— Ну ладно, если от этого тебе станет легче. Я обещаю, что отвезу твоего сверчка в Царицыно. Клянусь своей офицерской честью. Но по моему возвращению мы с тобой отправимся на лечение. И никаких больше отговорок. И не думай что я задержусь в твоем Царицыно надолго, из-за того что мне некому будет его отдать. Я вскоре вернусь.
— Хорошо-хорошо. Просто отвези его и все. И мне станет получше. Ты главное не задерживайся, выезжай побыстрее. Чем быстрее сделаешь, тем лучше.
— Я конечно понимаю, но и ты пойми меня. Я не собираюсь тотчас же мчатся туда. У меня есть еще кое-какие дела. Сегодня их улажу, и рвану завтра.
— Это хорошо. Ну да не буду тебя задерживать. У тебя дела, у меня завтрак. Так что попрощаемся на сегодня.
— Ну, смотрю тебе действительно стало полегче. Главное не отчаивайся. До скорой встречи. Не пропадай.
И вот он вышел, прихватив с собой шкатулку, в которой я хранил сверчка. Странно, что сверчок раньше не говорил мне, что ему нужно. Я бы давно уже отправил его в это Царицыно. Почему именно сейчас? Неважно главное, что он ушел, оставив меня. А теперь и я могу уйти. В столе помимо шкатулки со сверчком, я хранил свой браунинг. Мое спасение. Сегодня я стану свободным.
Глава шестая
События начались
Время подходило. Пора, пора было выезжать. Многие были против этой поездки, но как выяснилось, народ в Боснии не так ужасен. Я бы даже сказал, что население Боснии очень меня любит. Особо никаких протестов не было. Нам высказывали поддержку, и я верил, что вместе мы можем создать новое будущее. Когда я прибыл пару дней назад на австрийском броненосце в эти новые земли империи, честно сказать, не ожидал ничего хорошего. И готовился бросить вызов всем своим недоброжелателям. Может Австро- Венгерский престол славяне на Балканах и недолюбливали, но все же открытых массовых волнений не было. Нам нужно было лишь дать им немного больше прав и свобод. И тогда бы утихомирились надолго. Но дядя был против этого. Я должен был приехать и посмотреть, что в действительности бродит в умах людей в Боснии. Многие говорят о терроризме и пропаганде направленной против нас. Но ничего подобного за эти дни я не увидел. Все было спокойно. Я начинаю любить Боснию.
Пока что здесь все проходило как нельзя лучше, и я был в восторге от смотра войск и маневров. Да и прием нам здесь был оказан подобающий. Маневры в Тарчине, на которые мы приехали, проходили удачно. Маневры, сходящие плохо, вообще, верно, довольно редки. Особенно, когда их инспектирует сам наследник австрийского престола. Командный дух на высоте, армия подготовлена.
Маневры маневрами, а все же это больше показуха. Проверять армию в реальном деле, я не горел желанием. Достаточно демонстрации и сильного союзника, чтобы обезопасить себя от различных выпадов. Колоний мы особо не имели, и защищать соответственно достаточно было только свою империю в Европе. Вильгельм, конечно, говорил что этого мало, что мы должны рассчитывать на больший кусок от раздела. Он все желал развязать войну. Но поздновато спохватился.
Я всегда считал, что Германия добилась своего могущества в столь кратчайшие сроки только благодаря Бисмарку. Великий был человек. Создать практически с нуля мощнейшую империю, которую все сегодня боятся и уважают. Если бы Бисмарк начал войну, он бы ее выиграл. А теперь как знать. Конечно мощь Германии остается и она неоспорима, да и людей талантливых достаточно. Но таких как Бисмарк… Такой был только один и он незаменим. Но ведь все мы рано или поздно закончим свое пребывание в этом мире. Главное что оставим после себя. Бисмарк создал Второй Рейх, который мы сейчас имеем. И навряд ли еще появится человек, способный сделать подобное для Германии.
