Пленная Воля

За миг сомненья, Господи, прости.
Огонь слепит и оглушают громы.
Но как земле и в бурях не цвести
Такой смиренной и такой знакомой.

Алушта. 1917

«Покорны мы тяжелому наследью…»

Покорны мы тяжелому наследью
Неистовых и сумрачных веков,
И кровь струит расплавленною медью
По нашим жилам волю мертвецов.

Давно ли мы отстроили хоромы,
Сокровища собрали в города?
И вот опять, забытый, но знакомый
Позыв влечет неведомо куда.

И вот опять воинственные клики
Пленительнее песен и побед;
И где пройдем, за нами стон великий
Ползет унылым вестником побед.

Из темной глубины средневековья
Мы двинулись, и Запад узнает
Кочевников мгновенные становья,
Костры, обозы, падаль и помет.

И оттого поля повсюду голы
И толпы треплют рубище владык,
Что в нас проснулись темные монголы
И рты оскалил их гортанный зык.

«Разрыхленную землю попирая…»

Разрыхленную землю попирая,
Не говорим усопшему: восстань!
Но божеству неведомого рая
Века былые обрекаем в дань.

Песок просеем серый и сыпучий,
Чтоб золото осело в решете,
И вытряхнем на медленные тучи
Бесцветный пепел наших бледных тел.

А в полыме, по всей земле широкой,
Живые души плавя как руду,
Мы выкуем и прихоти и року
Единую железную узду.

Гордись, Россия, тягостным почином,
Явись народам, кровью залита,
И собирай по кручам и равнинам
Вселенную, как новый Калита.

«В земле не корни — провода…»

В земле не корни — провода,
Не крылья в небе — гул моторов;
А город хрюкает как боров
И не уходит никуда.

Везде шипы, винты, зубчатки,
Слепящий вихрь маховика,
И напряженная рука
На неподвижной рукоятке.

А в темном логове домов
Сутулятся худые плечи
И мир с покорностью овечьей
Простерт в ряды немых значков.