На всякий случай Шошана его записала.
Микс позвонил еще Колетт Гилберт-Бамберс, где на него вылили поток грязи. После всего, что она для него сделала, он превратил ее в девочку по вызову, которую можно брать, когда захочешь, и бросать, когда надоест. Она узнала имя его начальника и раздумывает, не сообщить ли мистеру Пирсону то, что она чуть не рассказала мужу: что Микс пытался ее изнасиловать.
– Что скажешь? – прошипела она.
– Впервые слышу подобный бред.
Он чуть не сказал, что не мог ее изнасиловать, поскольку изнасилование происходит против воли жертвы, но не стал и просто положил трубку. Затем прошел на маленький склад, где стояли несколько новых тренажеров для немедленной доставки, и нашел то, что искал, – большой прочный голубой пакет, правда, прозрачный, из тех, что использовались для укрытия велосипедов и беговых дорожек.
С этим пакетом в багажнике он ездил от клиента к клиенту, выслушивая их упреки и обещая все исправить. В два часа, купив сэндвич и банку кока-колы (лайт, поскольку он пытался похудеть), Микс припарковался у дома Нериссы.
Это был его первый визит сюда за последние несколько дней, но, несмотря на то, что он простоял там почти час, Нерисса так и не появилась. Когда он управится с трупом, то разработает новую стратегию, серьезный план действий, ведь до сих пор он только раз поговорил с ней. Сразу после половины четвертого он съездил по последнему вызову в особняк на Холланд-Парк и примерно в пятнадцать минут пятого вошел в Сент-Блейз-хаус с пакетом в руках.
В доме была Куини Уинтроп, но он обнаружил это уже после того, как поднялся к себе и снова спустился, чтобы проверить, сможет ли вынести тело в сад через кухню и прилегающие к ней две комнатушки. Куини была на кухне, в фартуке поверх цветастого платья. Она наводила порядок.
– Вы не забыли покормить кота? – спросила она.
– Сейчас покормлю.
– Не беспокойтесь, – торжественно заявила Куини, будто справилась с каким-то сверхсложным заданием и ожидала поздравлений. – Я уже накормила его. Правда, он не был голоден.
Микс ничего не сказал. Долго ли она здесь пробудет? Куини ответила, хотя он и не спрашивал:
– Я побуду здесь еще пару часов. Убралась в кладовке и в прачечной. А теперь вот занимаюсь кухней. Ну и беспорядок же здесь!
Он насторожился.
– Прачечная? Тут есть такая?
– Да, вот там. Посмотрите.
Она провела его в комнату, больше похожую на сарай с кирпичными неоштукатуренными стенами. В углу стояло нечто, напоминающее старую печку.
– Что это?
– Это медный котел. Наверное, вы такого и не видели, да? Моя мать в таком стирала. Ужас. Женщины использовали стиральную доску. Очень вредная штука.
Микс сосредоточился. Слова «стиральная доска» не значили ничего, но «прачечная»… Кристи держал трупы в прачечной, пока готовил место для захоронения. Он поступит так же, как только эта долбаная старуха уйдет. Стоит забрать у нее ключ. Еще вчера надо было забрать, когда она просила покормить кота. Но что, если она не отдаст?
– Знаете, наверное, будет лучше, если я заберу ключ мисс Чосер, – сказал он, когда они вернулись на кухню.
– Почему? – удивилась она, энергично распыляя на мебель чистящее средство. – Я сказала Гвендолин, что подержу его у себя. Мне же нужно будет входить и выходить. Так что, если не возражаете, отдавать я его не буду. Мы с Олив хотим прибрать здесь, чтобы сделать Гвен сюрприз. Боюсь, что бедная Гвендолин – очень плохая хозяйка.
Сказать было нечего. Он вернулся к себе, надеясь, что Куини не взбредет в голову подняться наверх. Если взбредет, то она почувствует запах. Ему не хотелось сидеть, смотреть телевизор и даже читать книгу о Кристи. Он жаждал деятельности. Прихватив инструменты и пластиковый пакет, он вышел на лестницу и прислушался. Снизу не доносилось ни звука. Он открыл дверь той самой комнаты и обмотал голову и нос шарфом. Вонь все равно ощущалась, но гораздо меньше. Когда он снял половицы, вонь усилилась, но, стараясь не думать о ней, Микс заставил себя продолжить работу, дыша ртом.
