не пожелавшие вернуться домой. Щедрые обещания данные французским правительством во время войны, на деле оказались пустыми обещаниями. Недавним героям войны нужно было доказывать в специальных комиссиях свои заслуги перед Францией, и не всем из них улыбнулась удача остаться в Европе. Те же, кто все-таки получил заветное гражданство, в виду своей низкой квалифицированности, незамедлительно пополнили армию дешевой рабочей силы, которая так была нужна французской экономике для ликвидации военных последствий.
Господину Савинкову было очень приятно принимать почетный караул, выстроенный в его честь прибытия на железнодорожном вокзале, ехать в широком лимузине с двумя русскими флажками прикрепленные к капоту автомобиля. Взгляд Бориса Викторовича очень тешила реакция парижан на появление его автомобиля в сопровождении почетного конного эскорта. Многие из пешеходов замирали на месте и, приблизившись к краю тротуара, с большим интересом глазели на русского вице-президента. Многие хорошо одетые дамы двигали в знак приветствия и восхищения своими зонтами, а мужчины сдержанно приподнимали цилиндры и котелки.
В ответ Савинков самым непринужденным образом раскланивался, стараясь удержать на своем лице благосклонную улыбку и не дать, ей перерасти в восторженный оскал провинциала впервые оказавшегося в знаменитой метрополии.
Если быть откровенным, то господин Борис Викторович по своей сути, и был приезжим провинциалом. Знаменитый эсер, полностью порвавший со своим боевым прошлым и получивший свой первый министерский пост ещё при Керенском, откровенно скучал в своей «золотой клетке». Так он называл своё вице-президентское кресло, находясь в котором он был полностью исключен из бурной политической жизни страны и мира. Согласившись на предложение больших денежных тузов стать вторым человеком в государстве, он быстро понял, что место вице-президента это хорошая синекура, дающая личные блага, но не более того.
Его бурная душа была готова заниматься активной политической деятельностью, но всякий раз президент Алексеев поручал своему помощнику решение исключительно представительских вопросов, что вызывало у господина Савинкова в сильнейшую меланхолию.
Узнав, что в Париже намечается подписание большого торгового соглашения между двумя странами, Савинков буквально выдавил из президента право поехать во Францию, бессовестным образом оставив в стороне премьера Парамонова, сделавшего все основную работу для подписания этого соглашения.
И теперь проезжая по Парижу, Савинков ощущал себя римским триумфатором и, откинувшись на кожаную спинку сиденья, подставив свою грудь и голову шаловливому теплому ветерку, тихо повторял бессмертные слова короля Генриха IV в свое время удачно обменявшего свою веру на королевскую власть «Париж, стоит мессы».
Париж действительно стоил мессы или хотя бы того чтобы его посетить с официальным визитом, когда всё необходимое для достойного проживания было оплачено из широкого государственного кармана. Этот важный факт, позволял Борису Викторовичу важно надувать щеки, когда величественный швейцар гостиницы «Палас», в котором русский вице-президент пожелал остановиться во время своего визита, проворно распахнул лакированную дверь остановившегося у парадного входа автомобиля и застыл в глубоком почтении перед высоким гостем.
По случаю прибытия в их гостиницу русского вице-президента, французы не поскупились на богатую красную дорожку, которым широким жестом расстелили её от парадного входа до самого тротуара, за десять минут до прибытия торжественного кортежа.
Под громкие крики и шумные овации, набежавшей как по мановению волшебной палочки толпы парижских зевак, Савинков важно вылез из лимузина и стал неторопливо подниматься по массивным мраморным ступенькам, наслаждая мгновениями славы. Достигнув дверей, он повернулся лицом к кричавшим парижанам и величественно застыл, давая возможность фотографам запечатлеть себя для истории.
Подписанию парижского торгового соглашения, обе стороны предавали большое значение, поскольку оно сулило выгоду, как русским, так и французским торговым фирмам. Помпезный «Паллас» как нельзя лучше подходил для этой цели, демонстрируя своим блеском и роскошью, серьезность и важность намерений двух держав.
Господин Савинков остался доволен своим номером, расположенном на втором этаже гостиницы. Огромная гостиная, с широким полукругом красных кожаных кресел, с позолоченным телефоном, а так же чудо американской техники холодильником составил бы честь любому президенту или королю, решившему остановиться в нем.
Ничуть не меньшим удовольствием была и гостиничная кухня, которой французские повара решили побаловать своего высокого гостя. Борис Викторович остался, очень доволен как печеночным паштетом, перепелами с устрицами, так и поданным к ним красным вином.
