Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова

литургия православная, а пели иезуиты!) Я потом им говорю: вас сжечь нужно! – Они: за что? – Я говорю: вы пропели символ веры без филиоквы… – Но они же иезуиты!.. Опять: Алексей Ильич, не беспокойтесь. Мы его про себя сказали. Дело вот в чем: это одна из тех истин, которые имеют наименьшее отношение к практической стороне религиозной жизни. В чем суть всех догматов? – всех, без исключения. Вы думаете, что все эти догматы открывают нам картину того, как есть все на самом деле? Глубоко ошибаетесь… Нет слов, нет понятий в человеческом языке, с помощью которых мы могли бы выразить божественные вещи. Симеон Новый Богослов писал: «Я оплакивал род человеческий, так как ища необычайных доказательств, люди приводят человеческие слова и понятия, и думают, что ими изображают Божественное Естество, которого никто ни из ангелов, ни из людей не мог ни увидеть, ни наименовать». Поэтому все эти догматические формулировки являются лишь векторами, вехами некими, лучше сказать – некой оградой, по–гречески орией – отсюда оросы – это догматические определения Вселенских Соборов. От греческого слова ори, то есть, что называется, ограды. Вот за ограду нельзя переступать. Здесь в ограде могут быть разные мысли, разные понимания, но за ограду переступать нельзя – там будет ошибка… Вот чем являются догматы: только направляющими – и не подумайте, что они являются адекватным выражением Божественного существа и Божественных истин – только указывающими верный путь, правильное направление мысли. Вот чем являются все догматы. Их назначение совсем не в том, что вот я узнал: Бог один, а в трех лицах… Что я узнал? Что это мне дало? Любой бесенок, самый последний в преисподней, знает в миллион раз больше, чем все доктора богословия вместе взятые, и остается паршивейшим бесенком!.. Не в этом существо и назначение догматов, а в том чтобы дать человеку указание правильной жизни. Филиоква является как раз одним из тех положений, которые наименьшее имеют отношение к этому. Поэтому я не сомневаюсь, что в конце концов может быть даже и католики, сначала предоставят свободу – кто как хочет, а потом может быть и откажутся… Это не затрагивает самого существа католичества, которое заключается в следующих вещах… Первое – Христос не имел никакой власти ни над учениками, ни над кем?либо: кто хочет быть первым, тот будет всем слугой! Ни один епископ никогда не имел власти; ни один апостол над другим апостолом не имел власти… Вся власть Христа была – нравственная. Как мать или уважаемый и почитаемый нами духовник, он что – прикажет нам?.. Нет, моральная власть, моральный авторитет – вот что такое власть в Церкви! В Риме что произошло? Папа не просто патриарх, а человек, который когда говорит: экскатедра – он непогрешим!.. Никогда в истории этого не было! Патриархов судили, самого Папу Гонория осудили за его ересь монофилитскую – это всегда было элементарным явлением: человек всегда может ошибаться. И вдруг придумать догмат, что если он стал Папой – все, говоря экскатедра, он непогрешим!.. Откуда, где, что?! Причем не просто непогрешим, он еще обладает и полнотой непосредственной власти над каждой точкой земного шара, где есть католическая Церковь. У нас, например, патриарх не может сказать епископу какому?нибудь Екатеринбургскому, чтобы он перевел вот этого священника с одного прихода на другой. Тот скажет: «Извините, ваше святейшество, но это моя епархия». Папа Римский где угодно может сказать – полнота власти земной, приказывающей власти! Это полный антипод тому образу, какой дает нам Христос.

