Я оглядываюсь… смеясь, зову кого-то, кто сзади… маню рукой… Вскрикиваю от холодной воды… захожу глубже… вода щекочет колени… смешно, радостно…
Я смеюсь, запрокинув голову – белеет беззащитное горло… сверкает вода… Оборачиваюсь и зову человека, слышу его дыхание за спиной… маню, смеясь…
…Пронзительно кричит ночная птица… Я уже не смеюсь… смертная тоска охватывает меня… Я оглядываюсь на человека… его нет… но я чувствую его дыхание… он прячется…
Размахивая руками, я неловко бегу по воде… Внезапно дно озера словно выдергивают из-под моих ног, и я медленно соскальзываю вниз, где холодно и темно… Течение медленно подхватывает меня и кружит… Вместо воздуха – вода… Сверху, снизу… везде… Я начинаю задыхаться… Чувствую рвущую боль в груди… и просыпаюсь.
…Я сижу на постели, мокрая, как мышь, дыхание с хрипом вырывается из груди. Я не могу надышаться… со стоном заглатываю сладкий воздух. Постепенно прихожу в себя и сползаю с кровати. Держась за стены, бреду на кухню. Открываю кран и жадно пью, обливаясь ледяной водой… Долго сижу на табуретке. Пока меня не начинает колотить озноб…
Что это было?
Телефонный звонок и мой крик. Телефон разрывается. Я цепенею от ужаса. Телефон все звонит. Потом смолкает, слышится щелчок автоответчика, мой голос, предлагающий оставить сообщение, и крик Александра:
– Ксения! Возьмите трубку! Ксения!
– Да, – шепчу я в трубку. Мне плохо, я едва держусь на ногах. Опираюсь спиной о косяк двери. – Да…
– Ксения! – выдыхает Александр с облегчением. – Вы… Что случилось?
– Ничего…
– Я же чувствую! Вам плохо? Вы заболели? Что?
– Ничего… Просто сон.
Я начинаю приходить в себя. Колени перестают дрожать, мне уже не так холодно.
– Сон? Вам снился сон? – настаивает Александр. – Что там было?
– Озеро, – отвечаю я вполне трезвым голосом. Наваждение окончательно рассеялось.
– Озеро? Что еще?
– Ничего. Ночь и озеро. Я купалась…
– И что дальше? – Голос его напряжен. Похоже, он придает моему сну слишком большое значение.
– Ничего! Вода была холодная…
– Вы купались… одна?
– Нет. Там был еще кто-то…
– Кто?
– Я не знаю. Человек. Я звала его с собой…
– А потом? Что случилось потом?
– Потом я стала тонуть и вдыхала воду вместо воздуха.
– Это мужчина?
– Не знаю, – отвечаю я удивленно. Странно, но человек из моего сна не имел пола. Это был просто… человек.
– Хотите, я приеду? – внезапно предлагает Александр.
– Нет, – отвечаю я твердо. – Это же всего-навсего сон! Не грабители и не привидения. – «Если у вас не в порядке нервы, уважаемая Ксения, – добавляю про себя, – то обращайтесь к психоаналитику». И чтобы положить конец разговору, который стал мне неприятен, добавляю: – На ночь есть вредно.
– Что?
– После нашей прогулки я проголодалась, как… слон! – «Почему слон? Или, цитируя доктора Лапина, как бродячая собака», – это мысленно. – И съела весь холодильник. Кроме того, ваша история произвела на меня такое сильное впечатление, что я все время думаю об этой женщине… И вот! Но я уже в порядке. Спасибо. Такое со мной впервые. Вообще-то я девушка крепкая.
– Конечно, конечно, – соглашается Александр, но как-то неуверенно. – Вы… действительно не хотите, чтобы я приехал?
– Я интересую вас с профессиональной точки зрения, как пациент, или… как-то иначе? – спрашиваю я нахально. Я окончательно пришла в себя, и мои страхи уже кажутся мне вполне дурацкими.
