– Приехали. Десять талеров.
Вера протянула водителю кредитку. Водила сунул ее в какую-то прорезь на приборной панели. Мигнула синяя лампочка. Вера получила карточку обратно.
На стоянке у ресторана безраздельно властвовал суровый гаишник, похожий на своего товарища, которого Вербицкий видел по пути в Минск, как две капли воды. Такая же увешанная фликерами форма, восьмиугольная фуражка, квадратное лицо, полное отсутствие интеллекта в глазах. Надув щеки от сознания собственной значимости, страж стоянки гордо расхаживал между одинаковыми черными автомобилями руководителей. Изредка останавливался, чтобы полюбоваться своими начищенными до блеска ботинками и продолжал дефилировать по стоянке.
Уже поднимаясь на крыльцо «Мегаполиса» Марат стал свидетелем занимательной сцены из жизни белорусской элиты. Очередное руководительское авто влетело на стоянку с такой скоростью, что едва не сбило гаишника. Водитель – невысокий, пухлый мужичок в сером костюме не вышел, а вывалился из машины, чтобы оказаться лицом к лицу с гаишником. Тот собирался отчитать нарушителя, который едва держался на ногах. Не тут-то было!
– Да ты кто та-а-а-акой! – завизжал пьяный в стельку беларас. – Как смеешь в таком тоне разговаривать с Депутатом Палаты Национальной Стаб… Стаб… Стаблязации?!
Язык у депутата заплетался, а сам ростом он был вдвое ниже гаишника. Несмотря на это, толстячок чувствовал себя сказочным богатырем. Он пнул опешившего великана кулаком в живот и, пошатываясь, направился к крыльцу. Вслед за ним из машины вышел другой персонаж. Высокий и худой, тоже в сером костюме он прошел, не удостоив сдувшегося гаишника даже взглядом. Еще один поборник стаблязации, для которого не писаны законы.
Внутри ресторан выглядел не хуже и не лучше престижных заведений, где Марату доводилось пару раз бывать. В роли полугостя. Журналистов на неофициальные части мероприятий звали с неохотой и пристально следили за тем, чтобы они не выпили и не съели лишнего. А уж освещать ресторанные посиделки в прессе запрещалось категорически – ведь слуги народа частенько нажирались до положения риз.
В ресторанном зале царил приятный полумрак, играла приглушенная, не мешавшая вести застольные беседы, музыка. Пока еще пустая сцена с необчного вида сферическими колонками. Несколько игровых автоматов у стен. Погашенные люстры на расписанном в зеленый и красный цвет потолке. Десятка три столиков, уставленных яствами, бутылками с вином и напитками покрепче. Несколько танцующих пар. Услужливые официанты скользили между столиками с подносами, наполняли бокалы клиентов и исчезали в арке, очевидно ведущей на кухню.
– А я ему и говорю, рабочих на заводе много, а сын у меня один! – громко вещал один из руководителей с раскрасневшимся от горячительных напитков лицом. – Ну, погорячился парень. Ну, прибил этого придурка. Что с того?
Его товарищ, придвинув к себе тарелку с внушительным куском свинины, старательно работал челюстями и кивал головой, соглашаясь с тем, что прибить простого рабочего – вполне обыденное дело.
– Короче, связался я с нужными людьми из Администрации, а уж они, – рассказчик сделал паузу и смачно рыгнул. – А уж они заставили следака сожрать уголовное дело. Я, так думаю, распустили, мы рабочий класс. Слишком много воли им дали. Вот они и качают права. Не доведет демократия до добра, ох не доведет…
Противник демократии потянулся к бутылке водки и набухал себе полный бокал.
– За Верховного!
Тут Марат заметил Константинова. Тот сидел в дальнем углу зала и неспешно потягивал вино из хрустального бокала. Два стула у его столика пустовали. Блондин тоже заметил их. Поставил бокал, встал и сделал несколько шагов навстречу. Поцеловал Вере руку и провел к столику. Вербицкому оставалось лишь идти следом. Не успели они сесть, как появился официант и протянул Вере обтянутую красным бархатом книжечку с тисненой золотом надписью «Мегаполис». Девушка покачала головой.
– Только кофе, пожалуйста. Черный, без сахара.
