— Что ты имеешь в виду?
— Кажется, здесь у нас атмосфера несколько напряжена.
— У меня не все ладится с работой. Ты конечно же знаешь, что у людей творческих все зависит от настроения.
— Они и лгать не очень-то умеют.
Лора уставилась на Криса, воинственно вздернув подбородок, и самодовольно улыбнулась.
— Ошибаешься. Когда я лгу, то делаю это блестяще и с большим вдохновением.
— Ты, наверное, все так делаешь.
— У нас, творцов, иначе не получается!
— Повезло же тебе, — с наигранной завистью произнес Крис. — Не то что некоторым.
— О чем ты? — не поняла Лора.
— Да так, ни о чем. Видишь ли, я мало знаком с богемной публикой и ее привычками.
Они встретились взглядами. Два упрямца уставились друг на друга, не отводя глаз.
— Мы совершили бы ошибку, — выдохнула Лора.
Он кивнул.
— Ты права.
— Мы здесь одни, но это вовсе не значит, что мы… должны как-то сблизиться.
— И опять ты права… теоретически.
— Как это понимать?
Крис пожал плечами.
— Так, как я сказал. Нас никто не подгоняет, но все могло бы быть иначе.
— Конечно, могло бы.
— Этот диван вполне годится для двоих.
— Я заметила.
— Я так и подумал.
Почему бы ему просто не встать и не подойти к ней? Обязательно надо принятие решения перекладывать на нее. Не идет? Ладно. И она подошла к нему сама.
Интересно, торжествует ли он по поводу того, что вынуждает ее делать первые шаги? Нет, не похоже — никакого триумфа в глазах. Лора уселась рядом. Крис нежно погладил ее по волосам.
— Не могу отвести от тебя глаз. Боюсь, что, даже если просто моргну, ты тотчас же исчезнешь.
Только не сейчас, подумала она. Не было на свете другого места, где бы ей хотелось сейчас быть, — только здесь, на этом диване, рядом с этим мужчиной!
Она пальцем коснулась рта Криса, восхищаясь классической четкостью его очертаний, потом рука скользнула к шраму на подбородке. Крис по-прежнему перебирал ее густые волосы.
— Я чувствую, что мы похожи, — хрипло произнес он.
— Думаю, это правда.
— Что же делать? — спросил Крис, а губы его уже влажным теплом ласкали ее шею.
— Давай не будем спешить.
— Хорошо, давай не будем… не будем…
А сам не спеша все приближался к ее лицу, тянулся губами к ее губам. Она не выдержала и резко притянула его к себе.
Можно было бы сказать, что они действительно не торопились. Их губы медленно слились, язык одного медленно проникал в глубь рта другого, руки скользили, нежно лаская тела. Крис накрыл ладонью полную грудь Лоры, большой палец нашел сосок, напрягшийся под тканью.
Глаза женщины потемнели от тревоги… и страсти, и он понял: в ней проснулось желание. Но она не готова была себе в этом сознаться, это он тоже видел. Крис погладил ее растрепанные волосы, отвел упавшие на ее тонкое лицо шелковистые пряди и осторожно поцеловал.
— Я не стану тебя торопить. Я жду тебя так давно, что могу подождать еще.
6
Кажется, он погорячился, говоря о том, что может еще подождать. Какое там! Но Лора воспользовалась его словами и вот уже много дней подряд снисходила лишь до поцелуя перед сном. Правда, больше она не говорила с ним тоном надменной хозяйки большого дома, но той ночи как будто не бывало. Как и никакого намека на ее повторение.
Лора живет по принципу «все — или ничего», и это ее право. Чем больше Крис думал об их отношениях, тем яснее ему становилось, что их разделяют еще и найденные Лорой записи Марка. Он уже не раз говорил ей, насколько ему важно найти отсутствующие страницы, но безрезультатно.
Порой ему хотелось схватить ее за плечи и трясти, трясти, покуда она не скажет ему правду. «Черт с ними, с этими записями — не отдавай, если тебе так нравится! Хоть сожги их, но сделай же что-нибудь, чтобы они нам не мешали! Не нужна мне твоя тайна, забудь о ней!» — вот что хотелось ему крикнуть.
Из-за проклятых листков они не могли сосредоточиться друг на друге, дать волю чувствам. И эта отчаянная готовность пожертвовать результатом своих долгих поисков только подтверждала глубину его чувств к своевольной гордячке.
Крис не знал, что делать. Интуиция говорили ему о том, что Лора с трудом переживет его отъезд. Но как же быть? Прямо сказать ей, что знает о находке и полагается на ее разум? Тогда она его просто прогонит. А ему тоже ой как не хотелось терять ее. Но стоит пустить все на самотек, и Лора не даст развития ни их отношениям, ни злосчастной истории с записями.
Вконец измучившись, Крис решил предложить ей выбор. Не примет так не примет, но одной головной болью станет меньше. Мысль об ультиматуме пришла ему в голову неожиданно, когда они плыли в лодке по озеру. Крис греб, а Лора сидела на корме и молчала, глядя, как весла рассекают воду.
— Так у нас ничего не получится, — проговорил он.
— Ты намекаешь, что мне тоже следует грести?
— Нет, я говорю о записях Марка.
Криса неприятно кольнуло, что внешне Лора осталась бесстрастной.
— Я не нашел того, за чем приехал. Но то, что я уже просмотрел, убедило меня, что Марк работал в интересующем меня направлении.
— Но ты ведь уже сказал: Марку не хватало дисциплины. И вообще, может, он начал да и бросил? Может, интерес к этой теме у него пропал?
— Все возможно. Но, мне кажется, что эту тему Марк не оставил.
— И откуда такая уверенность?
— Это следует из его же бумаг. Он ссылается на какие-то записи, которых я не нашел. Не знаешь, был ли у него тайник?
— Сомневаюсь, — совершенно нейтральным тоном отозвалась Лора. — Если бы существовал, его бы уже нашли.
Крис достаточно хорошо ее изучил и сейчас без труда заметил то, что наверняка ускользнуло бы от случайного наблюдателя, — признаки нервозности.
— Но ведь дом такой большой!
— Верно, большой. Только Марк умер больше пяти лет назад. И уж за это время кто-нибудь тайник наверняка бы отыскал. Например, миссис Саммерс или ее дочка, когда убиралась в доме.
Крис еле сдержал крик отчаяния.
— Ясно. Ну, в общем, так — раз ничего больше нет, мою миссию можно считать исполненной. Все, что нашел, я уже привел в порядок. Если ваша семья захочет напечатать кое-что из трудов Марка, проблем не будет: в архиве есть несколько статей, вполне пригодных для публикации.
Лора молчала.
— Да, пожалуй, мне пора. Вчера звонил один мой аспирант, он летом иногда меня замещает. Сообщил, что пришла телеграмма от моих друзей-альпинистов. Из-за плохой погоды отложили восхождение,
