Сейф был пустым.
Внезапно он понял все. Кто-то (а кто это еще мог быть, если не Зорин?) решил пойти ва-банк. Единственной целью ставилось физическое уничтожение Белова - под любым предлогом.
Отпечатки пальцев на рукояти ножа лишь повод - для милиции и Князя. Если бы у Саши были в запасе хотя бы несколько часов, то можно было бы все выяснить, во всем разобраться, но штука в том и заключалась, что Белов не располагал ни минутой.
Спецназовцам был отдан приказ стрелять на поражение; а реакцию обезумевшего от горя Князя предсказать было нетрудно.
Конечно, спустя какое-то время все бы поняли, что подстава с ножом шита белыми нитками, но это было бы потом. А посмертное оправдание большой роли не играет.
Кувалда втянулась обратно в проем, и показалась рука в черной перчатке. Еще немного и штурмовая группа ворвется в дом.
Белов не стал дожидаться - он выскочил из центрального зала и, захлопнув за собой дверь, закрыл ее на засов. «Действенная тактика! - подумал он. - Вот на что рассчитывал купец Митрофанов. Через окна не пролезешь, а для того, чтобы сломать двери, требуется время».
Наглухо закрывая двери, они дошли со Злобиным до угловой комнаты, откуда вела лестница на второй этаж.
- Витек! - сказал ему Белов. - Не паникуйте! Отвечаешь за Лайзу головой.
- А ты? - попробовал вставить Витек, но Саша не дал ему сказать ни слова.
- Обо мне не беспокойся, я что-нибудь придумаю. Принеси мне пистолет. Живо!
Злобин помчался вверх по лестнице. Едва он исчез в проеме, Белов поднес мобильный к уху.
- Князь! Ты слышишь меня?
- Дергаешься? - со злобой спросил Князь. - Характер показываешь? Зря.
- Князь! - заорал Саша. - Даю тебе слово, что я здесь ни при чем. Я докажу это. Еще не знаю как, но докажу. А тебя хочу предупредить - если хоть один волос упадет с головы близких мне людей, я стану самым худшим из твоих проклятий. Ты понял? Поэтому не делай глупостей! Стой за правым плечом!
Он нажал на кнопку «отбой», и вовремя. Дверь уже вовсю ходила ходуном, поддаваясь напору мощных ребят с масками на лицах.
Прибежал Витек и сверху кинул ему пистолет. Белов на лету поймал оружие и бросился в анфиладу.
Он слышал, как со второго этажа доносятся крики Лайзы. Она рвалась к Саше, но, наверное, Ватсон или Лукин не пускали ее. И правильно делали.
В комнату ворвались бойцы СОБРа. Спецназовец в черной форме, с маской на лице присел на одно колено и взял Белова на мушку.
- Ни с места! - заорал он.
Саша прыгнул в темноту. Автоматная очередь, кроша штукатурку, впилась в стену. Белов навалился на дверь и щелкнул засовом.
Пули выбивали из прочной древесины острые щепки; одна из них оцарапала Саше лицо.
Белов побежал по анфиладе, захлопывая за собой двери. Он думал, сколько у него осталось времени, и понимал, что ничтожно мало. Рано или поздно он окажется в тупике, откуда нет выхода.
Внезапно вспомнились слова Ватсона, сказанные им в споре с Витьком по поводу анфилады. Доктор тогда сравнил череду проходных комнат с отсеками в субмарине.
«В подводной лодке все продумано до мелочей. Отсеки ведут не куда-нибудь в тупик, а...»
Тогда Ватсон не договорил - его прервал приезд Князя. Но теперь Белов и сам догадывался, что имел в виду Станислав Маркович.
И если архитектор, проектировавший особняк, сам того не подозревая, использовал в строительстве анфилады тот же принцип, что много позже применяли в строительстве субмарин, то у Саши еще есть шанс на спасение.
