Но и на них у меня много планов.
— Что ты имеешь в виду?
— Во-первых, я хочу показать тебе Сидней. Во-вторых, страстно желаю одеть тебя во что-нибудь необыкновенно сексуальное и изысканное и отправиться в Оперу. Ты ведь любишь оперу?
— Я, право, не знаю, — пролепетала пришедшая в сильнейшее волнение Алекс. — Я никогда не была в опере.
— Ничего, скоро побываешь.
Алекс была в восторге от планов Гордона, но в то же время ей было безумно страшно.
Слишком сильно она влюблена! Что же с ней будет, если их связь когда-нибудь прервется?
А произойти это может в любую минуту. Гордон не думает о женитьбе. Он — плейбой, а плейбои никогда не хранят верность одной-единственной женщине. Сейчас он от нее без ума, но это потому, что она для него в новинку. В его сети впервые попала девственница, и отношения с ней он, возможно, рассматривает, как получение дополнительного сексуального опыта.
— А что произойдет, когда тебе надоест делить со мной свою постель? — рискнула спросить Алекс.
Гордон невозмутимо пожал плечами.
— Я могу задать тебе тот же вопрос, дорогая. Возможно, однажды утром ты проснешься и почувствуешь, что совсем не хочешь заниматься со мной любовью, попросту разлюбишь меня.
Алекс недоуменно уставилась на него. С какой это стати Гордон говорит за нее? Говорил бы лучше за себя, ведь, без сомнения, такое случалось именно с ним.
— Сомневаюсь, что подобное может со мной случиться, Гордон. — Она вовсе не собиралась принимать его циничную правду. — Ты никогда не станешь для меня менее привлекательным. И как только это пришло тебе в голову?!
— Здорово, что ты это сказала! Это так возбуждает… Но… но все влюбленные поначалу так думают, а потом… Поэтому, давай не будем заглядывать далеко. Поживем сегодняшним днем, но возьмем от него все. Кто знает, что сулит нам будущее? Хорошо?
— Хорошо, — согласилась Алекс. — Будем жить, как будто каждый день — последний.
— Умница! А сейчас мне надо сделать несколько важных звонков. — Гордон направился к дверям.
— Разве нельзя позвонить отсюда? — жалобно спросила Алекс, панически боясь остаться в одиночестве.
— Не думаю. По крайней мере, некоторые уж точно нельзя. Сейчас я поеду к себе в агентство. Главное, не волнуйся, все будет хорошо. Только не расслабляйся. И не отвлекайся от главного. Я заеду за тобой в… Когда? В шесть, в половине седьмого?
Алекс глубоко вздохнула. Конечно же, Гордон прав. Не может она постоянно прятаться за его спину. Она должна научиться действовать самостоятельно. И не развалилась же компания, когда Гордона не было. Жизнь продолжается!
— Лучше в семь, — твердо сказала она.
— Вот это по-нашему! — Гордон одобрительно усмехнулся. — Узнаю свою девочку. Но смотри не перетрудись. Оставь силы на вечер, — многозначительно добавил он уже за дверью.
14
— Ты что, очень устала?
Алекс с трудом отвела глаза от десерта, который официант только что поставил перед ней.
— Думаю, это от вина, — сказала она. — Я раньше никогда не пила красного, а оно, оказывается, действует совсем по-другому. От белого мне становилось весело, а сейчас, наоборот, хочется спать.
Гордон грустно улыбнулся.
— Давай-ка, я отвезу тебя домой.
— Не-ет, нельзя! Мы еще не съели наш десерт, а я знаю, сколько он стоит! Целое состояние. Я подглядела цену в меню.
Они сидели в премиленьком, очень дорогом ресторанчике на набережной, с прекрасным видом на залив и с превосходной кухней.
— К черту деньги! Я отвезу тебя домой в кроватку! — Гордон отодвинул стул и поднялся.
Алекс, секунду назад буквально засыпавшая за столом, при слове «кроватка» мгновенно пришла в себя.
Минут через пять они уже направлялись к машине. Нетронутый десерт был аккуратно упакован в коробку, которую Алекс осторожно несла в руке.
— Как мило, что официант позволил взять десерт домой, правда? — попыталась завязать она разговор.
Ее нервы были натянуты до предела, и от напряжения засосало под ложечкой. Что Гордон имел в виду под словом «кроватка»? Кровать, как просто кровать, где положено спать, или кровать, где сон — не главное занятие? Алекс очень надеялась, что имелось в виду все-таки последнее, потому что вряд ли ей теперь удастся уснуть, не завершив то, к чему Гордон стремился с утра. Ей удалось сдержать себя днем, но сейчас желание разгорелось в ней с удвоенной силой, заставив бешено колотиться сердце, стремительно разгоняя по венам кровь.
Алекс опустила стекло, и поток холодного ночного воздуха ворвался в машину. По телу побежали мурашки.
— Да, мило, моя лапочка. — Гордон усмехнулся. — Если еще учесть, что за все уплачено.
— Нет, все равно мило! — упрямо повторила Алекс.
Гордон улыбнулся, поймав в зеркале ее отражение. До чего же он великолепен, когда улыбается, подумала Алекс. Хотя и без улыбки тоже великолепен. Он великолепен всегда!
— Ты права, — согласился Гордон. — Официант мог бы и заартачиться. В таких ресторанах не принято ничего забирать с собой.
— А я с удовольствием съем это попозже, — промурлыкала Алекс. — А то там и так было много еды.
— Отлично! Мы съедим десерт вместе в постели, — поддержал ее Гордон. — Потом…
Алекс закрыла глаза, чтобы легче было представить, как они, обнаженные, будут сидеть на шелковых простынях и поедать шоколадный торт.
— Я все-таки надеюсь, что ты несильно устала? — с легким беспокойством спросил Гордон.
— Нет, но я… я сначала приму ванну.
Теперь, когда стало абсолютно ясно, что он имел в виду, Алекс осознала, что после утреннего душа прошло слишком много времени, а день выдался не из легких. Так, что нелишне было бы освежиться.
— А как насчет того, чтобы принять ее вместе? — поинтересовался Гордон.
Алекс от такой идеи стало трудно дышать.
— Не знаю, понравится ли мне это, — пролепетала она. — Боюсь, что буду тебя стесняться.
— С такой изумительной фигуркой — и стесняться? С таким роскошным телом?!
Алекс сильно удивилась. Гордон считает ее фигуру изумительной? На ее взгляд, фигурка неплоха, но ничего сверхъестественного. Она никогда не занималась спортом, и ее тело было мягким, округлым. Все от Бога — и рост, и высокая, красивой формы грудь, и немного пышные бедра, которые, впрочем, ничуть не портили ее, а наоборот, только добавляли женственности.
Вот ноги, пожалуй, что надо! Длинные, стройные, сильные — они уже в детстве здорово выручали Алекс, когда ей приходилось подолгу шагать за отцом, стараясь не отставать от него.
— Если идея совместного принятия ванны тебе неприятна, — прервал ее раздумья Гордон, — отбрось ее. — Его симпатичное лицо неожиданно стало серьезным. — И вообще, Алекс, я не хочу, чтобы из-за меня ты делала что-нибудь, что самой не хочется. Никогда не делай! — твердо заявил он.
