голос, который сказал бы, что все будет хорошо. Но Геральд запретил мне любые контакты с внешним миром. Почему? Он так стыдится меня? Если бы он дал мне шанс, я сделала бы все, чтобы снова стать для него красивой. Я позвонила бы Люси, Рэнди и Джуди, я назначила бы процедуры.
Да! Через несколько месяцев, когда хирурги отстанут от меня со своими пытками, я буду готова к съемке крупным планом, мистер де Милль[7]. Я видела слишком много двадцатилетних лиц на телах пятидесятилетних актрис, чтобы сейчас не верить в силу пластической хирургии. Шрамы на всю жизнь — у кого, у меня? Не-а. Иллюзия, благословение капельнице наркотическими препаратами и галлюцинаций, спровоцированных бесконечным повтором «Титаника».
Я плакала каждый раз, когда музыка прекращалась и океанский лайнер, непотопляемый, легендарный, прекрасный, шел на дно.
Наступило эпических масштабов похмелье. Каждый раз, стоило мне поднять глаза, тест Роршарха бил меня в лоб. Это все проклятое наполовину законченное квилтовое одеяло, висевшее на шесте под потолком столовой в кафе. По субботам здесь собирались местные любители квилтинга. Дельта говорила, что рисунок должен изображать ананас. Абстрактный. Восьмиугольный. Солнечный свет заливал беспорядочную смесь цветов. И провоцировал косоглазие.
Дельте было все равно.
— Давай, звони, — приказала она, глядя на телефон с громкой связью, стоящий между нами на клетчатой клеенке стола. — В Калифорнии уже почти полдень. Кэтрин наверняка проснулась и вот-вот будет есть свой ланч. Это хорошо. Люди лучше слушают меня, когда они голодны.
Неудивительно. Дельта всегда пахла мукой и сахаром, даже по вечерам в выходные. Настоящий афродизиак для душевно голодных. Ее кожа уже приобрела мягкость, характерную для среднего возраста, руки и ноги были приятно пухлыми. Короткие пухлые предплечья усыпаны веснушками, сами руки сильные и быстрые. Она была живым яблочным пирогом. А теперь я видел, как она бессознательно разглаживает складки на фартуке. Пальцы то и дело тянулись к телефону.
Я пообещал всего лишь связаться по телефону. Один звонок, один личный контакт, больше ничего. А тот разговор о том, что Кэтрин Дин переедет к нам и поселится в доме бабушки? Это наивная фантазия Дельты. Дом Нэтти принадлежит мне.
Я выдохнул, глотнул чая со льдом и таким количеством сахара, что во рту слипалось, и набрал номер, который миньоны Равели передали факсом в наше кафе. Нам повезет, если Дельту не станут игнорировать, оскорблять и посылать. Я не хотел, чтобы ей было плохо. Людей, которые верят в доброту человечества, нужно защищать от тех, кто не верит.
Два гудка — и мы связались с противоположной частью континента.
— Ожоговое отделение, — официальным тоном сообщил нам женский голос. — Охрана.
— Я звоню, чтобы поговорить с Кэтрин Дин, — тем же тоном ответил я. — Готов сообщить мой код доступа.
— Благодарю, сэр. Пожалуйста, наберите его и нажмите звездочку.
Я нажал последовательность из десяти цифр и звездочку. Щелчок, потом тишина, потом еще щелчок.
— Ожоговое отделение, — сказал другой женский голос.
— Геральд Мерритт.
— Мистер Мерритт! Сэр, я так рада вас слышать. Вашей жене действительно нужно чаще с вами общаться. Ее психолог просил передать вам, что она чувствует себя очень одинокой. Как и все жертвы сильных ожогов, она страдает от недостатка эмоциональных контактов. Я, как начальник приставленного к ней персонала, вынуждена оспорить ваше решение о запрете на все телефонные звонки от друзей. Ей нужно больше контактов с внешним миром. Сохранение ее публичного имиджа кажется мне слишком большой ценой в ее обстоятельствах. Что мне сказать, чтобы вы передумали?
На это я никак не рассчитывал. Солгать, представившись мужем Кэтрин и передать трубку Дельте — это одно. А вот принимать решение по поводу телефонных контактов Кэтрин — совсем другое дело. Хотя, с другой стороны, ее муж явно оказался тем еще козлом.
Дельта яростно на меня замахала.
Ну ладно. В этом я с ней согласен.
Я наклонился ближе к телефону.
— Я совершенно согласен с вашим мнением по поводу важности контактов с друзьями и семьей. В Северной Каролине живет любимая кузина моей жены. Ее зовут Дельта Уиттлспун. С сегодняшнего дня все ее звонки переключайте прямо к Кэтрин.
— Прекрасно! Дельта Уиттлспун. Я записываю. Я продиктую вам прямой номер, по которому мисс Уиттлспун сможет звонить Кэтрин. Мисс Дин, как вы знаете, не может держать трубку, но может общаться по громкой связи. Так что, когда я переключу звонок, не ждите ее ответа, просто начинайте говорить.
Дельта одними губами сказала: Да! — и ткнула меня кулаком.
— Очень хорошо, — сухо сказал я, надеясь, что мой голос все еще похож на голос Геральда. — К тому же Дельта сейчас рядом со мной. Переведите этот звонок в палату моей жены, и….
— Вы позвонили невероятно вовремя. Сейчас вашей жене меняют повязки, и я уверена, ей просто необходимо услышать ваш голос. Маленький совет: будьте готовы к крикам. Все пациенты кричат во время некрэктомии. Я скажу вашей жене, что вы на линии.
— Подождите. Не…
— Я не смогу притворяться…
Дельта схватила меня за руку.
— Тебе придется. Ты нужен Кэтрин. Ей делают некро… что-то. Звучит просто ужасно.
— Ей нужен ее муж.
— Томас, ты что, не слышал? Он к ней не приезжает. Он ей даже не звонит. Он ее бросил. Ей не нужен такой, как он. Ей нужен такой, как
— Это уже даже не безумие…
Щелк.
— Геральд, — раздался тихий, полный боли голос. — Помоги.
Внутри все замерло. Весь мир свелся к боли в ее голосе.
Внезапно мне стало плевать, что я не Геральд. Я был здесь, его не было.
— Кэти, я с тобой.
— Помоги, — повторила она. — Помоги.
— Кэтрин, — я попытался говорить мягко, нежно. Пытался окутать ее искренней симпатией. Здравый смысл ушел лесом. — Кэти, я здесь.
С ее стороны была тишина. Удивленная тишина. Мой голос совсем непохож на голос Геральда? А может, я использовал уменьшительное имя, которого он никогда не говорил.
— Прости, я тебя не игнорирую, — прошептала она. — Просто момент слабости, пока сестра… я не могла собраться с мыслями.
А потом я услышал звук, которого совсем не ожидал. Она рассмеялась. Низко, рвано. Как на войне.
— А я еще думала, что больно — это восковая эпиляция зоны бикини.
Снова стук металла. Где-то чуть дальше раздался голос медицинской сестры.
— Кэтрин, глубоко вздохните. Я собираюсь очистить ожог. Будет кровь. Это совершенно нормально.
