организма, живой клеточке – каждый человек это клеточка, живая клеточка, которая входит в организм… Да, она живет в организме, но она не просто живет в нем – она и действует на него! И не просто действует на него – что значит, действует? – она соединена с каждой другой клеточкой! Любая клеточка организма воздействует на другую, состояние одной воспринимается сразу всеми… Это передается невидимыми, может быть нам еще незнакомыми – теперь?то более знакомыми – импульсами. Все соединено воедино – кажется никто никому особенно и не подчинен – все находятся в единстве, но совсем не в единстве монолита стены, совсем не в единстве мешка с песком, а организма – каждая клеточка чувствует другую и действует на нее.
Вот оно какое понимание Церкви подлинное! Не случайно – и это становится теперь понятным – выражение апостола Павла, когда он говорит о Церкви как теле Христа. Тело Христа… – ведь речь идет о каком теле? – не о мертвом же, ясно! Речь идет о человечности Христа, об этом живом организме, который одухотворен Божеством. Церковь это Тело Христово! Каждый входящий в церковь становится живой клеточкой этого организма, одухотворяемой с одной стороны тем Духом Божьим, который пребывает в ней; с другой стороны – сам включается в эту жизнь, сам уже воздействует на это тело (причем воздействует подчас очень эффективно), и получает в свою очередь импульсы на себя.
Итак, Церковь оказывается – есть организм, но как мы воспринимаем этот организм? Очень по разному… Мы говорим: Церковь есть организм – какая Церковь?.. Русская?.. Сербская?.. Или Греческая?.. Речь идет в данном случае вот о том явлении в истории Церкви, которое начинается со слов Христа: «Созижду (создам) Мою Церковь и врата адовы не одолеют ее». Он (Христос) сказал: создам Церковь, то есть Свою Церковь… В чем тут дело? О чем идет речь? Может быть стоит здесь напомнить очень интересные мысли, которые приводит один из наших профессоров дореволюционной Академии Богдашевский, и которые дают возможность уяснения еще некоторых моментов связанных с пониманием Церкви. Он обращается к греческому слову, которое мы перевели как церковь. Это слово звучит так:
Какое это имеет значение для понимания Церкви? А вот какое… Церковь это оказывается не просто собрание верующих – нет, не просто! Человек может и верить, но еще не быть членом Церкви – он еще не из призванных. Членом Церкви становится только тот, кто не только уверовал, но и крестился, то есть стал членом Церкви; стал законным гражданином вот этого города. Вот эти все люди, независимо от их положения – слышите? – независимо от их положения… (Речь идет не о синклите. В переводе на современный язык можно было бы сказать, что речь идет не только об иерархии, а речь идет обо всех.)… вот эти все члены Церкви отныне призываются для участия в решении всех важнейших вопросов, которые стоят перед всею Церковью!
В послании восточных патриархов есть такое выражение, когда они реагируют на западное понимание Церкви… Они говорят: Церковь это не есть только одна иерархия, это не есть только элита ученая – нет, нет! – Церковь это весь народ! Под народом что разумеется? – все созванные, то есть сюда входят и иерархия – весь народ… Иногда думают под народом разуметь так: то есть – иерархия, а то – народ. Это все равно что, знаете, отрезать голову… и вот вам – народ!.. Ничего подобного – как раз нет! Идея здесь очень серьезная: оказывается реальными членами Церкви, теми которые призваны участвовать в жизни Церкви, в решении всех ее вопросов, являются все! Оказывается Церковь – эклисия, то есть собрание всех законных членов этого, будем говорить, Небесного града!
Для понимания Церкви, по–моему, очень имеют большое значение те слова и те характеристики, которые мы находим в символе веры. Там даются такие характеристики: единая, святая, соборная и апостольская. Давайте посмотрим на эти характеристики для того, чтобы лучше составить для себя облик Церкви.
Что значит единая? Это самое простое: ниа по–гречески, то есть одна – одна – Церквей не много. Когда мы называем разные Церкви по именам, то это вовсе не означает, что будто бы Церквей много – это только, если хотите, широкие члены Церкви или множественные члены Церкви и больше ничего. Церковь же – одна! Потому что, повторяю, – что она есть? – она есть единство Духа Божьего во всех тех верующих, которые в жизни стремятся исполнить Евангелие. Так вот: эти верующие всюду находятся: и в России, и в Сербии, и в Греции, и в Болгарии – да, где бы они ни были – это не имеет значения! Эти разделения на Церкви – чисто структурные явления, внешние, кожные (от слова кожа) – они совершенно не касаются существа Церкви. Это дисциплинарная сторона, чисто формальная. Церковь же остается одной – она только одна, а не множество этих Церквей! Вот о чем говорит характеристика: верую во единую Церковь.
Святость Церкви? Вот мы подходим к вопросу, который волновал и волнует очень многих – и законно волнует. С одной стороны – Святая Церковь, с другой стороны – кто является ее членами? Даже самые святые и те же по существу не святы! Если Пимен Великий говорил: «Поверьте, братья, куда будет ввергнут Сатана, туда буду ввергнут я»; если Сесой Великий, умирая и просветившись как Солнце, умолял Бога дать ему еще время на покаяние; то это были вовсе не слова лицемерия, и это было у них вовсе не обманом зрения (если уж они обманывались, то простите, что уж о нас говорить?). Это же не обман был: ни осознанный, то есть лицемерие – ни неосознанный, то есть они видели не таковыми, какие они есть на самом деле – нет! Они видели как раз лучше, точнее и яснее, чем мы видим себя! Точнее, лучше сказать иначе: мы вообще себя не видим, а они?то на самом деле видели, кто они есть перед лицом Всесвятого бога. Поэтому, как же понять, что Церковь свята, если оказывается даже святые были по существу не святы?
Это понимается следующим образом: что происходит в таинстве крещения? В таинстве крещения происходит рождение в верующем человеке вот того нового – святого человека: в нашей ветхости, в нашей греховности, в нашей недостойности!.. Какое рождение? – как семя. Очень многие святые Отцы повторяют это слово: семя. Апостол Павел пишет, что крещение есть «…баня (то есть омовение) паки бытия» (паки, это значит вторично) – второго рождения. Подчеркивает именно этот важнейший факт: что происходит рождение, в данном случае, может быть, точнее бы сказать – зарождение; всевается семя благодати Божьей, семя вот этого нового человека – Христова – в нашу ветхость, или, обращаясь к Евангельской притче о закваске, можно сказать иначе… Помните, Христос говорил: «Царство Божие подобно женщине, которая берет закваску и кладет в три меры муки». Не забудем, что нашим Богом является Бог–Троица; не забудем, что человек есть образ Божий – он тоже троица с маленькой буквы. Именно в эту троичность человеческую закладывается вот эта закваска Божественного Семени, которое призвано переквасить нашу страстность, нашу греховность, нашу эгоистичность, нашу смертность – переквасить, как переквашивается тесто! Так вот, если исходить из этого, то мы теперь поймем, что оказывается вот эта закваска, или это семя, получаемое человеком в таинстве крещения, является определяющим началом в нем – началом новой жизни. Вот оно где маленькое семечко – драгоценнейшая жемчужина, которая дается каждому крещенному человеку. Вот это жемчужина есть та святыня, которая живет в каждом христианине. От христианина конечно зависит, даст ли он этому семени прорасти, то есть будет ли он вести христианскую жизнь, или он останется язычником. Будет вести правильную духовную жизнь – это семя будет прорастать; постепенно станет древом; будет приносить плоды, о которых пишет апостол Павел; это есть любовь, радость, мир,
