находился заказник.
И тут случилось нечто, что начисто лишило генерала поднявшегося было настроения.
И тут низкое, мрачное уханье невероятной мощью раздалось из леса и прокатилось по воде. Доктор от неожиданности присел, озираясь по сторонам, а Генерал побледнел и вновь потянулся к карману. Жуткие вопли переросли в стоны, перетекали в истеричные рыдания, ухали и скрежетали так что кровь стыла в жилах. И, наконец, взвизгнув напоследок, стихли.
- Не хотел бы я оказаться в этом месте ночью, - глаза Доктора блестели от восхищения. – Теперь я понимаю наших предков. При желании эти звуки можно было принять и за голос лешего, и за полчища духов умерших, особенно ночью. У страха, как известно, глаза велики.
И, увидев, что генерал снова нервно дымит сигаретой, забеспокоился:
- Я понимаю, ты расстроен, испуган… Крик филина тяжёлое испытание и для человека со здоровым сердцем, а уж с твоим и подавно! Но не надо курить! – попросил он.
- Зря идём! – Лоскутников сильно затянулся, держа сигарету в кулаке. – Не будет сегодня удачи. Не к добру это.
- Вот уж не думал, что охота – такое нервное занятие, сплошь построенное на приметах и суевериях. Тайный орден какой-то!
Уворачиваясь от клубов сигаретного дыма, Доктор вёл друга, бережно держа его под локоть. Они обошли непроходимый зелёный вал и вошли в молодой сосновый лесок. Совсем недалеко послышался многоголосый лай собак. Казалось, собаки соревновались, кто кого перелает.
- Что-то насчёт этой странной эпидемии удалось выяснить? – осторожно освобождая локоть, спросил Лоскутников.
- Да, немного. Она сама поверхностно владеет темой. Но, как мы поняли, к косовским солдатам было применено некое химическое соединение, в одночасье меняющее структуру клеток крови.
- Ну, я же просил! – взмолился генерал.
- Всё очень просто, - терпеливо продолжал Доктор. – Человек теряет иммунитет и может погибнуть от любой, даже самой пустяковой, болячки. Это всё, что удалось узнать. Да, и ещё, - он остановился и на всякий случай осмотрелся вокруг. – В СМИ начинает просачиваться кое-какая информация о наших изысканиях.
- Что-то конкретное?
- Нет, так, домыслы, расследования особо ушлых журналистов. Поговаривают, снос гостиницы “Москва”, якобы, с какими-то тайными планами управления коллективным сознанием связан. Не думаю, что они накопают что-то серьёзное, но всё-же…
- Да снести её к чёртовой матери, чтобы не мешала урезонивать этих клоунов из Думы! Директива уже спущена, действуйте по отработанному сценарию. Пусть ваши люди подбросят часть информации кому- нибудь из мадригалов, например, Стародворской. Её давно уже никто не воспринимает всерьёз. Она озвучит, потом все вместе посмеёмся, - задумчиво произнёс генерал. – Эта схема всегда работала.
- Понял, - Михаил Михайлович вдруг снова улыбнулся и нерешительно спросил:
- А ты знаешь, как тебя подчинённые называют?
- Да знаю! – недовольно буркнул генерал. – Только тот Мэрлин волшебником был. А я больше с наукой дело имею. Хоть и не в чести у нас астрология, а результаты свои приносит.
- Говорят, ты столы дубовые умеешь двигать. Мы вот с тобой уже лет тридцать вместе работаем, а я ни разу не видел.
- Да враки всё это. Твои люди вон что вытворяют, мне такое не снилось.
- Я их по всей стране отбирал, - Доктор не скрывал гордости. – Потом годами с ними работал, развивал, направлял в нужное русло природные данные.
- Миш, - первый раз генерал назвал Доктора по имени. – Если мне прикажут запустить механизм, я даже не знаю, смогу ли. Да и против Главного пойти не смогу, несмотря на его художества. Я же его сам выдвигал, каждый шаг просчитывал. Да только сейчас его карты больше неприятности показывают. Я думаю, это конец.
Конечно, конец, - думал Доктор, - ведь приказ уже получен и мои люди уже обрабатывают, сжимают направленными лучами, вызывая болезненные спазмы, и без того измождённое сердце Старика. А вот личные привязанности в нашем деле только во вред. Сдаёт генерал. Ох, сдаёт…
А вслух сказал:
- Конец – это всегда начало чего-то. Ты лучше скажи, карту Оператора составил?
- Составил, - пыхтел генерал. Охотиться ему расхотелось, азарт, который так будоражит кровь, пропал. – Есть некоторые нестыковки, но на сегодняшний день это лучшая кандидатура.
- Вот и славненько, остальное мы доработаем.
Поохотиться в тот день так и не удалось. Шальная пуля неосторожного загонщика попала генералу аккурат в самое темечко, снеся пол-головы. Хоронили его в закрытом гробу, со всеми полагающимися почестями. Под фанфары.
Глава 6
Григорий ехал на службу. Его трясло и подбрасывало совсем не от того, что угораздило сесть чуть ли не на самое отвратительное место — на колесо, а от выходивших алкогольных паров, с дрожью покидавших тело.
Если раньше Григорий был канунщиком, как презрительно называла его покойная жена, по той причине, что праздники, дни рождения и прочие даты, коими изобилует календарь, он начинал отмечать далеко накануне, за три-четыре дня, то после её предательской измены, возлияния его стали
