где-то в глубине сознания, но было уже поздно.
– Ты пахнешь мылом, – пробормотал Джордан. Губы его бродили по ее лицу. – У тебя на носу веснушки. Я никогда ни одну женщину так не желал, как тебя.
Голос его охрип.
– И черт тебя побери, я не понимаю почему.
Когда губы их снова встретились, она почувствовала, как что-то неуловимо изменилось. Его язык напористо вторгся в ее рот. Это был вновь поцелуй жадный и уверенный. Кэйси отдалась чувству целиком – телом, сердцем, умом.
Джордан крепко обнял ее, и она не сопротивляясь предоставила его рукам полную свободу, краешком непомутненного еще рассудка она понимала, этот взрыв страстей будет неудачным, совсем недолгим. Кэйси прижалась к Джордану так сильно, словно хотела слиться с ним воедино и удержать это ощущение в своей памяти. Пальцы ее запутались в его волосах. Она хотела почувствовать всю его силу, помериться с ним своей собственной.
Джордан просунул руки под ее рубашку и накрыл ладонями грудь. Какая невероятно мягкая, гладкая кожа, такая теплая и мягкая, как ее губы. Когда его большие пальцы коснулись ее сосков, она застонала. Поистине это чистое безумие, но он желал ее, желал сейчас, немедленно. Такого жадного, невыносимого желания он никогда не испытывал. У него появилось искушение бросить ее на пол и взять прямо здесь, быстро, яростно и покончить с этим навсегда. Может, привычное хладнокровие вернется к нему? И он снова станет свободным.
Он резко оттолкнул Кэйси и посмотрел на нее сверху вниз. Она дышала часто-часто, и душевная ранимость этого непредсказуемого существа и уязвимость были теперь очевидны.
– Я хочу тебя, – сказал он жестко, – но мне это не нравится.
Она смотрела на него и молчала, прекрасно сознавая, что он сейчас чувствует. Потом грустно произнесла:
– Мне тоже.
– А если я приду к тебе сегодня ночью?
– Не надо. – И Кэйси обеими руками откинула волосы с лица. Ей надо хоть как-то собраться с мыслями, но чувства, обуревавшие ее, такой возможности не оставляли.
– Мы еще не готовы к этому, ни ты, ни я.
– Но я не уверен, что мы еще можем выбирать.
– Возможно, нет.
Она глубоко вздохнула и ощутила, как к ней возвращается подобие прежнего самообладания.
– Хотя бы ненадолго, но почему бы нам не держаться подальше от ванных и прочих уединенных мест?
Он рассмеялся и обхватил ее лицо ладонями. Еще никому не удавалось так легко его рассмешить.
– Ты действительно думаешь, что это нам поможет?
Кэйси покачала головой.
– Нет, боюсь, не поможет, но ничего лучшего сейчас я придумать не могу.
4
Элисон сидела на кровати прямо на шелковом розовом покрывале, что само по себе было преступлением, и таращила глаза на Кэйси. Кэйси красилась. Вид всяческих баночек и тюбиков на туалетном столике завораживал девочку. Подойдя, она неуверенно дотронулась до какого-то флакона.
– Когда, по-вашему, я стану достаточно взрослой, чтобы пользоваться всем этим? – и Элисон взяла коробочку с тенями, чтобы получше ее рассмотреть.
– Не думаю, что скоро, – проговорила Кэйси, покрывая тушью ресницы, – с твоей внешностью тебе не потребуется прибегать к иллюзиям.
Элисон наклонилась и взглянула на их лица в зеркале.
– Но ведь вы же пользуетесь косметикой, а вы гораздо красивее меня. У вас зеленые глаза.
– Как у кошки, – усмехнулась Кэйси. – А вообще-то, куда эффектнее карие глаза, особенно у блондинок. Ничто не заставляет мужчину так страдать, как задумчивые карие глаза и длинные ресницы. Когда тебе исполнится пятнадцать, мальчишки будут ходить за тобой табуном.
Она взглянула на покрасневшую Элисон.
– Только не старайся покорять эти вершины слишком рано, – предупредила она и шутливо дернула Элисон за выбившуюся прядь волос. – И, пожалуйста, не хлопай ресницами сегодня вечером. Иначе доктор Родс не выдержит.
Элисон хихикнула и присела на край кушетки.
– Бабушка говорит, что доктор Родс выдающийся человек и у него большие связи в обществе.
– Могу поклясться, что именно это она и говорит, – Кэйси взяла губную помаду. – Но мне-то он нужен не больше, чем плюшевый мишка.
Элисон закрыла рот рукой, округлив глаза:
– Кэйси, вы иногда так странно выражаетесь.
– Ты полагаешь? – рассеянно сказала Кэйси, озабоченная поисками куда-то запропастившейся кисточки. – А мне кажется, очень точный образ. Он весь круглый и немного косолапый. Ни дать ни взять – Винни Пух в очках. А мне Винни Пух всегда нравился. Такой милый, беспомощный и одновременно умный. Ты не видела мою кисточку?
Элисон подняла кисточку с кресла и вручила ее Кэйси.
– А меня он гладит по головке, – вздохнула девочка.
