Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова

Суть Православной Веры

Сейчас меня попросили дать вам представление о том, что такое православие. Все мы постоянно слышим: Русская православная Церковь, Константинопольская, другие Церкви, а что это вообще – православие, как таковое? Я богослов и попытаюсь вам дать картину не исторического православия, не процесса его развития, а попытаюсь ответить на прямо поставленный вопрос: что оно есть. Собственно сам термин «православие» достаточно древний, он появился где?то в конце III – начале IV веков, и обусловлен был теми различными новыми движениями, которые в истории Церкви называются еретическими, возникшими в Византийской империи и породившими те споры, которые продолжаются в историческом христианстве до настоящего времени. Именно тогда, для того чтобы выразить то основное направление христианства, которое идет изначала, и появился термин «православие» – ортодоксия, в отличие от различных еретических, раскольничьих и других движений в христианстве.

Прежде чем перейти говорить о том, что такое православие, мне хочется привести образ, который не имеет никакого отношения ни к христианству, ни к православию. Я хочу привести притчу одну – буддийскую – она всем хорошо известна, но смысл ее не тот, о котором я хочу сказать… Притча эта такова… Слона ощупывают несколько слепцов, и в результате каждый из них бает совершенно свое определение слона. Один ощупал ноги – а–а-а, это пальмы; второй попал на хвостик – ага, это змея; третий напоролся на клык – о–о-о, это соха; четвертый дотянулся до ушей – слон это лопух; пятый трогает туловище – это бочка! Интересно что? Каждый из них передает свой опыт познания, – причем опыт реальный, не фантастический; опыт непосредственного переживания, если хотите, через свои чувства той реальности, которую он пытается опознать. Мы видим совершенно разные представления об одном и том же. Теософы делают отсюда выводы такие выводы… Кстати, в индуизме эта идея достаточно широко распространена и смысл ее сводится к тому, что божество это та непостижимая реальность, о которой каждый создает свое представление на основании своего узкого, слепого опыта.

Я бы хотел сказать о другом смысле, который может иметь место, исходя из этой притчи. Ну, хорошо… У слепых создается свое представление о предмете, потому что они ничего не видят, а если бы кто?то вдруг увидел? У кого?то открылись глаза?.. Представьте себе, какую картину бы он увидел? После пальмы, или змеи, или чего?то другого, он увидел бы нечто совершенно иное! Но вопрос?то вот в чем заключается: хорошо, когда человек прозрел и увидел, а если этого зрения нет? Если эти слепцы собираются все вместе; если все они начинают дискутировать о том, кто же в конце концов слон?! Причем каждый из них действительно имеет реальное переживание этого: это не его домыслы, не фантазии – он же верно ощупывал и говорит, что есть… Как решить вопрос, кто же из них прав? Сложить все вместе, все равно не получится. Пальму со змеею сложить – тут такая реальность получится, которой можно только улыбаться…

К чему я привожу эту притчу? Когда?то христианство было единой религией – история совершила свое дело. Сейчас мы даже не знаем, сколько конфесий… Как?то в Америке, когда я сказал одному, что у них десятки конфесий, он сказал: «Ошибаетесь, профессор, у нас их сотни!» и даже называл мне какую?то цифру. Сколько сейчас конфесий, только христианских, не говоря уже о религиозных!? Мы сейчас стоим перед удивительным фактом: каждый из нас убежден в истинности своего понимания христианства… Одна Библия – своего понимания Библии… Но вот вопрос возникает, о чем же? Вопрос возникает, наверное, все тот же, который возник перед теми слепцами: а по какому критерию мы можем судить, кто же из нас из всех прав и как найти то целостное видение объекта, о котором все мы рассуждаем, часто спорим, часто противоречим друг другу?.. Часто по неразумию и страстности развивается даже неприязнь друг к другу… Где тот критерий?.. Как быть?.. Одна Библия? Одна… Одна Библия? Нет!.. Сколько их? Столько, сколько конфесий… Тем и отличаются оказывается все наши направления, что каждый из нас имеет свое видение Священного Писания, свое понимание конкретных мест Писания, и часто споры об этом бывают лишены здоровой почвы. Это мы прекрасно знаем. Где критерий правильного понимания ее? Ведь, наверное, только разрешив этот вопрос, мы бы смоли, наверное, попытаться создать целостную картину того, что мы именуем Священным Писанием, что мы понимаем под Библией, под христианством.