Думаю еще не одну сотню лет продержится Второй Рейх, созданный Бисмарком. Если война не началась тогда — при рассвете Германской империи — то теперь уже навряд ли они осмелятся. Ведь не они одни наращивали свои военные силы. Союзы, союзы, союзы. Все заключают союзы против Германии. Но некоторые, те что поумнее, вступают на сторону сильнейших. Англичане всё боятся потерять свои жалкие колонии. Буде война против Германии, или нет, Британская империя все равно распадется. Нужно только время. А там кто успеет подхватить побольше. Да и Россия что-то шатается. Нет крепкой руки. Хотя и предрекают небывалый подъем, но что-то это сомнительно. Вот если бы там свой Бисмарк объявился… А ведь какие там территории — на всех хватит.
Утром просматривал газеты. Главной сенсацией дней была «борьба черной и белой расы», в виде матча двух знаменитых боксеров, негра Джонсона и Фрэнка Морана, — черная раса победила по всем пунктам. Да вот еще гибель взбесившегося в Одессе слона Ямбо — «Бешенство и смерть знаменитого слона Ямбо волнуют всю Россию». Больше ничего интересного не запомнилось.
Вся чисто военная сторона поездки была закончена 14 июня к вечеру. Оставался только парадный въезд в Сараево, назначенный на сегодняшнее утро. И пора было уже выходить. Попрощаться и возвращаться назад, домой. Впереди предстоит многое сделать. А время идет.
В начале десятого часа за нами приехал военный губернатор Боснии генерал Потиорек. Похоже он тоже был в восторге от нашего удачного путешествия. Все понимали, и генерал был не исключение, что 84 -летнему императору, только что оправившемуся от воспаления легких, жить осталось недолго. А там его место займу я. И конечно, Потиорек, имел основания связывать немалые надежды с моим приездом в Боснию. Он был блестящий генерал, впоследствии в борьбе с сербами не очень оправдавший высокое мнение о его военных дарованиях. Но рассчитывал на многое. В том числе, и на мою поддержку.
У ворот гостиницы остановились четыре великолепных автомобиля. В первом заняли места начальник полиции, правительственный комиссар и сараевский бургомистр. Во второй сел я, и моя жена Софи, и конечно наш военный генерал Потиорек. В третьем и четвертом автомобилях находились разные должностные лица. Большинство я даже и не знал. Итак, в десятом часу мы отправились в Сараево.
Перед поездкой, я много интересовался историей и культурой Боснии. Было занимательно узнать, что они собой представляют. Слабые, но дерзкие. Вплоть до 10 в. население большей части Боснии еще не было обращено в христианство. Хотя территория Боснии и относилась к юрисдикции Западной Римской церкви. Но позже, как и по всей Европе, прокатилась волна религиозных войн. Огнем и мечом христианская церковь выжигала истинную религию по всей Европе. Темные века. Никто не мог устоять против мощи Церкви.
Сейчас уже не то — цивилизация современных течений. Религия теряет силы. Да что там говорить, власть Папы уже носит чисто формальный характер. Последние боснийские цари были католиками и способствовали усилению влияния францисканского ордена. Самые восточные районы средневекового государства оставались в основном православными. Они были подвержены огромному, но ослабевающему влиянию Константинополя — все что оставалось от некогда могучей Римской империи. Завоевание Боснии турками в 15–16 вв. сопровождалось массовым обращением населения в ислам. Многие боснийские дворяне, чтобы сохранить имущество, привилегии и господствующее положение, вынуждены были пойти на этот шаг. Результаты турецкой оккупации были таковы: тысячи боснийцев обоего пола были проданы в рабство или забраны в янычары. Турки объявили, что переходившие в ислам получали освобождение от налогов и другие привилегии: славянская знать, принявшая ислам, приравнивалась к турецкой знати. Однако большинство боснийских сербов и хорватов остались христианами. Умирали, но с честью. Столкновения религий продолжалось вплоть до конца прошлого века. В 1875 г. в Герцеговине началось восстание крестьян-христиан против турецкого владычества, которое перекинулось на некоторые районы Боснии, а в 1878 г. Босния была присоединена к нам, Австро-Венгрии. В основном это были православные славяне.
И проблемы исходили-то в большей степени как раз от них. Они все требовали независимости, сами не понимая, для чего она им. Разве мы их угнетали или подавляли? Они считали нас захватчиками,
