себе.
– Cara, куда мы едем?
– Сюрприз. Тебе понравится.
Ада молчала. Ей не хотелось попусту болтать в таком состоянии. Она была слишком зла.
Они ехали уже больше часа, Ада гнала на бешеной скорости, Дима наконец почувствовал недоброе:
– Ада, что-нибудь случилось?
– Ничего не случилось. – Потом широко улыбнулась и искоса посмотрела на него. – Ничего не случилось. Все только начинается.
– Ты можешь сказать, куда мы едем?
– По-моему, я уже говорила, что это сюрприз.
– А нам долго еще?
– Долго. Можешь съесть свой бутерброд.
– Я хочу курить.
– Ты же знаешь, я не переношу, когда курят в машине.
И они замолчали. Дима заснул, хоть и пытался бороться с закрывающимися глазами. Ада гнала дальше и поглядывала на него. Ей спать не хотелось совсем. Гнев вызывал в ней прилив сил, в таком состоянии она могла долго не спать. Через пару часов, если дороги не сильно размыло при последнем ливне, они должны оказаться на месте. Когда они въехали в лес, уже стало светать. Сначала по узкому серпантину, правая сторона которого была сплошной отвесной скалой, они поднимались высоко в гору, потом, практически на самом перевале, съехали с узкой ленты асфальта в густую чащу на незаметную непосвященному земляную разбитую лесную дорогу, и снова путь пошел вверх, к самым облакам. Теперь Ада ехала медленно. Открыла окно и слушала пение просыпающихся птиц, воздух звенел прохладой и свежестью, темное небо постепенно разбавлялось молоком; закончив лавировать на извилистых поворотах, машина вынырнула на небольшой зеленый пятачок к высоким железным воротам, украшенным фигурной ковкой. За ними виднелся серый силуэт дома и заброшенный сад, обнесенный высоченной каменной стеной. Но деревья, которые росли вокруг нее, были еще выше. Старые, огромные, зеленые – они стояли как воинство и охраняли виллу от посторонних глаз.
– Вылезай! – Дима очнулся и, когда увидел окружающий его лес и большой серый дом, подумал, что еще находится во сне. Все напоминало кадры из фильма «Сонная Лощина». Он вышел из машины. Холод пронзил его до костей.
– Где мы?
– В моем родном доме.
– Я все еще сплю, – утвердительно сообщил он самому себе и больно ущипнул свою руку. Но не проснулся. Ада открывала ворота, бряцая связкой больших ключей.
– Давно я тут не была.
Они пошли к дому по заросшей тропинке. Пели птицы. Колонны облупились, и крыльцо засыпало старыми листьями, мелкими ветками и цветами. На многие километры вокруг не было ни души. Старая дверь скрипнула и впустила их в темное пыльное пространство. Камин, затянутый паутиной. Рядом большое кресло под грязно-белым льняным покрывалом. Сквозь закрытые ставни просачивался утренний неуверенный свет. Такой же тканью накрыты и два дивана, и большой стол со стульями. На комоде несколько фотографий в старинных серебряных рамках. Ада взяла одну. Провела пальцами по стеклу, оставив чистые от пыли дорожки: «Здравствуй, бабушка! Давно не виделись». Дима подошел сзади, ошарашенно посмотрел через ее плечо. С черно-белой фотографии смотрела женщина в длинном светлом платье, удивительно похожая на Аду. Та повернулась:
– Пойдем поищем что-нибудь на кухне.
Ей совершенно не хотелось целовать его, как всегда случалось, когда они так стояли. Она все еще была зла и знала, что это будет длиться долго, а может, всегда: «Как он посмел. Я еще разберусь с этой девкой, а с ним тем более. Он пожалеет». Последний эпизод переполнил чашу ее терпения.
На кухне стоял старый буфет. И большой овальный стол. Они спустились в кухню по закрученной каменной лестнице. Окна в форме маленьких арок находились здесь на самом верху, и через них видно было кусты и деревья. Сквозь заросли все быстрее продирался рассвет. Ада нажала на выключатель. Зажглась старая люстра.