Чем характеризуется православие, в данном случае? Я думаю, это вопрос к каждой конфесии, в том числе и к православию: где критерий? Православие отвечает следующим образом на этот вопрос… Я хочу именно с этого и начать – как оно отвечает на этот важнейший вопрос: где же оно и каково оно – целостное, правильное видение Библии? Оно (православие) отвечает таким образом: приводит простую, совершенно элементарную вещь… Кто лучше всех мог понять писания апостольские? Наверное, ученики апостолов… Они были преемниками и по человечески, то есть общались с ними; и по духу, ибо в крещении, как мы читаем в «Деяниях Апостолов», принимали особые дары Святого Духа, которые давали им возможность разуметь то, что написано Духом; ибо автором Священного Писания является Дух Божий и истинное его разумение может идти только от того же Духа. Так вот: естественно, что первым, кто мог действительно дать объективное, правильное понимание Писания, были ученики самих апостолов.

Кстати, в истории Церкви, вы знаете, как они именовались: мужи апостольские. Это просто термин – «мужи апостольские» – это ученики апостолов… Мы находим от них уже даже литературу: целый ряд писаний их находим. У них – опять свои ученики, которым они передавали вот это понимание, открытое им Духом Божьим… Так постепенно складывается та нить изначального понимания Священного Писании; изначальное понимание того откровения, которое дано нам было в Иисусе Христе; которое, затем, записали апостолы и которое они проповедовали по всему миру. Идет некая линия преемства… Как проследить это преемство? Способ простой: надо просто почитать их. Читаем апостол, читаем писания мужей апостольских, читаем дальше их учеников…

Кстати, интересная вещь происходит: если в начале мы видим, я бы сказал так, полное соответствие, что называется, между писаниями апостолов и писаниями мужей апостольских, то дальше наблюдается любопытная вещь… Видимо Дух как?то становится менее действенным в людях: в отдельных Он проявляется в полную меру и силу, что характеризуется их деяниями, у других – меньше проявляется, у третьих – мы вообще Духа не видим… Ведь не случайно Христос сказал в Евангелии: «По тому узнают, что вы Мои ученики, если любовь имеете между собою», а признак уверовавших какой? «Именем Моим бесов будут изгонять, прокаженных очищать, языками иностранными говорить, даже если что смертное выпьют (ядовитое) – не повредит им!»

Кстати, кода я читаю эти строки, то думаю: до чего же я неверующий человек! Ни одного из этих признаков во мне нет! Ищу, в ком бы найти? – простите, пока не нахожу! Неужели все стали неверующими? Ну Христос же сказал, и если я называю себя христианином, то должен Ему верить, а не себе же?! Где эти признаки у меня? – нет у меня их…

Итак, первой изначальной установкой, характеризующей православие, является ничто иное, как обращение к вот этой нити, идущей прямо от самих апостолов. Обращение к этой нити, и изучение этой нити, передающейся через учеников апостолов и идущей дальше. В богословии эта нить, которая идет через века и далее, имеет соответствующий термин: выражается он двумя латинскими словами – консенсус патрум. Что это означает? Ну, просто перевести – это согласие Отцов, на самом деле консенсус патрум, о чем говорит?то? Здесь ведь скрыта очень глубокая и важная для нас вещь: я уже сказал вам, что если в начале Дух Божий действовал в полную меру, непосредственно в апостолах и их учениках, то потом постепенно это начинает угасать… Причем, если обратиться к позднейшим и позднейшим временам, то угасает до такой степени, что… Приведу вам слова одного из наших епископов прошлого столетия, аристократа, глубокого мыслителя, причисленного недавно к лику святых, епископа Игнатия Брянчанинова, который написал: «Академии есть, духовные школы есть, есть кандидаты, магистры, (а вот дальше я спотыкаюсь) доктора богословия, право смех, да и только! – а спроси иного из них, испытай его, оказывается, он не только Духа не имеет – он веры не имеет и сомневается: а был ли Христос?! А не выдумка ли это?.. Не быль ли какая? Доктор богословия – а в Христа не верит…»