- Не передергивай! Я не называл тебя несерьезным. Я говорил, что ты - сумасшедший. Это разные вещи. А что касается истории, мне самому очень интересно.
- Тогда нам в читальный зал. - Федор свернул направо, даже не взглянув на поясняющую табличку. - Когда я в первый раз увидел призрака, - продолжал он, - то, как и ты, пребывал в преступном неведении. Не знал, что он - призрак, полагая его за человека. Но потом, когда ознакомился с документами, я сразу смекнул, что к чему. И был уже готов.
- Ты покажешь мне эти документы?
- А иначе зачем я тебя сюда привел? - Федор чуть не поперхнулся от возмущения. - Не забавы же ради. Господи, помоги мне вразумить этого упорствующего в заблуждении - для его же пользы!
Они прошли в правое крыло библиотеки и остановились перед массивной дубовой дверью с табличкой «Читальный зал». Лукин покопался в мешковатых штанах и извлек новенький читательский билет в синей корочке.
- Веди себя пристойно! - напутствовал он Ватсона и взялся за витую бронзовую ручку.
Дверь заскрипела, и на приятелей пахнуло застоявшимся воздухом, пропитанным запахом старой бумаги, сырости и чего-то еще, не имеющего названия, но постоянно присутствующего в захолустных библиотеках. Длинные стеллажи, уставленные книгами, уходили в бесконечность. Ватсон зажмурился; это походило на оптический обман - с улицы библиотека казалась совсем маленькой, но внутри помещения выглядели огромными.
С потолка на массивных цепях свисали бронзовые светильники в виде свечей. В центральном проходе стояли приземистые столы красного дерева, на каждом из них была лампа в зеленом абажуре. Слева от входа, за резной конторкой, сидела чахлая особа неопределенного возраста; Ватсон назвал бы ее «престарелой девушкой».
Увидев Федора, она вскочила с места и на цыпочках подбежала к Лукину.
- Отец Федор! - зашептала она. - Как я рада снова вас видеть!
«Давно ли он стал 'отцом Федором'? Надо будет спросить», - подумал Ватсон, но вслух ничего не сказал. Молчание, по его разумению, как раз и было тем самым «пристойным поведением», которого требовал от доктора Лукин.
Федор раскинул руки для объятий, и девушка припала к его груди. Лукин поцеловал ее в лоб и спросил:
- Как поживаешь, дитятко?
- Вашими молитвами, - на глазах у девушки выступили слезы радости от счастья лицезрения духовного наставника. Она смахнула их маленьким кулачком и вдруг, внимательно взглянув на Федора, вскрикнула: - Ой! Что это у вас с лицом, отец Федор?
- Это? - Лукин ощупал мясистый нос и заплывший глаз. - Пострадал за веру, дитя мое, - ласково сказал он. - Не дремлет сатана, ох, не дремлет...
- Такова участь всех праведников, - эхом отозвалась девушка. - Нет пророка в своем отечестве... - Она только сейчас обратила внимание на Ватсона. - Кто это с вами, отец? Такой же подвижник, как и вы?
- Странник Ватсон, то есть Станислав, идущий по пути нравственного совершенствования, - представил доктора Лукин.
- Широким шагом, - подтвердил Ватсон эту версию и незаметно ткнул Федора кулаком в бок: мол, не тяни, переходи к делу.
- Дитя мое, - сказал Федор, - можешь ли ты показать нам журнал «Вестник Камчатки»? Нумер шестой за тысяча девятьсот восьмой год?
- Тот самый? - многозначительно улыбнулась девушка.
- Тот самый.
- Конечно. - Она повела Федора и Ватсона в дальний конец зала.
Доктор обратил внимание на то, что, кроме них, в библиотеке никого не было. Девушка подошла к высокому стеллажу, придвинула шаткую лестницу-стремянку и стала на нее взбираться. Лукин стыдливо отвел глаза от ее худых ног в коричневых чулках и перекрестился. Ватсон же взял девушку за руку и остановил.