Потому что «отсеки ведут не куда-нибудь в тупик, а в спасательную капсулу». Вот в чем дело.
XXI
- А-у-у-у! О-у-у-у! А-у-у-у! - завывал страшный голос на все лады.
Сильный ветер дул в сторону моря. Устройство, вделанное в стену или в потолок, издавало несколько звуков одновременно, отличающихся по тембру и высоте; сливаясь воедино, они до жути напоминали человеческий голос. Вой был настолько громким, что заглушал треск ломающейся древесины, крики, ругань и топот бойцов милицейского спецназа.
В той комнате, на стене которой был сделан первый рисунок, Белов остановился и перевел дыхание. Он должен был забыть, что в запасе у него остались считанные секунды, и не думать о времени вообще. Иначе в суете и спешке принять правильное решение невозможно.
Свет угасающего дня пробивался сквозь окна-бойницы и не давал разглядеть бледное голубоватое свечение. Но картинка - хищно ощерившийся дельфин - неотступно стояла перед мысленным взором Александра. Белов словно видел ее - яркую и отчетливую.
В следующей комнате должна быть девушка, а в последней, на заслонке печи - бык. Эта загадка митрофановского дома осталась неразгаданной. У Белова было несколько секунд, чтобы найти ответ.
Итак, дельфин, девушка и бык, нарисованные специальной краской, в которую добавлено светящееся вещество метеорита. Но почему они находятся в разных комнатах? Купец Митрофанов - он же Ерофей Кистенев - вполне, мог нанести рисунки на одну и ту же стену. Зачем ему потребовалось расписывать тупиковую часть анфилады целиком?
Может быть, для того, чтобы показать, что это - вовсе не тупик? Переход от одного рисунка к другому волей-неволей заставлял искать недостающую часть картины, двигаться от дельфина к быку.
Вряд ли потайная дверца спрятана под изображением дельфина или Европы; стена была внутренняя, она ограничивала анфиладу от центрального зала. К тому же эту дверцу (если она существовала) невозможно было открыть, не взломав штукатурку. Но тогда бы она перестала быть потайной.
«Значит, бык!» - решил Белов. Все сходилось. Последнее изображение было нанесено на чугунную заслонку, однако грозную морду быка можно было разглядеть, только если подойти к печи вплотную и обогнуть ее ближний угол.
«Так и есть! - подумал Саша. - Ведь Митрофанов делал эти рисунки, еще не зная, что художник Серов напишет второй вариант. Он-то наверняка считал, что является единственным обладателем картины, стало быть, единственным человеком, точно знающим ее основные структурные элементы - дельфин, девушка и бык. Если бы я никогда раньше не видел «Похищение Европы» в Третьяковке, мне бы и в голову не пришло искать быка, тем более на печной заслонке. Первые два рисунка оставили у меня чувство чего-то знакомого и одновременно незавершенного, поэтому я и продолжил поиски недостающего элемента, хотя и не был до конца уверен в том, что он существует».
Белов, не теряя времени, направился в последнюю комнату анфилады. Здесь не было окошек- бойниц, в комнате царил непроглядный мрак, однако свечение не бросалось в глаза, и найти морду быка, не зная наперед, где искать, было очень сложно.
Саша приблизился к печи и ощутил под рукой холодные выпуклые изразцы. Он обогнул острый угол, присел на корточки и увидел рисунок во всей его пугающей простоте.
- Ну что? Украл Европу? - спросил Белов.
Грохот, треск и крики становились все громче и громче. Саша повернул ручку и открыл заслонку. Он пожалел, что на этот раз с ним не было фонарика, но подумал, что на крайний случай сгодится и дисплей телефона.
Белов включил предохранитель и заткнул пистолет за пояс джинсов - сзади, чтобы оружие не мешало ползти. Саша всунул голову и плечи в топочную камеру и нажал кнопку на мобильном. Подсветка дисплея озарила каменный мешок.
