Эрин промокнула лицо мягким полотенцем.
'С этим покончено', - сказала она себе, проведя руками по растрепавшимся волосам. Нет больше больницы, нет Больного Рика и нет больше совершенства, к которому стремились ее родители, которые отказывались понять ее. Теперь у нее собственная жизнь, даже если она, в основном, не включает общение с ее родственниками.
Поскольку Эрин было очень трудно простить их, постепенно, она отдалилась от своей семьи. Она пришла к выводу, что ей трудно сидеть и говорить с ними, слушать, как идеальна жизнь ее сестры и насколько совершенна их собственная жизнь. Ее отец увлекается классическими автомобилями и играет в гольф, а ее мать организует путешествия богатым детям. И затем, обязательно, всегда всплывал вопрос о жизни, которой она хотела жить - почему она стала полицейским, что это сугубо мужская работа, к тому же, такая опасная. Почему она не уволится, не останется дома и не займется семьей. Марк получает достаточно, чтобы содержать ее.
Вместе со своим отражением, она невесело рассмеялась, вспоминая о родных.
Луч утреннего солнца ярко заиграл на обручальном кольце, отвлекая ее мысли от родителей и переключая внимание на ее хрупкий брак. Уставившись на кольцо, она легко стянула его с пальца и положила на полочкеу, вашу с драгоценностями. Звякнув о края чаши, оно закружило, зазвенело, как бы говоря о ее, вновь обретенной свободе, пока не успокоилось на дне. Потирая безымянный палец, она внимательно рассмотрела его, убеждаясь, что на нем не осталось никаких меток или следов. Кожа была мягкой и гладкой на ощупь, и Эрин, внезапно, почувствовала легкость от отсутствия платины и большого алмаза. Первое положительное чувство за все утро заставило ее по-настоящему улыбнуться, и она решила, что пришло время готовиться в дорогу.
Она начала с душа. Эндерсон должна была забрать ее в десять, после встречи с сержантом Руисом в отделе. Первоначально, встреча была запланирована для всех детективов, работающих над этим делом, но Эрин была рада, что ее отпустили и ей больше не нужно быть там. Она была уверена в своих коллегах, и знала, что они обязательно посвятят ее во всю важную информацию. Между тем, она была решительно настроена на выполнение всех задач, запланированных на день.
Горячая вода помогла смыть остатки кошмара и отрицательные эмоции, которые сон поднял из глубин памяти. Она вышла из душа, несколько освеженная, готовая отдать все свои силы предстоящему заданию. Эрин не спеша, оделась, что-то напевая, потерявшись в мыслях, не относящихся к чему-то определенному. После этого, она принялась паковать оставшиеся вещи. Это заняло у нее мало времени, так как большую часть удалось сложить ещ прошлой ночью.
В последнюю очередь, она бросила внутрь зубную щетку и застегнула молнию на большой байковой сумке. Подхватив сумку, она отнесла и оставила ее у передней двери. Заглянув на кухню, Эрин взглянула на часы. Было только девять утра и ей оставалось как-то убить целый час. Не желая завтракать в одиночестве, она открыла холодильник и достала холодную диетическую колу. Отвинтив крышку, Эрин начала бегло просматривать почту, потягивая охлажденный напиток прямо из бутылки.
Она остановилась, когда натолкнулась на выписку из кредитной карточки Марка. Обычно она не уделяла этому особого внимания. Но ее, вконец, утомили игнорирование и притворство мужа, а отсутствие обручального кольца, только подтолкнуло ее к действиям. Она открыла ящик и взяла нож, чтобы вскрыть конверт. Вытащив свернутые бумаги, она аккуратно их развернула. Эрин никогда не понимала, почему выписки не посылали ему в офис, ведь он прекрасно знал, что она открывала большинство почты. Конечно, иногда она спрашивала о некоторых расходах, на что он с легкостью отвечал, что развлекал клиента. И это было верно; большинство расходов было из ресторанов и мест, где он, действительно, мог заполучить клиента. И прежде, Эрин не интересовалась этим, но теперь вещи изменились. Она чувствовала себя чрезвычайно независимой и готовой идти дальше, причем одной.
Она прочитала о расходах на первом листе и перевернула страницу, чтобы просмотреть весь список. Выписка этого месяца была более длинной, чем другие. Обычно Марк тратил совсем немного. Большинство расходов было из Остина, и это не удивило ее, так как, с некоторых пор, они почти всегда присутствовали. Но затем, она натолкнулась на некоторые траты, которые слегка удивили ее. Одни были из детских бутиков, другие из точек, торговавших детской мебелью. На какое-то мгновение она прекратила дышать, пытаясь осмыслить то, что увидела. Возможно, у клиента был ребенок, и Марк просто хотел купить им хороший подарок.
Эрин еще раз просмотрела расходы и сложила их в уме. Получилось больше тысячи долларов. Это был чертовски дорогой подарок. Она покачала головой и засунула выписку обратно. Хотя, все это и не было явным доказательством, но по ее размышлению, у Марка и его любовницы был ребенок.
Эрин прижала руку к губам и, словно зомби, подошла к дивану. Она села и в прострации уставилась прямо перед собой. Ей хотелось плакать, но она не могла. Ей хотелось кричать, но она не могла. Все, что она могла - это сидеть и смотреть в одну точку.
Эрин не знала, сколько прошло времени, когда позвонили в дверь. Она даже не пошевелилась. Трель звонка раздавалась снова и снова, пока она, наконец, не поднялась, чтобы узнать, кто пришел.
Она открыла дверь и яркое солнце, на мгновение, ослепило ее.
'Привет', - улыбнулась, стоявшая на пороге Эндерсон.
Эрин отступила в сторону, пропуская ее внутрь.
'С тобой все в порядке?' - спросила Эндерсон, заходя в дом.
'Что? О, прекрасно', - сумела выдавить из себя Эрин.
'Похоже, на то, что ты, только что, увидела приведение'.
С возрастающим беспокойством, Эндерсон разглядывала очень бледную молодую женщину.
Эрин удалось рассмеяться над ее заявлением. Она лишь сожалела о том, что то, что она увидела, на самом деле, не было приведением.
'Давай убираться отсюда'. - Она взяла свою сумку и вышла наружу, не побеспокоившись запереть за собой дверь.
Эндерсон покинула дом следом за ней, захлопнув дверь, и пытаясь догадаться, что же стало причиной странного поведения Мак.