- Давайте лучше я, - сказал он. - Совершенствоваться так совершенствоваться.
Библиотекарша, с уважением посмотрев на доктора, отступила в сторону.
- Пожалуйста...
Ватсон ловко, как цирковой акробат, залез на стремянку. Папок было много, все они были похожи друг на друга, как близнецы, и он в недоумении замер.
- Вон там, подшивка за восьмой год... Потолще других папка, - направляла его девушка.
Ватсон снял с полки неподъемный фолиант в красном дерматиновом переплете. На корешке синим фломастером было написано: «Вестник Камчатки. 1908».
Станислав Маркович осторожно спустился и положил подшивку на стол; девушка зажгла лампу. Приятный бледно-зеленый свет озарил полутемный зал.
Федор энергично потер ладони.
- Ну вот! Сейчас сам убедишься!
Он увлеченно листал фолиант. С плотных пожелтевших страниц на Ватсона смотрели подтянутые мужчины в модных сюртуках, женщины в широких шляпах и пышных кринолинах, камчатские аборигены в национальной одежде, пухлощекие дети в матросках и коротких штанишках... Был даже генерал-губернатор - с кустистыми бакенбардами и в шитом золотом мундире. Не было только нужной фотографии - Ватсон понял это по реакции Лукина.
- Постойте-ка! - бормотал Федор. - Шестой нумер... Все, как положено... Да где же он, клятый? Куда запропастился?
- А может, его и не было? - строго спросил Ватсон. - Может, тебе все это померещилось?
- Как это померещилось? - возмутился Федор. - Вот статский советник Голощекин с супругой... Вот - объявление об открытии на Морской улице новой кондитерской «Венский шик»... Вот - реклама мехового товарищества «Русская пушнина»... Это я помню.
А здесь, на развороте слева, должна быть фотография купца Митрофанова с небольшой заметкой. Точно! Смотри-ка! - Он ткнул пальцем в левый верхний угол соседней страницы. - Видишь?
Текст на обрывке страницы гласил:
...фанов в приватной беседе поведал нашему корреспонденту о том, что недавно пополнил свою знаменитую коллекцию новым предметом - ювелирным набором, изготовленным господином Фаберже, официальным поставщиком двора Его Императорского Величества. Ювелирный набор представляет из себя...
- Это окончание заметки. Видишь, я ничего не перепутал! Только где же ее начало и фотография? - Лукин был обескуражен.
Ватсон внимательно присмотрелся. Слева в углу журнального разворота стояло число «62», а справа - «65»; вдоль корешка тянулась узкая полоска бумаги - кто-то аккуратно вырвал одну страницу.
«А ведь он, пожалуй, не врет, - подумал Ватсон. - Выходит, зря я на него накинулся?»
Доктор захлопнул подшивку, взлетел по лестнице и положил фолиант на место.
- До свидания! - спустившись, сказал он девушке. - Было очень приятно с вами познакомиться. А теперь нам, к сожалению, пора. - Он схватил Федора за локоть и потащил к выходу.
- А как же?.. - начал было Лукин, но Ватсон не дал ему договорить.
- Отец Федор хочет сказать, что нам пора поститься, - объяснил он удивленной девушке причины своего поспешания. - Уже полдень. Самое время для плотного... я хотел сказать - строгого поста. - И он буквально выволок Федора на улицу.
- Что ты себе позволяешь? - воскликнул Лукин. - Я хотел побеседовать с духовной дочерью.
- В другой раз, - ответил Ватсон. - Ты что, не понимаешь? Если все, что ты говорил, правда, и за домом Мирофанова действительно следят, то все мы подвергаемся опасности. Какой - еще толком не знаю, но лучше нам вернуться в особняк. Там - две женщины и один Витек. Не забывай!
Лукин только теперь осознал масштабы опасности. Он присел, коротко, по-бабьи, охнул и припустил обратно, да так быстро, что Ватсон сумел его догнать только перед самыми воротами митрофановского
