судьбу, читает по ладони и гадает на кофейной гуще.
– А еще он превращает злых особ женского пола в черных кошек и зеленых ящериц, – произнес Александр ей в тон. – Ксения, не бойтесь меня. Скажите, что не верите во всю эту чушь, и давайте знакомиться дальше. Вы кто? – У него была подкупающая манера держаться и приятная улыбка. – Впрочем, не говорите. Я попробую угадать… – Он сжал губы в тонкую линию, свел брови и уставился мне в глаза. – Вы имеете дело с людьми… – начал он. – Сфера обслуживания… Бизнес? Адвокатура? Торговля? Нет… – Он взял мою руку, несильно сжал. Ладонь у него была горячая. Закрыл на секунду глаза, потом открыл, некоторое время, задрав голову, внимательно рассматривал потолок. Снова заглянул мне в глаза. – Продажа недвижимости! – сказал торжественно. – Правильно?
– Откуда вы… Откуда вы знаете? – пролепетала я. – Вы что, действительно… читаете мысли?
– Иногда. Но не сейчас. Я просто задал себе вопрос, кем может работать женщина… молодая, красивая, строго одетая, с прекрасно поставленным голосом и умением выражать мысли четко и сжато… без маникюра…
– Особенно без маникюра… – пробормотала Стелла.
– … и решил, что это может быть ресторанный бизнес. Но для ресторанного бизнеса вам, пожалуй, не хватает красок. Люди из этой сферы любят яркую одежду и много золота. Красный лак на ногтях. Для интеллектуальной сферы вы слишком дорого одеты. Банк? У сотрудников банка бухгалтерская внешность – они насторожены, недоверчивы и подсознательно все время прикидывают, глядя вокруг, что сколько стоит. – Он помолчал немного и произнес: – Пожалуй, недвижимость. Горячо! Привычка повелевать уже проступает на вашем лице. Генеральный директор! Генеральный директор крупной фирмы по продаже недвижимости… что-нибудь вроде «Глобал виллидж». – Он замолчал, глядя на меня исподлобья выжидающе.
Зачарованная, я перевела взгляд на Стеллу. Та пожала плечами.
– Но как вы… – Я недоверчиво смотрела на него. – Как вы узнали?
– Я же объяснил! Наблюдательность, жизненный опыт, дедукция…
– А как вы узнали про «Глобал виллидж»? – настаивала я.
Александр медлил с ответом. Лицо его стало уже не просто серьезным, а мрачным. Он прикрыл правой рукой глаза – блеснул серебряный перстень с багровым непрозрачным камнем на безымянном пальце – и произнес глухо:
– Я почувствовал… Не знаю, как… Это необъяснимо, Ксения. Не знаю… Не спрашивайте меня.
Я смотрела на него, приоткрыв рот и чувствуя, как горят щеки.
– Ксения, очнись! – Стелла вернула меня на землю. – Этот экстрасенс собирался покупать квартиру, и я рассказала ему про тебя.
– Ну, погодите, ведьмочка! – пригрозил Александр, рассмеявшись. – Быть вам черной кошкой! Теперь не отвертитесь.
– Лучше зеленой ящерицей, – возразила Стелла.
– Какая же вы ящерица? Вы кошка! Хотите, погадаю? Расскажу судьбу?
– Я и так все знаю.
– Неправда. Вы ничего не знаете о человеке, который вам нравится. Ну-ка, ну-ка…
Александр потянулся к руке Стеллы, но та проворно убрала ее за спину и с вызовом посмотрела ему в глаза. Выражение лица у нее стало неприятным, во взгляде медленно закипало раздражение. Ее радостное настроение испарялось на глазах. Я удивленно смотрела на приятельницу, не понимая, почему невинное предложение рассказать судьбу вызвало у нее такое неприятие.
– Вы что, подслушивали? – спросила она.
– Конечно, подслушивал, – не стал отпираться Александр. – Я всегда подслушиваю, когда подворачивается возможность. А вы что, правда беседовали о любви?
– О чем же еще могут говорить девушки, как не о любви. Не о работе же!
– От таких деловых дам, как вы, можно ожидать чего угодно. Любовь… Любовь – это серьезно. Хотите, выпьем за любовь? – Он призывно махнул рукой официанту. – Чем вас угостить, милые дамы?
