С этими словами он двинулся к двери. Фокс мгновенно оказался перед ним.
— Минуточку, сэр, прошу вас.
— Все в порядке, Фокс, — вмешался Аллен. — Мистер Джонс, не будете ли вы любезны отправиться туда, где стоит сейф? Двое наших людей встретят вас, примут перчатку и проедут с вами в Скотленд-Ярд. На данный момент все. До свидания.
Джереми быстро вышел из кабинета. Было слышно, как он пересёк фойе и побежал вниз по лестнице.
— Джей, задержитесь, пожалуйста, — сказал Аллен. — Фокс, займитесь.
Фокс подошёл к телефону и набрал номер Скотленд-Ярда.
— Насколько я понимаю, этот молодой человек — ваш близкий друг? — сказал Аллен.
— Да. Мистер Аллен, я понимаю, что это ничего не изменит, но все-таки, если мне можно сказать одну вещь…
— Конечно. Почему бы нет?
— Спасибо, — с лёгким удивлением поблагодарил Перигрин. — Собственно говоря, две вещи. Во- первых, у Джереми ведь не было мотива грабить сейф прошлой ночью, учитывая его признание, так?
— Если он сказал правду — не было. Но если он допускал, что подлог может открыться и начнётся следствие, мотив вообразить нетрудно. Однако в полицейской работе мотивы — не самое главное. В данный момент мы собираем факты. Что вы хотели сказать во-вторых?
— Нечто неубедительное — с точки зрения только что сказанного вами. Джереми действительно мой самый близкий друг, поэтому я не могу говорить непредвзято. Но я обязан заявить, что он совершенно не способен на насилие. Он порывист, может взорваться. Он раним. Однако он исключительно мягок и абсолютно не в силах сделать то, что произошло ночью в театре. Я уверен в Джереми в этом отношении так же, как уверен в себе. Извините. Я понимаю, что подобные доводы не могут повлиять на полицейское расследование, но спросите любого человека, который знаком с этим идиотом, и я не сомневаюсь: он скажет то же самое.
— В качестве грубого, толстокожего полицейского выражаю вам глубочайшую признательность, — с улыбкой произнёс Аллен. — Я рад узнать ваше мнение о Джереми Джонсе. Ведь не каждый раз встречаешь незаинтересованного свидетеля с ценными наблюдениями.
— Простите.
— За что? Кстати, прежде чем мы продолжим, не объясните ли вы положение дел между Найтом, Мейд, Брейс и Гравом? В чем суть? Характерная актриса обижена, а тем временем восходит вторая звёздочка? Или что?
— Стоит ли спрашивать меня, если вы сами все видели? — кисло осведомился Перри.
— И плюс блистательный молодой декоратор в хвосте свиты без всякой надежды на продвижение?
— Да. Вот именно.
— Хорошо. Оставим пока это. Вы не знаете, кто именно может быть покупателем из США?
— Понятия не имею. Это конфиденциальные сведения. По крайней мере, я понял Гринслэда именно так.
— Случайно, не миссис Констанция Гузман?
— Да не знаю я! Совсем ничего не знаю. Мистер Кондукис, в конце концов, может быть просто с ней знаком. Да это и не особенно важно.
— По-моему, они знакомы. Во всяком случае, она была на «Каллиопе», когда произошло крушение. Одна из немногих спасшихся, если не ошибаюсь.
— Подождите-ка… Тут что-то есть… Подождите…
— С удовольствием.
— Я только что вспомнил… Мелочь, конечно. Однако я вспомнил один эпизод… Когда ещё шли репетиции, Кондукис появился в театре и сообщил, что мы можем выставить реликвию на всеобщее обозрение… Гарри вошёл, когда мы разговаривали в этом кабинете. Он сиял, как медный грош, и нисколько не смутился. Он поздоровался с мистером Кондукисом, словно на время пропавшим дядюшкой, осведомился, не ходит ли тот на яхте, и попросил напомнить о нем миссис Г. На свете, разумеется, тысячи миссис Г., но когда вы заговорили о яхте…
— Как Кондукис отреагировал?
— Как обычно. Никак.
— У вас есть какие-нибудь соображения по поводу характера его обязательств перед Гравом?
— Ни малейших.
— Шантаж например?
— Не думаю. А Кондукис, если вас заинтересует и эта линия, мне кажется, в своём уме. Да и Гарри, насколько мне известно, тоже. Насчёт шантажа… тут я ни в чем не уверен, хотя вряд ли. Он чудак, он вечный нарушитель мира в любой труппе, но я не считаю его порочным, способным на преступление.
— Почему?
Перигрин немного подумал.
— Наверное, потому, — сказал он с лёгким оттенком удивления, — что он забавен. Во всяком случае, он меня смешит. В театре он сотни раз доводил меня до белого каления, а потом как скажет что-нибудь возмутительно-скандальное, так едва смех удержишь, несмотря на злость. Скажите, вам доводилось обвинять в убийстве подобного клоуна?
Аллен и Фокс призадумались.
— Не помню, — осторожно проговорил Фокс, — чтобы в случаях душегубства мне приходилось натыкаться на смешные стороны. А вы, мистер Аллен?
— Мне тоже. Однако я не уверен, что наличие или отсутствие чувства юмора может служить достоверным тестом.
Перигрин улыбнулся — в первый раз за все утро.
— Вам известно, что мистер Грав является дальним родственником мистера Кондукиса? — спросил Аллен.
— Мне?! Нет! — воскликнул Перигрин. — Кто вам это сказал?
— Грав.
— С ума сойти… Это трёп. Хотя… да, это многое бы объяснило.
— Что именно?
— Железную руку Правления. Распоряжение ангажировать его.
— Да, да. Кстати, что он закончил?
— Уверяет, что колонию для несовершеннолетних преступников. Только я ни на миг ему не верю. Гарри — сноб, правда, наизнанку.
— Ещё какой!
— По-моему, он начал в военно-воздушных силах, затем болтался по разным странам, пока не прибился к «Лестнице в подвал». Это театр. Однажды у него так долго не было работы, что он перебивался чем попало: шофёр на грузовике, лакей и официант в заведении со стриптизом. Он утверждает, что на языке у него гораздо больше, чем позволяет себе высказать.
— Когда это было?
— Лет шесть назад. Как раз накануне «Лестницы», куда он попал после беготни по многочисленным агентствам. — Перигрин помолчал, потом спросил:
— Все?
— Я хочу попросить вас ещё об одном одолжении. Я понимаю, что у вас сейчас масса хлопот, но, если найдётся свободная минутка, пожалуйста, припомните все детали ваших встреч с мистером Кондукисом и все, что случилось прошлым вечером, и подробно запишите. Каждую мелочь. А заодно все, что вы могли упустить из виду вчера.
— Вы действительно считаете, что Кондукис имеет какое-то отношение к событиям прошлого вечера?
— Не знаю. Он здесь был. Возможно, он совершенно ни при чем, но надо проверить. Выполните мою просьбу?