Торжественное подписание торгового договора было назначено на завтра и поэтому ничто не мешало господину Савинкову распорядиться имеющимся свободным временем по своему усмотрению. Благо все бумаги были уже не один раз согласованы и перетрясены экспертами и торговыми представителями.
С самого момента появления дорогого гостя на парижском перроне, за ним немедленно было установлено негласное наблюдение, силами особого отдела французской полиции. Велось оно и после вселения Савинкова в «Паллас» и поэтому, когда важная персона, поздно вечером покинула свои апартаменты, об этом стало немедленно известно господину Антуану Реви. Именно ему, опытному полицейскому, было поручено непрерывное наблюдение за заморским гостем.
Получив сигнал, господин старший инспектор продолжал ждать дальнейшего развития событий, внимательно склонившись над картой Парижа, покрытой особыми карандашными пометками. Когда агенты наружного наблюдения донесли, что русский вице- президент вышел из машины на Пляс Пигаль и вошел в знаменитое кабаре «Мулен Руж», глаза Реви блеснули азартным огнем..
- Жюно! Принесите мне смокинг и подготовьте Зизи, у неё сегодня выход – приказал он своему помошнику – охота начинается.
Не прошло и получаса, как у дверей знаменитого кабаре, возродившегося из руин пожара 1915 года, стоял хорошо одетый и явно преуспевающий господин. Важно поправив монокль в правом глазу, и бросив подбежавшему к нему лакею, плащ, перчатки и черный котелок, он вальяжно направился в зал, где наследницы знаменитой Ла Гулю и Жанны Динамит плясали озорной и искрометный канкан.
Едва господин инспектор появился в зале, как к нему незаметной тенью скользнул один из неприметных агентов наружки, скосив глаза на отдельный столик, заранее зарезервированный местной администрацией. За ним находилась рыжеволосая Клотильда, специальный агент, к услугам которой господин Реви прибегал в особо пикантных случаях.
К даме уже несколько раз пытались подсесть некоторые из посетителей кабаре, но каждый раз, красавица, имевшая очень богатую жизненную биографию, с гордостью потомственной аристократки отвечала: – я жду моего мужа, месье – и сопровождала свои слова взглядом, полного негодования.
Русский вице-президент был очень интересной фигурой, и французская разведка имела на него свои, далекоидущие планы. Собирая досье на господина Савинкова, французы обратились за помощью к некоторым эсерам, которые в силу сложившихся обстоятельств, после окончания войны не поехали на родину, и продолжали находиться в парижской эмиграции. Многие из них с горечью восприняли разрыв Савинкова с партией социалистов-революционеров и его активную поддержку генерала Корнилова в августе семнадцатого года. Влача жалкое существование на чужбине, бывшие соратники Бориса Викторовича охотно делились информацией о нем с французами, получая взамен некоторую денежную сумму.
Согласно этим сведениям, русский вице-президент имел две пагубные страсти; игру в рулетку и молоденьких девочек определенного типажа. Хорошо разбираясь в людях, которые по воле судьбы оказались на вершине власти, господин Реви, нисколько не сомневался, что они обязательно проявятся у его подопечного во время его визита в «столицу мира» Париж.
Прорабатывая свои возможные действия, старший инспектор был уверен, что Савинков обязательно посетит казино, желая взбудоражить кровь и испытать чувство азарта. Однако высокий гость решил взбудоражить себя иным способом.
Узнав о столь банальном выборе своего подопечного, месье Реви испытал в душе некоторое огорчение. Он несколько по иному представлял себе внутренний мир, такого известного боевика и авантюрного политика как Савинков, априорно ставя его несколько выше, над обычными людскими страстями.
- И это все, было – пробурчал под нос инспектор старую премудрость царя Соломона, не утратившая свою актуальность даже в двадцатом веке.
Отправляясь в «Мулен Руж», Савинков захватил с собой старого друга литератора Дмитрия Мережковского, приехавшего в Париж в качестве его личного секретаря. Заказав бутылочку золотистого «Аи», господа литераторы стали наслаждаться жизнью и трепетным зрелищем пляшущих красоток.
Присутствие Мережковского сильно мешало планам господина инспектора, но Клотильда смело заверила Реви, что без особого труда сможет нейтрализовать господина секретаря. У рыжеволосой красавицы была своя теория интерпретации людей, которая её мало, когда подводила. Согласно ей, визуально похожие друг на друга люди, были сходны между собой не только внешне, но и внутреннее, а господин Мережковский очень сильно походил на одного из прежних знакомых