Все выглядело так же – маленькое тощее тело, завернутое в красную простыню. Чтобы вытащить труп, пришлось наклоняться слишком близко и дважды подавлять приступы рвоты. Но ему удалось вытащить тело. Если оно внешне и не изменилось, то явно прибавило в весе. А еще на полу лежали красно-черные стринги, фривольная штучка. Как он не заметил их, когда выбрасывал остальные вещи? Микс поднял стринги и положил в карман. Проще всего оказалось засунуть тело в пакет, и, когда дело было сделано, Микс закрыл пакет, на застежку, испытав при этом огромное облегчение.
А что, если старуха поднялась наверх и сейчас стоит за дверью? Но ее не было. Микс перетащил тело к себе и вернулся обратно, чтобы прибить половицы и проверить, остался ли запах.
Конечно, остался. Не такой сильный, но все еще мерзкий. Со временем выветрится. Микс подумал, что по дороге домой стоило купить бутылочку джина, а то он почти кончился. Ну, может, и к лучшему. Он допьет его, пока не ушла Куини Уинтроп.
Она ушла в половине седьмого. Микс видел ее из окна спальни. Конечно, стоило бы спросить, когда она собирается вернуться, но такой вопрос мог показаться ей странным. В конце концов, можно задвинуть засов, когда он понесет тело вниз. Что Микс и проделал. Потом, снова поднявшись наверх и захватив свои ключи, он поднял сверток и вытащил его на лестницу.
Будь она чуть тяжелее, он вряд ли справился бы. На втором этаже он увидел Отто, который мяукал под дверью спальни старухи. Микс не знал, зачем открыл дверь и впустил кота, но тем не менее сделал это. Возможно, чтобы остановиться и передохнуть – очень уж тяжелым оказался пакет. Каждый шаг давался с трудом, но он заставил себя дотащить тело до кухни. На пороге он услышал, как кто-то вставил ключ в замок. Он застыл. Дверь закрыта на задвижку, никто не войдет, волноваться незачем. Ключ снова повернули, затем поднялась крышка почтовой щели и раздался голос Олив Фордайс:
– Мистер Селлини, мистер Селлини, вы там?
Он затаил дыхание.
– Впустите меня! Зачем вы закрыли дверь? Мистер Селлини!
Казалось, она кричала несколько часов, снова и снова дергая дверь, звоня, хлопая крышкой почтового ящика. После того как она ушла, Микс обнаружил, что прошло не более трех минут. Но он был слишком напуган, чтобы копать могилу, слишком ослаб. Но все же притащил пакет в прачечную. Огромный котел с деревянной крышкой занимал целый угол и был примерно четыре фута в высоту. Он откинул крышку. Котлом, наверное, не пользовались годами. Пыхтя и отдуваясь, он опустил туда тело, вытащил из кармана стринги, забросил их в котел и закрыл крышку. Позже он достанет их и похоронит вместе с телом. Ни у одной из этих проклятых старух нет причин заглядывать в котел. Старуха Чосер пользовалась старой стиральной машинкой. Почти антикварной, но работающей.
В саду он почувствовал себя отдохнувшим. Жаркий день сменился теплым вечером. Нескошенная трава была пожелтевшей и сухой. В соседнем саду индиец пытался косить лужайку старой косой. Рядом кудахтали цесарки.
Не оказалось ни одного голого клочка земли, который легко было бы копать. Каждый дюйм зарос травой и сорняками. Микс никогда в жизни не копал почву, но видел, что среди зарослей чертополоха и каких-то колючих растений земля тверда как камень. Но в доме были инструменты – лопата, заступ, так что завтра он все сделает и наконец покончит со всем этим.
– Пойми, – прошептал он, – когда ты сделаешь это, все тревоги уйдут.
Он вернулся в дом и открыл обе задвижки. Старая Чосер не шумела. Чтение – тихий процесс. Но без нее дом казался тише. Туфли Микса запачкались, и, не желая оставлять ни одного доказательства того, что он посещал сад, Микс снял их и понес наверх, думая о завтрашнем дне. Наверное, надо попробовать копнуть землю и проверить, насколько она твердая. Впрочем, ему в любом случае придется копать. А пока надо зайти в ту комнату и проверить, не выветрился ли запах. Хорошо бы.
Он открыл дверь. Но так и не узнал, выветрился ли запах – он пробыл там слишком мало, чтобы понять.
