось признаков, что Ленка сможет попытаться вскорости сорваться. На ближайшие месяцы мои возможности оказать ей какую бы то ни было помощь ограничивались. У меня вот-вот должно было появиться прибавление в семействе, а, как
