— Точно, — кивнул загорелый бородач со снайперской винтовкой, — мне тоже кажется.
— Кажется — не значит, что это так, — усмехнулся коренастый мужчина с «узи». — Я…
Раздался короткий посвист, и трое мужчин с вонзившимися в спины дротиками покатились вниз по склону. Индеец, держась рукой за выступ, выхватил пистолет. Дротик воткнулся ему в горло. Проводник катился вниз, дротик вошел ему в сердце. Только один из группы успел выстрелить. Отдаваясь от камней, эхо, затихая, замерло внизу.
Амазонка
— Видал?! — схватив за плечи стоявшего рядом Павла, заорал Савелий. — Ты видел, Павел?! Индеец! Во, блин! Кому скажешь, хрен поверят! Настоящий индеец!
— Должен вам сказать, — спокойно проговорил Стрелок, — что лучше лечь, в нас стреляют. Правда, дротики сюда не долетают, но…
— Нас атакуют! — крикнула Моника. С другой стороны к катеру быстро приближались четыре индейских каноэ. Граф вскинул винтовку.
— Не советую, — покачал головой Стрелок. — Нас перебьют, и сделают это довольно легко. Мы на воде, а дальше водопад, в любом случае придется подходить к берегу. Там река разветвляется, и можно спуститься вниз.
— Все они нужны живыми, — проговорил индеец в джинсах. На его груди была вытатуирована готовая к нападению змея. Коренастый индеец с автоматом в руках что-то коротко крикнул.
— Пристаньте к левому берегу, — раздался усиленный мегафоном голос. — Тогда гарантируем вам жизнь!
— От такого приглашения трудно отказаться, — усмехнулся Стрелок.
— Стрелок, — спросила бледная Катя, — чего они хотят?
— Чтобы мы причалили к берегу, — спокойно ответил тот.
— Они убьют нас! — закричал перепуганный Евгений.
— Только бы тебя, сучонка, первым ухлопали, — процедил Савелий. — А может, мне разрешат тебе башку отрезать.
— Может, попробуем прорваться? — по-русски обратился к Биллу Алексей.
— Не уйти, дальше пороги.
— Но кто-то, может, сумеет прорваться, — возразил Алексей. — А так всем хана.
— Не торопи смерть, она придет все равно, но чем позже, тем лучше. Нам предложили сдаться, значит, зачем-то мы им нужны, а это шанс. Хотя бы для русских, то есть для вас или по крайней мере для графини.
Как бы в подтверждение его слов из зарослей ударила базука.
— Мы причаливаем! — закричал в рупор Билл. — К левому берегу!
— Где наш проводник? — спросила Катя.
— Он делает свое дело, — тихо отозвалась Моника.
— Прости меня, — попросила Катя.
— Ты не виновата. Мой отец был предателем, он продал «Аль-Каиде» списки агентов ЦРУ в Саудовской Аравии. И на нас поставили клеймо предателей. А генерал Аллен поверил мне, благодаря ему я жива и имею друзей. У меня был любимый… — Она всхлипнула.
Катер стал приближаться к берегу. Из густых зарослей на судно направили оружие невидимые люди.
— А у них с маскировкой полный порядок, — усмехнулся Павел. — Но уж больно это похоже на Чечню. Смотри, сколько «калашниковых».
Катер уткнулся носом в прибрежные кусты.
— Всем встать у борта! — по-английски приказали из зарослей. — Поднять руки.
— Зря мы лапы подняли, — буркнул Савелий. — Я читал, что индейцы в пытках даже изобретательнее, чем…
— А ты грамотный, однако, — насмешливо проговорил Павел.
Все встали вдоль борта с поднятыми руками.
— Прости, Катька, — со слезами на глазах пробормотал Женя, — я не…
— Заткнись! — процедила она. — Останешься живой, что будешь родителям и деду говорить?
— А проводник наш умница, — усмехнулся Алексей, — так и не показался ни разу. Может, он и есть агент ноль-ноль семь?
— Койот верный человек, — отозвался Стрелок.
Правее катера коротко блеснул солнечный зайчик.
— Сходите по одному! — потребовал все тот же голос. — С интервалом в десять секунд.
— Блиндер буду, чека, — вздохнул Савелий. — Маски-шоу российские.
— Первый пошел! — прозвучала команда по-английски.
— У нас тут граждане России! — закричал Билл. — И они просто туристы!
— Первый пошел!
— Идите, — сказал Савелию Билл.
— Захватили, значит? — Аллен сузил глаза. — Неужели я прав? — прошептал он.
— Что? — спросил Койот. — Мне вмешаться?
— Просто наблюдай. А если вдруг начнут, — Аллен вздохнул, — действуй. Я постараюсь успеть.
— Вы на земле оценока, — заявил пожилой индеец, — с оружием. Значит, вы враги народа оценока.
— Оружие нам необходимо для охоты и защиты от хищников и бандитов, — возразил Билл. — Мы сопровождаем русских туристов и не имеем никаких враждебных намерений…
— Кто русский? — спросил вождь.
— Я, — отозвалась Катя. — Мои друзья, — посмотрела она на Алексея и его товарищей. — И мой брат, — кивнула она на бледного заплаканного Женьку.
— Где вы живете в России? — с чуть заметным акцентом спросил по-русски вождь.
— В Москве, — сдержанно ответила Катя.
— А ты из Ярославля, наверное, — усмехнулся Савелий. — У меня кореш был. Он так же говорил.
— Я учился в Ленинграде, — сказал вождь, — в медицинском институте. Работал в России три года, потом в Чикаго и в Рио-де-Жанейро. Меня арестовали за выступление против захвата земли моего народа. Я сбежал и начал борьбу против захватчиков. Ты, — он кивнул Кате, — будешь женой моего среднего сына. Вас, — посмотрел он на русских, — отвезут в Монти-Алегри. Я так решил…
— Слышь, ты, коновал питерский с мордой крокодила, ты чего ее замуж выдаешь? У нее есть муж! — Савелий посмотрел на шагнувшего вперед Алексея! — И вообще, пахан индейский, не по понятиям ты, земеля, рамс разбираешь. Учился у нас, а нас, русских, под свои топорики кладешь. К тому же это наши кенты, и без них мы не уйдем. Ну, без нее уж точно, — посмотрел он на Катю.
Вождь, поднявшись, что-то сказал. На голову Савелия обрушился удар. Повернувшись, он сумел поймать за локоть вскинувшего для второго удара руки плотного индейца, но покачнулся и упал на спину. Павел ногой пнул стоявшего справа индейца и ребром ладони ударил другого в горло. Его повалили и начали бить ногами. Алексей успел ударить одного. Билла тоже сбили с ног и стали избивать. Стрелок, прижавшись спиной к большому валуну, еще держался. Двое индейцев лежали у его ног. Ему на горло с валуна набросили удавку. Он вскинул руки и, получив в живот три удара, упал.
— Они нам нужны, — сказала Вдова. — Тебе за это заплатили.
— Я отработал деньги, — возразил вождь, — остановил их. Но вы не говорили, что среди них будут русские. У меня остались хорошие воспоминания об СССР и о русских. Я остановил их, и теперь они мои.
Он взял трубку и, затянувшись, закрыл глаза. Вдова порывисто поднялась и быстро вышла из
