что все мы меняемся. В самом реальном смысле слова мы не являемся теми же самыми людьми, которыми были много лет назад, в прошлом. Поэтому, когда даем обещания от имени своего будущего «я», мы в какой-то степени даем обещания от имени кого-то, кто не похож на нас, нынешних. А это означает, что наши обещания не должны считаться обязательными с моральной точки зрения.
Как это влияет на проблему завещаний о жизни? Главное отличие состоит в том^что эти документы готовят на случай, когда человек не сможет в будущем сделать самостоятельный выбор. В этой ситуации лучше всего сделать это может бывшее «я», чем кто-то другой, существующий в настоящем. Именно такой ответ должен дать сенатор. Окажется ли он достаточно убедительным, чтобы заставить Дрю снять палец с предохранителя (курка), — это другой вопрос.
Смотрите также
27. Выполненный долг
44. Пока смерть не разлучит нас
88. Полная потеря памяти
97. Моральная удача
44. Пока смерть не разлучит нас
Гарри и Софии хотелось отнестись серьезно к словам священника, которые он произнесет при обмене кольцами: «Сегодня эти две жизни соединяются в одно нерушимое кольцо». Эти слова означали, что после их произнесения на первое место выдвигаются их общие интересы, а личные отходят на второй план. Если им удастся сделать это, то их брак будет для них обоих счастливым.
Но Гарри был свидетелем развода своих родителей, он видел, как от обмана и предательства пострадало слишком много его друзей и знакомых, и не мог принять такие утверждения безоговорочно. Расчетливая часть его мозга рассудила, что если он поставит себя на второе место, а Софию на первое, то София выиграет от этого брака больше, чем он. Другими словами, он рисковал тем, что его примут за простака, если он из романтических соображений не сможет защитить свои собственные интересы.
У Софии тоже были подобные мысли. Они даже обсудили эту проблему и условились, что не будут эгоистами в этом браке. Но никто из них не был уверен в том, что другой партнер выполнит свою часть договоренности, а поэтому самым безопасным для них обоих было тайное соблюдение своих интересов. И это неизбежно означало, что их брак не будет таким хорошим, каким бы он мог быть. Была ли это единственная разумная линия поведения, которой следовало придерживаться?
Что-то здесь не так. Два человека пытаются рационально определить, что отвечает их интересам. Если они оба будут действовать определенным образом, то гарантирован наилучший для обоих результат. Но если один человек действует как-то иначе, он сохраняет для себя все преимущества, а другой остается внакладе.
Поэтому, чтобы этого не случилось, ни один из них не делает того, что лучше всего для них обоих, а следовательно, оба получают результат худший, чем могли бы получить.
Такого рода проблему называют «дилеммой заключенного» в честь широко известного примера того, как должны защищаться в суде двое заключенных. «Дилемма заключенного» может возникнуть, когда для достижения наилучшего результата необходимо сотрудничество между сторонами, но ни одна из сторон не может гарантировать того, что другая сторона будет с ней сотрудничать. Итак, типичный пример этой дилеммы описывает заключенных, содержащихся в разных камерах и не имеющих возможности для общения. Но подобные проблемы могут возникнуть даже у людей, разделяющих одну постель. На самом деле, люди тайно предают своих партнеров, и это предательство зачастую остается нераскрытым в течение многих лет.
Эта дилемма показывает ограниченность подхода, при котором сознательно преследуются своекорыстные интересы. Если каждый из нас в отдельности решит делать все самое лучшее для самого себя, это может закончиться тем, что все мы окажемся в худшем положении, чем в том случае, если бы мы делали все сообща. Но чтобы действовать сообща, даже если совместными действиями движут своекорыстные интересы, нам нужно доверять друг другу. Но доверие не строится на рациональных аргументах.
Именно поэтому дилемма Гарри и Софии так мучительна. Их способность доверять другим людям была подорвана их опытом предательства и развода. Тем не менее без этого доверия их собственные отношения будут, скорее всего, неудовлетворительными или даже потерпят крах. Однако кто может винить их за такой скептицизм? Разве он не являегся абсолютно разумным? Он основан всего лишь на честной оценке истинного поведения людей в современных браках.
Если в этой истории и есть какая-то мораль более широкого порядка, то она заключается в том, что, для того чтобы взять от жизни все, необходимо наличие доверия, хотя оно и предполагаег некоторое количество нерационального риска. И в самом деле: верно, что когда мы доверяем другим, мы открываем себя для эксплуатации. Но если мы не доверяем другим, то мы закрываем себя для возможности ощутить приятные стороны жизни. Рациональная, безопасная стратегия Гарри и Софии защищает их от худшего, что может принести их брак, но она же не дает им испытать все лучшее, что дает брак
Смотрите также
7. Когда никто не выигрывает
14. Банковская ошибка в вашу пользу
60. Делайте так, как я говорю, а не так, как я делаю
82. Дармоедка
45. Невидимый садовник
Более двух недель Стэнли и Ливингстон наблюдали из своего безопасного временного укрытия за живописной поляной.
«Мы никого не видели, — сказал Стэнли, — и эта поляна никоим образом не испортилась. Теперь признаешь ли ты, что был не прав: нет никакого садовника, который ухаживает за этим участком».
«Мой дорогой Стэнли, — ответил Ливингстон, — вспомни, что я действительно допускал мысль о том, что этот садовник может быть невидимым».
«Но этот садовник не произвел ни малейшего шума, не потревожил ни единого листочка. И поэтому я утверждаю, что никакого садовника не существует».
«Мой невидимый садовник, — продолжил Ливингстон, — к тому же неслышен и неосязаем».
Стэнли начал злиться: «Проклятие! Какая, к черту, разница между неслышным, невидимым, неосязаемым садовником и отсутствием садовника?»
«Простая, — ответил невозмутимый Ливингстон. — Один ухаживает за садом, а второй нет».
«Следовательно, — сказал Стэнли со вздохом, — доктор Ливингстон, я полагаю, не будет возражать, если я незамедлительно отправлю его в беззвучное, непахнущее, невидимое и неосязаемое небо». И, судя по убийственному взгляду глаз Стэнли, он вовсе не шутил.
Сила этой притчи зависит от предположения, которое вместе со Стэнли делает читатель, заключающегося в том, что Ливингстон является бестолковым глупцом. Он продолжает упорствовать во мнении, для которого нет доказательств. Хуже того, чтобы поддержать свою веру в этого садовника, он сделал само представление об этом таинственном существе таким прозрачным, что оно растворяется в воздухе. Что остается от садовника после того, как вы удалили из него все видимое и осязаемое? Конечно, Стэнли не может доказать, что такой садовник-призрак не существует, но он вправе спросить, для чего
