это я! — спохватилась Оливия. Я должна следить, чтобы они не сближались, а сама что делаю?! Витаю в облаках, пока Кларк беспрепятственно завоевывает симпатии мальчика! Этого нельзя допустить, Кларк уедет, и Эрик останется с разбитым сердцем.
— Очень любезно с твоей стороны, Эрик, — сказала Оливия. — И если выяснится, что ты не сможешь спать, потому что земля слишком жесткая, то можешь прийти и лечь со мной в машине.
— Я должен привыкать к трудностям, — уверено заявил Эрик. — Я расту. Так говорит дядя Кларк.
Оливия вынуждена была констатировать, что пока у нее ничего не вышло. Кларк отнес спальные мешки из багажника в палатку, и Эрик, забравшись в один, вскоре уснул.
Кларк выбрался из палатки и подошел к Оливии.
— Знаешь, я не шутил, когда говорил, что мы можем втроем втиснуться в палатку. Я вовсе не хотел пугать тебя.
— Сомневаюсь, чтобы тебе удалось напугать меня, — неприязненно отозвалась Оливия. — Но за предложение спасибо.
Она изменила позу и нечаянно коснулась руки стоявшего рядом Кларка. Оливия вздрогнула — ей показалось, что она прикоснулась к оголенному проводу, но Кларк решил, что ей холодно, и, достав из багажника стеганое одеяло, набросил его на плечи Оливии.
Ей показалось, что это то же самое одеяло. На нем они любили друг друга, и оно, тоненькое, было мягче самой мягкой пуховой перины. Глядя на тускло освещенную луной гладь пруда, Оливия старалась понять, хочет ли она, чтобы вернулись старые дни. Она помнила, как часами молилась в надежде, что Кларк останется с ней, а потом, когда он уехал, пыталась смириться с тем, что им не суждено быть вместе. Слишком разными людьми они оказались.
И все же нет смысла отрицать, как хорошо ей сейчас рядом с Кларком. Оливия боролась с желанием прильнуть к нему и представить, что они снова стали влюбленными, как много лет назад…
— Как тут хорошо, правда? — тихо спросил Кларк.
Она слишком поздно вспомнила, с какой легкостью он умел читать ее мысли. Оливия взглянула на него. Взгляд Кларка встретился с ее взглядом, он подался вперед, и годы разлуки перестали существовать для Оливии.
Губы Кларка нашли ее губы, и в ту же секунду Оливия почувствовала то, что чувствовала всегда, когда находилась рядом с Кларком, — желание. На несколько долгих секунд она забыла обо всем и, упиваясь близостью мужчины, которого когда-то любила больше всего на свете, ответила на его поцелуй.
Любила до того, как Кларк решил, что выбранный им путь — единственно верный.
Эта мысль вернула Оливию к действительности, и она, отпрянув от него, стала кутаться в одеяло, словно оно могло защитить ее от Кларка.
— Ты не должен был делать этого, — проронила Оливия, невидяще глядя перед собой.
— Почему? — спокойно спросил он. — Потому что тебе это так нравится, что у тебя возникают мысли о том, куда это может тебя завести? Тебя волнует, что желание ты должна чувствовать только к мужчине, за которого выходишь замуж, да в придачу еще целую гамму чувств?
Целую гамму чувств, не пережитых мною с Кларком, раздраженная его настойчивостью, подумала Оливия.
— Откуда тебе знать, что я не испытываю ничего подобного к Родерику?
— Потому что ты не поцеловала его, когда он примчался в ресторан Марты. Потому что за все время, проведенное рядом с ним, ты едва удостаивала его взгляда и не прикасалась к нему.
— И что?
— А то, что ко мне ты прикасалась все время. — Кларк умолк, давая Оливии возможность вникнуть в смысл сказанного им. — И ты даже не поцеловала его на прощание, когда он уезжал, я наблюдал за вами в окно и все видел.