Он издает смешок:
– Похоже, вы и правда в порядке, Ксения. Спокойной ночи.
Он вешает трубку, не дождавшись ответного пожелания. Но я не в обиде – я, кажется, начинаю привыкать к его внезапным исчезновениям. В конце концов, у каждого свои маленькие слабости. Эта порывистость вкупе с репутацией колдуна и экстрасенса придают ему легкий душок демонизма, что, я уверена, нравится женщинам. Я рассмеялась.
Утром я едва помнила о своем ночном кошмаре. День обещал быть прекрасным. Сквознячок шевелил штору и гулял по гостиной, сметая с журнального столика всякие бумажки. Фольга от шоколадки, разноцветные рекламки и квитанции разлетелись по комнате.
Мне не хотелось идти на работу. Впервые в жизни. Мне хотелось, чтобы позвонил Александр и сказал: «А давайте прогуляем сегодня! Давайте поедем куда-нибудь подальше, выключим телефон, сядем на траву и…» Дальше фантазия буксовала. Ну, например, он расскажет что-нибудь из своей богатой практики… «Какой практики? – спросил занудный внутренний голос. – Разве тебе известно, чем он занимается? Кроме того, что он экстрасенс и колдун». Причем последнее недостоверно и сказано в досаде необъективной Стеллой. После доктора Лапина я больше не доверяю ее суждениям. Из рассказа Стеллы рисовался образ усталого красавца-доктора, отдающего всего себя служению больным. А я увидела циничную потертую и небритую личность в мятых брюках. Тьфу, дались мне эти брюки!
Звонок телефона заставил меня вздрогнуть. Я рванулась в прихожую, роняя шлепанцы. Александр! Увы. Кто-то ошибся номером. Человек неразборчиво произнес что-то. «Алло? – повторяла я. – Алло, кто это?» Я услышала звук захлопнувшейся далекой двери и сразу же сигналы отбоя.
Кофе был хорош. Я жевала бутерброд – черный хлеб и сыр – и думала об Александре. Нужно позвонить Стелке и расспросить о нем, решила я вдруг. Дожевывая на ходу, понеслась к телефону. К моему разочарованию, мне никто не ответил. Стелла уже ушла. Ранняя пташка! Может, позвонить Александру? И, если он не один, нарваться на предложение позвонить в другой раз? Да еще сделанное конспиративным шепотом? Настроение мое слегка померкло. Почему я решила, что он свободен?
В задумчивости я допила кофе. Спрятала недоеденный бутерброд в холодильник и отправилась в спальню одеваться. Меня распирало желание услышать его голос. Да что со мной такое? А что, если… как в детстве – позвонить и помолчать в трубку? Он будет спрашивать, кто это… как я минут десять назад. А я буду слушать его голос и молчать. Как последняя идиотка. «Что за пацанизм!» – одернула я себя.
А еще меня распирало желание говорить о нем. Ничего, Стеллу мы выловим вечером, думала я, и без помех поговорим. Я хочу знать о нем все. Экстрасенс – это несерьезно. Он что – воду заряжает? И этим кормится? Я представляла экстрасенса манерным женоподобным мужиком, виденным когда-то в кино. Он многозначительно кривил губы, закатывал глаза – одним словом, страшно выделывался и вел себя намеренно неадекватно. Александр не такой. Он не говорит о себе. У него прекрасное чувство юмора. Он не напрашивается в гости, не пристает, не посягает. «Значит, несвободен, – трезво заметил внутренний голос. – Или нетрадиционно ориентирован». Глупости! А как же Стелла? Она сказала… Как же это она сказала? «Классный трахальщик». Именно! Меня бросило в жар.
«Хватит, – приказала я себе. – Остынь, успокойся и призови на помощь опытного господина Бьяготти».
– Девочка моя, – говорил господин Бьяготти, – запомните: существует две разновидности мужчин – охотники и дичь. Равно как и женщин. Распознать, кто есть кто, довольно несложно. Охотник активен, дичь
