Ботанический сад. Алина, как всегда, была бледна и задумчива и, пожалуй, даже печальна. Она ни в коей мере не производила впечатление счастливой и влюбленной девушки в ожидании свадьбы — а именно этого я боялся больше всего на свете.
— Ну, что ты хотел мне сказать? — первой спросила она, когда мы уже шли по пустынной дорожке, шурша опавшими осенними листьями.
— Прежде всего я хотел спросить: откуда этот чертов юноша взялся на мою бедную голову?
Она с легким удивлением посмотрела на меня.
— Это же Игорь, разве ты его не узнал?
— Что? — я был потрясен. — Ты до сих пор встречаешься с этим слесарем?
— Ну, во-первых, он уже не слесарь, а инженер-электронщик. Во-вторых, работает в солидной фирме и очень хорошо зарабатывает…
— Рад за него.
— В-третьих, мы долгое время не встречались, пока он не приехал на вечер, который руководство нашего узла устроило в честь Восьмого марта.
— Понятно, — тяжело вздохнул я. — Значит, он появился как раз в тот период, когда я был безумно занят и не мог уделять тебе много времени.
— Это здесь совершенно ни при чем. Так что ты мне хотел сказать?
— Я хотел тебя увидеть. А что говорить, — я пожал плечами, — даже не знаю… Все, что я мог тебе предложить, я уже многократно предлагал ранее. Более того, сейчас, с началом этого проклятого кризиса, большинство моих предложений, увы, кануло в Лету. Издательства приостановили свою деятельность, книги не выходят, денег нет. А учитывая наше старческое правительство, и перспектив никаких не видно. Я вновь стал таким же бедным, как в год нашего знакомства, когда еще работал в медучилище. И вновь могу тебе подарить лишь пачку сигарет да жвачку. — Я с грустной улыбкой достал из кармана пачки «Парламента» и «Дирола» и протянул ей.
— Спасибо. Мне тебя жаль.
— Серьезно?
— Да.
— Смотри, какой странный цикл получается: сначала я был бедным преподавателем, изо всех сил старавшимся стать богатым и благополучным писателем, чтобы иметь возможность предложить тебе «красивую жизнь». Но ты почему-то этого не только не оценила, а напротив, меня чуть ли не возненавидела. Теперь я, можно сказать, разорен, беден и печален — и ты начала меня жалеть. Зато мой конкурент, который когда-то был простым слесарем, стал преуспевающим инженером. Наверное, и машина у него есть?
— Да, «шкода-фелиция».
— Тем более. Черт! — у меня не было денег даже для того, чтобы пригласить ее в кафе, а тут еще, как назло, начал накрапывать мелкий осенний дождь. Впрочем, долго разыгрывать омерзительную роль бедного и несчастного мне было не по силам. — Слушай, любовь моя, умоляю тебя только об одном — не совершай непоправимых глупостей! Тем более, что счастье, построенное на несчастье других, не может быть прочным. Ну что в нем есть такого, что ты вдруг решила меня бросить?
— Этого словами не объяснишь, — смотря себе под ноги, отвечала она.
— Не объяснишь, потому что тут нечего объяснять! Ну, неужели ты себя так мало ценишь, что готова стать женой такого типа? Ведь это я находился бы у тебя под каблуком, а он будет тобой командовать! Ты к этому не привыкла, начнешь раздражаться, пойдут ссоры. В отличие от меня, такое счастье, как ты, досталось бы ему слишком легко, поэтому он не смог бы его оценить…
— Мне неприятен этот разговор.
— Извини.
— И, вообще, мне пора.
— На встречу с ним? — грустно улыбнулся я.
— Это тебя не касается. Счастливо.
Мы уже подошли к метро и стали под козырек, чтобы укрыться от дождя.
— Прощай, любовь моя.
Она толкнула дверь и скрылась в вестибюле, а я остался снаружи и в который уже раз закурил…
Я уже упоминал о том, что самым большим тиражом — 100 000 экземпляров — разошлось самое занятное из моих сочинений — «Секреты уличных знакомств». Разбирая возможные варианты этих самых знакомств, я, в частности, предусмотрел и такой:
«Одним из самых распространенных поводов заговорить является наличие тяжелой сумки. Заранее прикиньте свои силы, прежде чем обратиться к волокущей ее даме с такой, например, фразой:
— Вы, конечно, очень грациозно изгибаетесь, но все же будет лучше, если я вам помогу.
Учтите, женщины у нас сильные, а потому сумка может оказаться настолько тяжелой, что вам захочется поскорее избавиться и от самой сумки, и от ее владелицы. Уговорить женщину, даже не слишком расположенную к знакомству, воспользоваться вашей любезностью достаточно просто. Но, чтобы ваши усилия не пропали даром и вы не оказались в положении простодушного альтруиста, остерегайтесь двух подвохов.
Во-первых, постарайтесь заранее обнаружить наличие обручального кольца, ибо в тяжело груженной сумке может оказаться обед на всю семью. Во-вторых, присмотритесь повнимательнее — а не из приезжих ли эта дама и не к вокзалу ли она тащится? Зачем вам знакомство в Вологде, если заняться любовью хочется в Москве?»
Согласитесь, что совет достаточно здравый, хотя и отдает изрядной долей мужского цинизма. Впрочем, подобные советы существуют не столько для того, чтобы им следовать, сколько для того, чтобы их нарушать.
Спустя несколько месяцев после прощания с Алиной я возвращался домой от одного приятеля, находясь при этом в состоянии «светлой печали» и легкого подпития. Мои финансовые дела постепенно начали поправляться, однако душевные раны упорно не хотели затягиваться…
Пройдя турникет и спускаясь по лестнице, я вдруг увидел невысокую стройную девушку в юбке выше колен, которая с большим трудом тащила огромную сумку, едва ли не больше ее самой.
— Ну, что вы надрываетесь, — добродушно улыбнулся я. — Давайте я вам помогу.
— Помогите, — тяжело отдуваясь, тут же согласилась незнакомка, вскидывая на меня карие глазки.
«Черт! — у меня слегка кольнуло сердце. — Чем-то похожа на Алину в молодости. Такой же стройный и трогательный котик с пухлыми губками…»
Перехватив сумку, я с немалым изумлением обнаружил, что тяжело кренюсь влево — она была удивительно тяжела! Вот тебе и маленькая хрупкая девочка!
— Тяжело? — спросила незнакомка.
— Не буду врать, что легко, — сосредоточенно кивнул я. — Просто удивительно, как вы ее до метро дотащили…
Мы спустились на платформу и, войдя в подошедшую электричку, сели рядом.
— Куда следуем? — улыбаясь и сдвигая шляпу на затылок, поинтересовался я и нисколько не удивился, услышав ответ:
— На Ярославский вокзал.
— Ага! И откуда мы приехали?
Второе совпадение было еще удивительнее первого:
— Из Вологды.
— А что мы там делаем?
— Заканчиваем пединститут.
— А в Москве что делали?
— Гостила у тетки.
— А лет, извиняюсь за нескромный вопрос, нам сколько?
— Двадцать три.