– Мне тоже самое, – улыбнулся Марат официанту.
Как только тот ушел, Константинов вытащил из внутреннего кармана пиджака узкий, пухлый конверт из белой бумаги, положил его на стол и щелчком пальца подтолкнул к Вере.
– Здесь все. Карта и электронный ключ. Он понадобится вам после того, как доберетесь до станции Восток. Надеюсь, подходящее решение этой проблемы уже продумано?
Вера спрятала конверт в карман, но ответить не успела. Появился официант с двумя чашками дымящегося кофе. Пришлось дожидаться пока он поставит напиток на стол.
– Да. Нам удалось отыскать квартиру в доме, подвал которого имеет выход в подземку, – девушка отхлебнула кофе. – С этим проблем не будет. Ваша поддержка понадобится после того, как мы…
– Не надо продолжать. Я все понял. Поддержка будет обеспечена, но лишь после того, как я смогу убедиться в том, что вы на месте. Если дело сорвется, то на дальнейшую помощь не рассчитывайте. Я поставил на карту все и теперь нахожусь в очень шатком положении. На крючке у спецслужб. Так что поймите меня правильно.
Константинов допил вино, вытер губы салфеткой и встал.
– Уйдете минут через десять после меня. До скорой встречи.
– М-да. До встречи, дружище, – Вера проводила Константинова взглядом и улыбнулась Марату. – Мы обязательно встретимся: или на заседании нового правительства, или в исправительном лагере. Третьего не дано.
Вербицкий потягивал ароматный кофе, исподтишка изучая посетителей ресторана. Не из праздного любопытства. Ему не давал покоя короткий инцидент на стоянке. Пьяный толстячок и его долговязый спутник. Было в них что-то знакомое. Наконец взгляд Вербицкого отыскал того, кто был ему нужен – депутата, нагрубившего гаишнику. Он и здесь вел себя крайне самоуверенно. Что-то втолковывал спутнику, размахивая руками так, что опрокинул настольную лампу. После того, как официант устранил беспорядок, мужичок немного успокоился. Встал и, натыкаясь на соседние столики, поплелся в другой конец зала. Наверное, в туалет. Освежиться.
В очередной раз извиняясь за свою неуклюжесть перед пожилой дородной дамой, толстяк повернулся в профиль. Марата словно током ударило. Простецкое лицо. Маленькие, бегающие глазки. Кароши рюски мужичок. Депутат Бойцов Валерий Васильевич. Вот так встреча! Теперь Вербицкий не сомневался – спутником Бойцова был Гнатиков. Доктор Геббельс.
– Вера нам надо сматываться отсюда. Чем быстрее, тем лучше. Стоп. Сиди.
Сматываться было поздно. Дмитрий Иванович почувствовал на себе взгляд Марата и обернулся. Рот его приоткрылся. Глаза под стеклами очков округлились. Он тоже узнал пленника капрала Байдака. Все. Просто так им теперь отсюда им не уйти. Гнатиков трезв и сейчас начнет звать на помощь. Надо брать инициативу в свои руки. И, как можно скорее.
– Вера, у тебя есть оружие?
– Откуда?
– Плохо, совсем плохо, – наблюдая за тем, как пальцы Гнатикова нервно комкают салфетку, Вербицкий расстегнул пуговицы, снял пиджак. – Фу, как жарко. Вера я встретил старых знакомых. Подожди меня на стоянке. Желательно поймай такси. И ни о чем не спрашивай. Все будет в полном порядке. Иди, девочка.
Марат повесил пиджак на согнутую руку, пошел вслед за Верой, но оказавшись рядом с Гнатиковым, остановился и ткнул ему в спину вытянутым указательным пальцем.
– Вы были правы, Дмитрий Иванович. Мы встретились. Не дергайся, сука. Еще одно движение и я стреляю. Понял?
– П-понял…
Уловка с указательным пальцем, прикрытым пиджаком, сработала.
– Сейчас ты встанешь и мы пойдем в туалет. В обнимочку, как пара гомиков.
– Хорошо. Только не стреляйте.
Бойцова Вербицкий в расчет не брал. Тот был слишком пьян, чтобы представлять серьезную опасность.