Положение было щекотливым. Оливия кусала губы, не зная, как выпутаться из этой ситуации.
— Со мной ты всегда прощалась. — Кларк улыбнулся уголками губ. — Долгим поцелуем.
Таким же, как сейчас. Оливия подумала, что не должна позволить Кларку заметить, как этот поцелуй повлиял на нее.
— Да, но это не помогло нам остаться вместе, не так ли?
Кларк передернул плечами, выказывая недовольство ее словами, но тем не менее вынужден был признать их правоту.
— Что в свою очередь должно продемонстрировать тебе, что сексуальная совместимость не имеет никакого отношения к совместимости в браке, — добавила Оливия. — Наши с Родериком взгляды на брак весьма схожи, если речь идет о крепкой семье.
— По-вашему, крепкая семья та, что живет на одном месте, — вызывающе заявил Кларк.
— Именно, — в тон ему подтвердила Оливия.
— Я слышал, ребенком ты, до того как Фредерика взяла тебя к себе, сменила несколько приютов. Это так?
Оливия утвердительно кивнула.
Она не забыла отвратительно пугающее чувство беспомощности, когда после смерти матери оказалась в приюте — без друзей, без средств к существованию. Совершенно одна. Брак с Кларком означал бы для нее еще большее одиночество. Оставаться одной, когда он неделями находится в разъездах… нет, она не способна на такое. Никогда.
— Я хочу быть уверена, что мои дети не будут знать тревог, что у них будет много родных и друзей, которые окажутся рядом с ними, если это потребуется, — сказала она. — И Родерик хочет того же, что и я: семьи и стабильности. Для него, как и для меня, это очень важно. Ты этого никогда не понимал.
— А вот и нет, понимал.
— Тогда почему ты буквально наплевал на собственных родителей, брата и племянника? — Оливия понимала, что затрагивает опасную тему, но была не в состоянии совладать с собой.
— Тебе ни к чему это знать.
— Я должна знать! — не унималась она.
На карту было поставлено очень многое — счастье Эрика.
— Потому что мне было тяжело видеть тебя и не иметь возможности обладать тобой, как мне того хотелось. — Кларк пристально посмотрел на нее.
— Как тебе того хотелось? То есть я должна была тащиться за тобой туда, куда ты решишь отправиться?
— Ну, если тебе так хочется, то да.
Оливия отрицательно покачала головой.
— Так могло бы быть. Но нет, уволь.
— Не волнуйся, я не предлагаю тебе ничего подобного.
— Что ж, отлично, выходит, между нами ничего нет, так?
Вот именно. Между ними ничего нет. Это точно, подумал Кларк.
— Тогда прекрати винить меня за то, что наплевал на своих родственников! — вспылила Оливия. — Это несправедливо!
Резким движением она избавилась от одеяла, выскочила из машины и направилась к самой кромке воды. Кларку показалось, что Оливия достала что-то из кармана и бросила в воду.
Не существует ли какой-то иной причины, почему я не хочу часто видеться с родственниками? — задумался Кларк, наблюдая за Оливией. Неужели со мной не все в порядке, раз я не хочу сидеть всю жизнь на одном месте? Об этом стоит поразмышлять. Но не сейчас, позже. Сейчас мне необходимо обсудить с Оливией более важные вещи.
Неслышно ступая, он направился к ней.
— Так что же все-таки происходит между тобой и Родериком?
Оливия, услышав вопрос, отшатнулась. В иной обстановке Кларка, вероятно, позабавила ее реакция, но испуг Оливии был чересчур явным. Кларк решил, что, какова бы ни была их тайна, тайна эта очень серьезная. И еще он был почти уверен, что добровольно Оливия ему эту тайну не откроет.
— О чем это ты? — спросила она, с неудовольствием отметив, что голос от волнения сел.
— Именно об этом и говорится во второй части анонимного письма. Что вас связывает вовсе не
