— Алмаз? А почему он не блестит? Где искорки?
— Сейчас позовем ювелира, придурок. Ты думаешь, алмазы так и валяются ограненными?
— Черт их знает, — сказал Гуднайт. — Я никогда к этим камешкам интереса не испытывал, пока они не оказывались в чужом сейфе или в витрине шикарного бутика.
— Это алмаз, — сказала Рисс. — Скорее всего, кимберлитовая трубка… Она уходит… Не знаю, как глубоко… Обычно алмазная трубка образуется в недрах планеты под воздействием высокой температуры и давления, и в ней находятся целые грозди алмазов. А это… по крайней мере то, что мы видим… один из самых больших камней…
— Ну-ка, — сказал Гуднайт. Он подплыл и пощупал камень. — Вот это да!
— И еще не известно, как глубоко эта трубка уходит, — мечтательным голосом промолвила Рисс.
— Ты хочешь сказать, что мы богачи?
Я хочу сказать, что кое-кто богач. Кто-то один. И это человек женского пола.
— Ну, и насколько он богат?
— Не знаю. Давай выковыряем этот камень и вернемся на корабль. Похоже, мне надо выпить.
— До сих пор не могу в это поверить, — сказал Чес Гуднайт. Осколок кристалла лежал на штурманском столе «Банкрота». Очищенный ультразвуком, алмаз теперь поблескивал. Гуднайт был под таким сильным впечатлением от случившегося, что даже не взял его в руки.
— Ну, и что мы имеем? — спросил он.
Рисс постучала по клавиатуре, покачала головой, глядя на экран.
— Судя по тому, что мне удалось узнать, этот камешек, примерно в три тысячи карат, не самый большой в мире, но, безусловно, входит в первую десятку.
— Ого, — благоговейно протянул Гуднайт. — Так что теперь нам деньги «Транскотина» не нужны. Мы можем сказать моему братцу, чтобы он парился в своем кабинете сколько угодно, а сами вернемся на Тримальчио и будем купаться в роскоши.
— Могу ли я осведомиться, — ласковым голосом промолвила Рисс, — что ты подразумеваешь под словом «мы»? Это я, я одна его нашла.
— Но мы же партнеры?
— И это где-нибудь записано? — спросила она. — О да. Ты же только что сказал: «Будем купаться в роскоши». Помню, как я сидела голодная в ресторане на Тримальчио. Кто-то там оставил голографический рекламный проспект, и я его подобрала. Это были виды продающегося острова, полного дворцов и слуг. Как раз то, что мне надо, чтобы встретить старость.
— Дорогуша, — сказал Гуднайт, — давай лучше поговорим о доверии и дружбе.
— А кто собирался кинуть нас на Пуше? И что было бы, если бы мы не подсунули этому человеку фальшивое удостоверение?
— Ну, это было совсем другое дело! — сказал Гуднайт. — К тому же предполагается, что вы ничего об этом не знаете.
— Дружок, — Рисс похлопала Гуднайта по плечу, — когда же ты наконец поймешь, что мы знаем о тебе абсолютно все?
Гуднайт покраснел.
Рисс взяла кристалл и покачала головой.
— Знаешь, всю мою чертову жизнь все говорили о моей дурацкой честности. «Космос-Риск» эту достойную традицию продолжает. Думаю, лучше сейчас этот разговор прекратить, отвезти алмаз в Шиол и припрятать до поры. Может быть, надо это проделать вместе с Кинг. Я что-то не очень доверяю Фредди.
— Или с Гроком, — сказал Гуднайт. — Похоже, его деньги не волнуют.
— Может, и с Гроком, — согласилась Рисс. — Лучше сделать так, чем совсем потерять камень.
— Ну, отвезем мы его на «Бупи-бупи-дупи», и что дальше?.
— Полагаю, надо будет вернуться сюда и еще покопаться на этом участке, и, очевидно, прижать к ногтю Маргатроида. Или он прижмет нас к ногтю.
Нет, я имел в виду этот алмаз.
— Возможно… когда настанет подходящее время… мы обратимся к одному из твоих знакомых ювелиров. Этот спец его огранит и, наверное; где-нибудь спрячет до поры.
— Хм…
— Здесь можно добыть больше алмазов, чем выставляется на аукционах «Тиффани», — сказала Рисс. — Черт, ведь ты же вор — спец по драгоценностям. И ты должен знать, что владельцы бриллиантов сидят на своих камешках и ждут, когда цены на них подскочат.
— Да, — согласился Гуднайт. — Прошу прощения. У меня немножко рассудок помутился от такой удачи.
— А пока ты совсем не свихнулся, надо дать этой штуковине имя. Кажется, таким знатным камешкам всегда давали имена. Этот пусть называется Киннисон.
— Почему — Киннисон?
— Вычитала когда-то. Это из того же романса, что и Маргатроид. И все это должно принести нам удачу.
Гуднайт ничего не ответил, только удивленно на нее посмотрел и сел к пульту управления.
— А я мечтаю, — протянул Грок, — найти рубин величиной с голубиное яйцо.
— Что? — раздраженно спросил Гуднайт.
— Ничего особенного, — ответил громадный инопланетянин. — Теперь «Космос-Риск» способен вернуть мне мои финансовые вложения… и мы можем, если захотим, разбежаться каждый своей дорогой.
— Э, а ты не забыл кое-что? — спросила Кинг. — По сути, это камень Мичел.
— Да ладно вам, — устало промолвила Рисс. — Чес и так меня замучил, пока мы добирались сюда с астероида.
— Вот это я ценю больше всего, — сказал Фридрих. — Когда кругозор человека не ограничен мечтами о собственном обогащении.
— Между прочим, какого размера это обогащение?
— Не знаю, — сказал Гуднайт — Это самый большой алмаз, какой я когда-либо видел, исключая голографические картинки, конечно. Музей даст за него миллионы. Коллекционер — еще больше. Особенно если найти богатого коллекционера.
— Не так-то все просто, — сказала Кинг. — Тем более часть этого алмаза принадлежит системе Фоли, за то, что она предоставила нам участок.
— Я не думаю, что следует афишировать наше приобретение, — сказал Бальдур. — Ведь теперь ясно, что Маргатроид является частью теневого правительства планетной системы, или, по крайней мере, Map Трак член этого правительства. И это хорошо объясняет, почему наши пираты не испытывают недостатка в людях и кораблях. Объяснение очень простое, мне надо было давно догадаться. Смотрите: Маргатроид изгонит «Транскотин» и шахтеров. После этого система Фоли, конечно, разорвет свое соглашение с «Транскотином». Маргатроид сразу выйдет на первый план и получит разрешение на горные работы, учредив для прикрытия какую-нибудь вполне легальную корпорацию. Это разрешение будет дано человеком, который поддерживает и Маргатроида, и находящуюся в тени партию. Это поможет финансировать следующие выборы, которые должны рано или поздно пройти в системе Фоли, которая является парламентским государственным образованием.
Партия начнет расходовать средства так, будто у нее бездонные карманы, что будет почти соответствовать действительности. Получается очень ловко: у партии будет другая партия, тесно связанная с Маргатроидом, который будет делать предложения по формированию правительства, которое, как мне кажется, будет так же сильно коррумпировано, как… как…
— Как правительство Тримальчио? — подсказала Кинг.
— Хорошее сравнение, — согласился Бальдур.
— Тут возникает другой вопрос, — сказал Гуднайт. — До сего дня мы вели честную игру, но теперь — не попытаться ли нам установить контакт с Маргатроидом и надуть «Транскотин»?