Он смотрел на Стеллу с непонятным выражением, наклонив голову вперед. На лицо его упала тень, и оно стало хищным. У меня появилось чувство, что этих двоих что-то связывает, что-то прячется в мутных водах их отношений – камни, коряги, топляки. Что-то такое… Странно, обычно Стелла все мне рассказывает. Я опустила глаза, не желая подсматривать в замочную скважину. Но не в силах справиться с любопытством, снова взглянула на Александра. Его лицо больше не было хищным. Он, улыбаясь, переводил взгляд с меня на Стеллу, ожидая ответа.
– Мне шампанского, – сказала я неожиданно для себя.
– Мне тоже, – добавила Стелла, помедлив.
…Я выпила все холодное шампанское, со стуком поставила на стол бокал и расхохоталась. Все вокруг стало невесомым – поплыло, легко покачиваясь, – и невероятно смешным. Красавец Александр, улыбаясь, смотрел на меня. На дне его глубоких, как темные колодцы, глаз мерцали звезды. Тонкие чувственные губы исказила улыбка, похожая на гримасу. Я, к своему ужасу, облизнулась, раздула ноздри, судорожно вздохнула и… Что-то менялось вокруг. Меня охватило чувство не то полета, не то низвержения. Я стремительно скользила куда-то. Пузырьки шампанского взрывались внутри, больно впивались в позвоночник, стены кружились все стремительнее, и я вцепилась пальцами в край стола – еще унесет! Мне вдруг до смерти захотелось прикоснуться к Александру – колено мое под столом уперлось в его колено, и меня тряхнуло как от электрического разряда. Александр шевельнулся, придвигаясь ближе. Он был так близко, что я чувствовала его тепло и приятную смесь из запахов кожи, одеколона и свежей льняной рубашки, видела несколько седых волосков на висках, жесткую морщинку в уголке рта. Я потянулась к его губам, мне казалось, я чувствую их вкус…
– Ксень, нам пора!
Громкий голос Стеллы вырвал меня из наваждения, и я словно проснулась. Кружилась голова. Крохотные молоточки стучали в затылке. Хотелось спать. Шампанское в бокале Стеллы уже не пенилось и напоминало жидкий чай. Она так и не притронулась к нему.
Александр молчал, не пытался удержать меня, не предложил проводить. Он сунул руку во внутренний карман пиджака, достал визитную карточку, протянул мне.
– Возьмите, Ксения. Никогда не знаешь… Если что, звоните. Мы не делаем чудес, как говорится в телерекламе слабительного, мы просто возвращаем людям радость жизни. – Он улыбнулся своей кривой улыбкой. – Обещаете?
Я кивнула молча и спрятала карточку в карман жакета.
Мы вышли на улицу. Я чувствовала себя уставшей и подавленной. Хотелось пить. От моего радужного настроения не осталось и следа. Стелла вдруг воскликнула с досадой:
– Колдун проклятый! Распустил чары!
– Кто он такой? – спросила я.
– А черт его знает! – воскликнула Стелла. – Фокусник, гипнотизер… Шарлатан!
– Ты давно его знаешь?
– Давно, – нехотя ответила Стелла. – Наша фирма консультировала его… когда-то.
– Ты с ним… – я замялась.
– Трахалась? Да! Любовник он классный.
– А сейчас? – Я испытывала болезненное желание говорить об Александре.
– Сейчас нет.
– Почему?
– Потому. Страшно стало. К нему привыкаешь, как к наркотику. Я ни о чем другом думать не могла, только – Александр, Александр, Александр! Обмирала от его голоса в трубке! До слез, до истерики, до обморока, бежала, не помня себя, по первому зову! Лишь бы дотронуться до него, как ненормальная! А ревновала как! Травиться хотела, представляешь? Это я-то!
– Не представляю, – пробормотала я. – Он что, тебя бросил?
– Это я его бросила! Я! Почувствовала, что схожу с ума. Ненавидела себя! До сих пор ненавижу!
– Когда это было?
– Три года назад. Помнишь, я уехала в круиз по Средиземному морю? Ангел-хранитель надоумил. В