Кэйси положила на место чуть было не утраченную вещицу и принялась яростно расчесывать неподатливые локоны.
– Не огорчайся, он ничего просто не может с собой поделать. Взрослые и уже несколько пожилые холостяки всегда склонны поглаживать детей по головке. Они, видишь ли, не знают, как себя с ними вести.
Кэйси взяла флакон с духами и слегка брызнула из распылителя в сторону Элисон. Приятно было слышать, как та весело завизжала.
– Пойдем посмотрим, не приехал ли Винни Пух.
Они вместе вошли в гостиную. Увидев Гарри Родса, Кэйси взглянула на Элисон и заговорщически подмигнула.
Гарри вел оживленную беседу с хозяином дома. Джордан, заметив непонятный обмен взглядами, потерял нить разговора. Когда же в последний раз он видел на лице Элисон такую улыбку? Мимолетный укор совести он принял как должное. Опекун из него вышел безупречный, но с ролью отца он катастрофически не справлялся. Пора действовать по-иному. Может быть, еще удастся все наладить.
Джордан коснулся руки Гарри, чтобы пресечь поток его ученого многословия, и подошел к племяннице.
– Вот не ожидал увидеть сразу двух прекрасных особ женского пола, – и, приподняв подбородок Элисон, внимательно всмотрелся в ее лицо. Да она гораздо взрослее, чем он считал прежде, внезапно понял Джордан.
– Надо будет тебя запирать покрепче, а то чего доброго тебя похитят.
Глаза Элисон удивленно расширились. Одного этого взгляда оказалось достаточно, чтобы он мысленно выругал себя за прежнюю отстраненность. Как можно было жить бок о бок с племянницей все эти годы и ничего не замечать? Элисон смешалась под его пытливым взглядом и растерянно посмотрела на Кэйси. Джордан вдруг испугался этого замешательства: «Неужели он опоздал?»
– О, дядя Джордан, – и любовь засияла на ее лице.
Любовь безбрежная, та, что без всяких условий. Он почувствовал, как внутри словно распахнулась какая-то дверца и жизнь стала легче и праздничнее.
– О да, – тихо сказал он, – я не отдам тебя никаким похитителям.
– Элисон, – властно подала голос Беатриса из другого конца гостиной. – Где твои хорошие манеры? Подойди и поздоровайся с доктором Родсом.
Элисон быстро взглянула на Кэйси и пошла исполнять повеление бабушки.
– Ну что ж, Джордан, – Кэйси с трудом выговаривала слова, – вы настоящий мужчина.
Он внимательно посмотрел на нее и улыбнулся:
– Уже и слезы, а, Кэйси?
– Не надо, – она тряхнула головой, с трудом сглотнула и откашлялась, – не то я упаду во всеобщем мнении.
Быстро взглянув на Элисон, он сказал:
– Я должен тебя поблагодарить.
– О нет, пожалуйста. – И Кэйси затрясла головой еще яростнее.
Джордан взял ее руку и поднес к своим губам.
– Да, и у меня такое чувство, что мне трудно будет оплатить такой долг. Любовь смотрела мне в глаза и ждала ответного взгляда, а я ничего не замечал.
Кэйси глубоко вздохнула.
«И продолжаешь не замечать», – подумала она.
– Джордан, если вы не хотите, чтобы ваша мать и доктор Родс забились тут в припадке, то давайте сменим тему, а лучше всего смешайте- ка мне коктейль.
– Хорошо, – он снова поцеловал ее пальцы, – мы еще поговорим об этом.
За обедом подавали луковый суп, седло барашка и фирменный салат, а доктор Родс донимал Кэйси вопросами по антропологии. Он видел ее во второй раз, но все еще был не в состоянии понять, что перед ним та самая ученая дама Кэтлин Уайет, чьими работами он так восхищался. Кэйси с легкостью перескакивала с одной темы на другую, изредка опуская замечания, которые приводили его в совершенное замешательство. Родс хорошо знал Джордана и уже понимал, что тот питает к Кэйси не только академический интерес.
Памятуя, что он сам оказал Джордану услугу, отыскав Кэйси, доктор Родс испытывал некоторое беспокойство. Пожалуй, он прибавил Джордану проблем вместо того, чтобы их разрешить.
Однако знания Кэйси во всем, что касалось специальности, были глубоки и всесторонни. Поэтому, когда подали десерт, груши в сиропе, Гарри начал понемногу успокаиваться.
– Антропология – это не психология, – ответила Кэйси на его очередное замечание. – Как психолог, доктор Родс, вы представляете себе культуру как некую постоянную величину, исследуя ее смысл и душу. Как антрополог, я рассматриваю как нечто постоянное смысл и душу, исследуя культуру. У меня есть хорошая книга на этот счет. Может, хотите прочесть?
Она говорила логично и ясно. И у него отлегло от сердца.
– Я был бы вам очень признателен, мисс Уайет.
– Прекрасно. Я поищу ее, и если повезет, то вы уже сегодня сможете взять книгу с собой.
Кэйси подцепила ложкой изрядную долю десерта.
– Боюсь, что все это выше моего понимания, – сказала Беатриса и наградила Гарри теплой улыбкой. Кэйси она игнорировала абсолютно. – Вы все, психологи и