– Надо же, работает. Обычно после осенних ливней приходилось заново чинить проводку. – Залезла в шкаф. – Кофе просроченный, но это все же лучше, чем ничего. А где твои бутерброды?
– В машине.
– Сходи! – Она кинула ему ключи.
Дима понял, что это не сон, что они очень далеко от Рима и кругом, похоже, нет ни души. С чего ей взбрело в голову сюда тащиться? Зачем он вообще завел речь о прогулке? Ах да! Оксана! Окно в спальне вроде оставалось открытым. Может, она выпрыгнет. Там не очень высоко. И долго они здесь еще пробудут? И вообще, вдруг Ада обо всем догадалась? Хотя вряд ли. Она просто эксцентричная «тетя». Он ухмыльнулся и с наслаждением закурил. Голова немного закружилась. Он выкурил еще одну. Взял еду. Из-за леса поднималось солнце.
Они молча позавтракали. Дима списал все на усталость. Спальня располагалась на втором этаже. Высокая старинная кровать с железными ажурными спинками занимала почти все пространство комнаты. Рядом стоял большой комод с вазой и засохшим букетом. На стене висела картина. Портрет бабушки. Все равно что портрет Ады. В углу на тумбочке стояли телевизор и DVD-плеер. За еще одной дверью оказалась ванна. Она стояла в центре помещения. К стене прикручена медная раковина. Дима умылся и лег. Одеяло было холодным и немного влажным. Ада тоже легла и отвернулась от него. Он попытался обнять ее, но она скинула его руку. Первый раз за все время в Италии.
Они проснулись ближе к вечеру, и Ада сказала:
– Поеду за продуктами в ближайший город. Надо же что-то есть.
– Я с тобой.
– Ты подождешь здесь. К тому же у меня есть для тебя кое-какая работа. – Она достала из сумки диск. – Тут запись модного показа. Надо написать хороший текст. Пойдем, возьмешь в машине ноутбук.
– Отлично. – Он понял, что очень соскучился по работе.
– И в лес лучше не ходи. Там дикие звери. Могут задрать.
«А что, по-моему, очень прикольно!» – Дима забрался в глубину сада, где буйно цвел шиповник и листва была настолько густой, что в некоторых местах закрывала небосклон. Он покурил. «Блин, забыл Аде сказать, чтобы купила сигарет. Позвоню. Ладно, пойду посмотрю, что там за показ».
Когда он зашел в дом, ему стало немного жутковато. И он спустился на кухню в надежде найти что- нибудь выпить.
Ада долго и медленно спускалась по извилистой и ухабистой узкой дороге. Потом вырулила на серпантин и погнала. Это опасно, но ей нужен адреналин. Через несколько часов она приедет в Рим, домой. Надо решить, что делать с этой сучкой. Сдать полиции как воровку или застрелить, якобы обороняясь. Ада несколько раз находила и пропавших людей, и прячущихся от закона преступников, и должников для людей из различных инстанций. У нее были самые крепкие связи в самых разных социальных слоях. Так что за застреленную девку-воровку ей не будет ровным счетом ничего. Наверное, не будет даже и формального суда, если ей повезет и девчонка окажется какой-нибудь приезжей шлюшкой. Наверняка он познакомился с ней в школе для дебилов, не знающих итальянского. Ада могла напрячься и все узнать про нее хоть сейчас, но ей не хотелось тратить Силу попусту.
В город Ада приехала за полночь. Несколько раз звонил Дима, но она не брала трубку. Пусть помучается. Открыв дверь квартиры, она услышала приглушенные рыдания. Тихо прошла к комнате и быстро повернула ключ. Девчонка сидела на полу и плакала, уткнувшись в подушку.
– Та-ак, – протянула Ада. – Кто ты такая и что тут делаешь?
– Меня Дима пригласил, а потом приехала его тетя и они уехали, а я осталась тут, – сказала она с дикими ошибками на итальянском, но Ада поняла суть.
– Значит, тетя.
– Да. – Девица поднялась и, немного помедлив, спросила: – Это вы?