Во–вторых, и это очень важно: основы духовной жизни. Я вот только сейчас вам немножко проиллюстрировал Франциска Ассизского… На самом деле, если мы коснемся величайших святых католической Церкви, то, по меньшей мере, придем в изумление!.. То, что там именуется величайшей святостью, во всей Церкви – как первого тысячелетия, когда все были едины, так и в дальнейшем – рассматривается как глубочайшее заблуждение, прелесть! Когда Терезе является так называемый «Иисус» и говорит, что до этого я был бог твой, а отныне я и супруг твой, а та падает в обморок от блаженства – извините, такого в истории Церкви вообще никогда не было!.. Это дичь, то что с ней происходит!.. Когда Катарина Сиенская часами ходит по парку и беседует с Иисусом, и Он толкует ей Псалтирь и прочие книги; когда Он является к ней, – это пишут католические источники – обнимает ее, прижимает ее к себе, вынимает из нее сердце, дает ей другое – попробуйте вы найти такое!.. Это что такое творится?! Когда у того же Франциска Ассизского: он видит шестикрылого серафима, который поражает его молниями, и он узнает в этом серафиме Христа; у него возникают язвы – стигмы и он чувствует себе совершенно превращенным в Иисуса!.. Это что такое?! Когда он говорит, что не видит за собой ни одного согрешения, которого бы не исповедал – это что такое? Пимен Великий, которого одинаково почитают обе Церкви, говорит: «Поверьте, братья, куда будет ввержен сатана, туда буду ввержен я!» Сесой Великий умирая, как Солнце просветился, – невозможно на него смотреть, умоляет Бога дать ему время на покаяние! А тут: не сознаю за собой ни одного согрешения – это что такое?! С чем мы имеем дело? Вот где причина разделения. Так что, если бы даже сейчас католическая Церковь сказала, что отказывается от филиоквы, даже – чего никогда не будет – отказывается от папства; само направление духовной жизни, там прямо противоположно тому, о котором говорит тысячелетний опыт нераздельного существования Восточной Церкви с Западной и второе тысячелетие – Церкви Восточной. Когда Папа возводит в высшее достоинство учителя Церкви монахиню, скончавшуюся в двадцатитрехлетнем возрасте, которая пишет о себе: «Я пришла в монастырь и сказала: я пришла сюда молиться за всех и за священников» – не за себя, конечно! Которая говорит, что она верит что будет великой святой… Подумайте только!.. Что она будет любовью в сердце Церкви… Вы подумайте: любовью в сердце Церкви!? Причем пишет она сама о себе – вы слышите? – не враги пишут, а сама о себе!.. Когда Блаженная Анжела видит себя во мраке Святой Троицы, простите, мне кажется, всякому становится понятно, что здесь мы имеем дело с таким отступлением, которое хуже всякого догматического. Вот в чем причина основных расхождений между православием и католицизмом. Можно ли соединиться? Нет!!! Нет: от этого католичество не отступит! Они с удовольствием говорят: пожалуйста, мы будем чтить всех ваших святых, каких вы хотите – каких угодно, нас это не интересует. А основное направление жизни?! Вот оно какое: романы со Христом, прямая прелесть, мнение о себе – вот что мы видим в католических святых. И это уже – тяжелейшая беда!.. В одном только могу успокоить католиков: мы идем за ними, и нас будут такие святые… Немножко поживем – увидим… только, не дай Бог этого!!! Но боюсь, как бы мы не пришли к тому же самому.

ВОПРОС: Состояние житейских радостей со смертью проходит. Есть ли основания считать, что состояние тех радостей, о которых вы говорили, со смертью не проходит?

ОТВЕТ: Основание простое в христианстве. Чтобы лучше его понять, я сошлюсь на один стих из Апокалипсиса: «Вот Я стою при дверях и стучу, и кто откроет мне, к тому Я войду и буду с ним пировать». Это образное высказывание того, как Бог стучится в сердце каждого человека – то есть со стороны Бога прекращения общения не будет… Доказательством этому служит крест Христов: боговоплощение, крестные муки, смерть и воскресение. То есть со стороны Бога сделано все, что можно было сделать. Со стороны человека – повторяю то, что я отвечал на ваш вопрос: пока человек не знал, что его ждет без Бога (Помните? Что имеем – не храним, потерявши – плачем.), пока он находился в раю, он думал, что все у него в подчинении: вся власть, вся сила, все величие, вся красота, вся тварь – и забыл человек, вознесся мыслью своей, что он как Бог. Помните слова: «Будьте как боги»?.. Так вот, чем характеризуется состояние спасенности? Тем, что человек переживает опыт жизни, страданий, бытия без Бога; он познает, что это такое; что значит, когда он не пускает Бога в свою душу… Вот этот опыт земной жизни имеет поэтому огромнейшее значение для человека. Человек познает, кто он есть, когда он от Бога отгораживается этой медной стеной: отойди от меня, Господи, я как?нибудь без Тебя справлюсь – без Тебя достигну бессмертия, без Тебя постигну космос, без Тебя получу все блага, какие только доступны человеку. Вот это вот познание себя помогает человеку приобрести то, что Отцы называют непадательным состоянием. Вы спросите, что это такое? Ну, я скажу примерно так: представьте себе, что человек может стать настолько порядочным, что не будет воровать, хотя может – все лежит, а он не сворует… Можно, правда ведь? Не трудно себе представить… Так вот и здесь: человек, получая опыт этой жизни, может прийти к такому духовному и нравственному состоянию, когда наконец поймет, – не много ума надо, – что действительно его благо в Боге, который стучит к нему – открой! И тогда уже, познав себя и смирившись, человек никогда не отпадет от Бога. Вот в чем существо нашего земного опыта и вот такой ответ можно дать на ваш вопрос.

ВОПРОС: Есть ли внутренне свидетельство какое?то о том, что это богообщение останется?

ОТВЕТ: А какие тут могут быть гарантии? Интересно теоретически предположить, что бы могло стать гарантией. Что можно предположить? Если я верю, что христианство истинная религия; что Бог настолько возлюбил мир, что распялся на кресте – то есть сделал предел возможного; мне кажется больших гарантий