К тому же удобный брус у потолка, чтобы привязать кусок троса. Ну, и искусственная гравитация.
Грок снял сумку, которая висела у него на плече:
— Теперь нам это не понадобится.
Там были различные сорта «говорильного сока». Настоящей «сыворотки правды» еще не придумали, но существовали различные химикаты, которые заставляли человека болтать без умолку, а толковый специалист, каковым была Рисс, мог направить эту говорильню в нужное русло.
— Да, не понадобится, — согласилась Рисс. — Остается только осмотреть тела и то, что осталось от корабля.
— Ну, и будем надеяться на удачу.
— Проклятые хитрецы, — посетовала Рисс, осматривая помещения корабля, небольшое количество денег, орден святого Михаила и прочие мелочи. — Тебе это о чем-нибудь говорит?
— Нет, — сказал Грок. — Однако неплохо было бы проанализировать даже столь скудную информацию. Захватим трофеи с собой?
— Почти ничего, — согласилась Кинг. — Но кое-что интересное тут есть. Два счета и три монеты… которые были у одного из бандитов. По-моему, они с Сета Пять.
— Что это такое?
— Мне довелось там побывать, — сказала Кинг. — Сет Пять… точнее, его столица Тригви… известна как вербовочный пункт. Другими словами, там рай для тех, кто набирает наемников. «Церберус» частенько там пасется.
— Как интересно, — сказал Бальдур. — Похоже, у нас все больше возможностей потопить своего соперника.
— Не обольщайся, — сказал Чес Гуднайт. Но на его губах заиграла хищная улыбочка.
Рисс смущенно рассматривала их добычу.
— Никаких удостоверений личности, — тихо промолвила она. — Ни писем, ни визиток — вообще ничего. Не могу поверить, что Маргатроид способен обеспечивать стопроцентную анонимность своих вояк.
— А тебе никогда не казалось, — тихо спросила Кинг, — что большинство людей, которые собираются стать наемниками, не имеют никаких связей? Может, именно поэтому их и нанимают?
Мичел сухо улыбнулась в ответ, но по спине у нее пробежали мурашки.
Глава 20
С патрульного корабля дошло только короткое сообщение:
— Штаб «Космос-Риска», это патруль номер семь… У этих ублюдков появился крейсер… Он виден на экране… Посылаем вам изображение… Они уничтожили одиннадцатого… Одним выстрелом, проклятье… Я на полной тяге от них ухожу.
Динамики замолчали, и никакие попытки восстановить связь с патрульными кораблями номер семь и одиннадцать к успеху не привели.
Но и после этого короткого разговора все было ясно.
— Вот сукин сын, — процедил сквозь зубы Гуднайт. — У Маргатроида есть боевой крейсер.
На экране было зловещее изображение длинного корабля. Судя по масштабной шкале внизу экрана, его длина составляла тысячу метров. Орудийных башен видно не было, но две ракетные установки подсказывали, каким образом были уничтожены два корабля.
— Это просто невозможно, — сказал Спада. — Не могу представить, чтобы какая-то негосударственная организация могла набрать экипаж для такого великана.
— Разве тебе не приходилось в жизни ошибаться? — спросил Бальдур.
— Может, это ответ, который мы ищем, — сказала Кинг, прочитав идентификационную надпись на экране. — Это бывший корабль Альянса, класса «Сенсей». Ему лет сто, так что Маргатроид купил его задешево. А вот и ключик. Тут сказано, что такому кораблю нужен экипаж меньше ста человек, потому что на его борту все автоматизировано. Так что не было нужды набирать столько народу, сколько требует обычный крейсер.
Спада прочитал, смотря через ее плечо:
— Скорострельные пушки, пять счетверенных ракетных комплексов, три батареи орудий ближнего боя, шесть пусковых ракетных шахт, возможность бомбардировки поверхности планеты…
Он повернулся к Бальдуру:
— Шеф, мы не договаривались, что я буду воевать с такими штуковинами.
Бальдур посмотрел на экран:
— Никто из нас не договаривался. Похоже, надо потолковать об этом с «Транскотином».
— Плохо дело, — сказал Рег Гуднайт. — Не больше десяти минут назад я был на связи с одной из отдаленных станций. Какой-то корабль… чертовски большой корабль, как они сказали, разбомбил их к чертовой матери. Погибли двадцать наших инженеров и техников, да и станция потеряна. Я приказал всем оставшимся в живых как можно скорее возвращаться в Шиол. Фон Бальдур, есть какой-нибудь способ положить конец этому разбою, в том числе здесь, на Мфире?
— Я приказал всем моим кораблям как можно скорее прибыть сюда, а некоторые уже находятся на орбите Мфира, — сказал Бальдур. — Они готовятся отразить нападение… на Мфир.
— Но теперь никто не защищает шахтеров? — спросил Гуднайт.
— Нет, никто.
— Что мы… вы собираетесь предпринять?
— Хочу встретиться с уполномоченным по развитию этой части Вселенной Тэн Уитли, — сказал Бальдур. — Происходит эскалация насилия, и я думаю, что настало время обратиться к Альянсу с просьбой вмешаться. Это уже не бандитизм, а открытый мятеж.
Рег Гуднайт озабоченно покусал нижнюю губу и неохотно кивнул:
— Я позабочусь, чтобы эта встреча состоялась незамедлительно.
Глейс была очень красивой планетой, покрытой зеленью, хотя и не так густо, как Земля. Но, как обычно, первые переселенцы сразу по прибытии начали все это разрушать. Планете требовались рабочие руки, но чем больше прибывало колонистов, тем становилось яснее, что для достижения прибыли здесь любые средства годятся, а никаких неприятных для бизнесменов законов принято не было.
— Почему, — посетовала Рисс, глядя на серые пейзажи, мелькающие на экране монитора, — никто не догадался позвать решительных людей вроде нас, чтобы мы сбросили парочку бомб на эти дымовые трубы?
Когда Бальдур посадил «Бупи-бупи-дупи» на большое поле, Чес Гуднайт обратился с просьбой.
— Понятно, — промолвил он голосом, в котором звучала мольба, — что были причины никому меня не показывать на Мфире или на поясе астероидов. Но на Глейсе-то никаких пиратов нет. По крайней мере, кроме тех, которые уже давно здесь обретаются и теперь проворачивают свои делишки вполне законно.
— Кое-что чешется? — спросил Бальдур, не отрывая глаз от приборов.
— Я… э-э… хотел бы воспользоваться нашим кратким визитом на этот мир и полюбоваться здешними видами.
— Он хочет сказать, снять бабу.
— Жасмин, я просто шокирован, — сказал Гуднайт. — Шокирован, вы слышите, шокирован. Такие выражения! Я собираюсь попросить, чтобы ты меня сопровождала.
— Зачем? — спросила Жасмин. — Чтобы ты еще раз услышал «нет»?
— О, в душе этой женщины нет никакой романтики!
