- Как вас зовут?
- Лайза Донахью. Я - американская гражданка.
Дело принимало совсем нехороший оборот. Об этом командира никто не предупреждал.
- Вы - американская гражданка и являетесь адвокатом господина Белова?
- Насколько мне известно, это не противоречит российским законам.
Командир почесал в затылке. Противоречий тут действительно не было.
- И что вы хотите знать? - спросил он.
- Я уже сказала - в чем обвиняют господина Белова?
Командир рассудил, что рано или поздно, но сказать все равно придется. И раз уж фактор внезапности утерян...
С улицы в центральный зал вошел боец, весь перепачканный в саже и копоти.
- Проверили весь дымоход, - шепнул он на ухо начальнику. - Его нигде нет.
Командир машинально кивнул и устало взмахнул рукой. Бойцы, топая коваными ботинками, потянулись к выходу. Операция захвата завершилась. Ничем.
- Его обвиняют в убийстве, - обратился спецназовец к Лайзе. - Час назад неподалеку от вашего дома найден труп Кондрашова Виталия Сергеевича. Гражданин Кондрашов был убит ножом, на котором обнаружены отпечатки пальцев Белова.
Такая оперативность говорила о многом. Найти труп, отправить орудие убийства на экспертизу, снять отпечатки, сличить их с компьютерной базой данных, и все это - за один час? Дело было явно нечисто. Лайза покачала головой.
- Я как адвокат не считаю это достаточным основанием для того, чтобы вламываться в дом. Более того, могу заявить, что у господина Белова есть стопроцентное алиби - с тех пор, как убитого в последний раз видели живым, и по настоящий момент он все время находился рядом со мной.
Командир погрозил ей пальцем.
- Вы не можете выступать в роли свидетеля. Вы - лицо заинтересованное.
- Отчего же? - перебила его Лайза. - По законам Российской Федерации свидетелем может быть любой человек, который способен внести ясность в разбираемое дело.
- А что же тут неясного? - спросил спецназовец. - Есть труп, есть орудие убийства и есть отпечатки пальцев.
- Пока рано говорить об этом. Пусть следствие установит все обстоятельства дела. Лично к нам у вас есть какие-нибудь претензии?
Командир колебался. Он получил приказ арестовать Белова. Никаких других распоряжений не было.
- Нет, - сказал он. - Претензий нет.
- Стало быть, мы свободны? - уточнила Лайза.
- Вполне.
- Отлично! - Лайза обвела взглядом
Витька, Ватсона, Федора и Любочку и выразительно показала на бардак, учиненный штурмовой группой. - Пора приниматься за уборку. И вам тоже - пора, - сказала она командиру.
Тот кивнул, четко развернулся на пятках и отправился вслед за своими бойцами к автобусу, поджидавшему на шоссе. Он ругался на чем свет стоит за то, что позволил втянуть себя в эти грязные подковерные игры.
Лайза дождалась, когда он отойдет подальше, и спросила у Злобина:
- Где Саша? Витек развел руками.
- Вот бы узнать...
- Звони ему на мобильный. Постоянно. А я свяжусь с Игорем Леонидовичем Введенским. Чувствую, без его помощи нам не обойтись. Кстати, кто мне может сказать, что это за нож, о котором все время говорят?
- Саша привез его от Рультетегина. Нож, в рукоять которого вделан кусочек метеорита, - вмешался Ватсон. - Саша показывал его за обедом. Ты не видела, потому что спала.
- Стоп! - внезапно сказала Лайза. Все замолчали и посмотрели на нее. - Я не видела этот нож. Я ничего о нем не знала. Версию, что Саша, воспользовавшись этим ножом, убил человека, мы отметаем. Стало быть, остаются четверо: вы, Станислав Маркович, Витек, Федор и Любочка.
- В каком смысле - остаются? - не понял Федор.
- В том смысле, - твердо сказала Лайза, упирая на каждое слово, - что ножи, насколько мне известно, сами по воздуху не летают. Где он лежал?
До Витька только теперь дошло, что она имела в виду. Он залился краской, потом сразу же побледнел. На лбу крупными каплями выступил пот.
- Нож лежал в сейфе, - еле слышно сказал Злобин.
- Кто знал, где находится ключ от сейфа? - продолжала Лайза.
- Все, - ответил ей Ватсон. - У нас там нет ничего ценного, поэтому ключ лежал в ящике письменного стола.
- Значит, любой из вас, - сказала Лайза, - мог взять нож и передать его убийце. Либо - и эту возможность я тоже не исключаю - сам убил несчастного Кондрашова. Ведь так?
- Ну-у-у... - замялся Ватсон.
- Матушка! - всплеснув руками, воскликнул Федор.
Витек потупился. Любочка молчала.
- Один из вас, - Лайза роняла слова, как тяжелые камни, - предатель и убийца. По его вине чуть было не погиб близкий мне человек. Самый близкий. Отец моих детей. И это меня злит. Хуже того, это приводит меня в бешенство. Пусть лучше этот человек признается сразу. В противном случае я за себя не ручаюсь.
Она ни разу не повысила голос, но в ее интонации и лице было столько пугающего, что все невольно замолчали. Такой Лайзу еще никто не видел. Волчица, защищающая свой выводок, рядом с ней выглядела бы очаровательной болонкой, норовящей лизнуть руку.
С улицы через разбитые и распахнутые двери центрального зала донеслось шуршание шин по гравийной дорожке.
Витек дернулся было посмотреть, кто это еще к ним пожаловал, но Лайза сказала:
- Всем оставаться на местах! - И он не смог ослушаться.
Лайза поднялась и вышла на крыльцо. Из подъехавшего такси вышли двое - мужчина, и женщина. Мужчину она знала - это был Шмидт. А женщина была ей знакома по немногочисленным фотографиям, сохранившимся в альбоме Белова, - Ольга, его первая жена.
Лайза хотела спуститься с крыльца навстречу гостям, но перед глазами вдруг все закружилось и поплыло. Нестерпимая режущая боль полоснула внизу живота и разлилась по всему телу, накрыв плечи, словно теплым колючим одеялом.
Лайза прижала руки к животу; взгляд ее упал на доски крыльца. Между домашних шлепанцев, в которые она была обута (штурмовая группа застала ее в ночной сорочке и шлепанцах), упало темно- красное пятно размером с крупную монету. Раздался еле слышный звук - еще одно пятно появилось на полу. Затем еще и еще.
«Боже, это ведь из меня!» - подумала Лайза.
Наверное, она изменилась в лице, потому что Шмидт, отбросив сумку, кинулся ей на помощь.
- Где Саша? - прошептала Лайза и лишилась сил.
Она ожидала, что сейчас упадет и больно ударится об пол, но этого не случилось. Сильные руки подхватили ее и прижали к себе.
- Звони в «скорую»! - услышала она, как через подушку.
И потом все стихло.
