Похоже, она не собиралась в ближайшее время уйти с этой линии вопросов.
— Я уже сказал тебе.
— Хочешь сказать, ты уже солгал мне один раз.
— Слушай, если мы хотим выбраться отсюда живыми, надо доверять друг другу.
— Доверие требует честности.
Локу пришлось с этим согласиться. Он был на грани нарушения первого правила заключенного: придумай легенду для прикрытия и держись ее. Но обстоятельства были исключительными. Бранд может легко разрушить его версию, особенно если посчитает, что так Лока быстрее убьют. Райан изучал Мариту. В честном бою она ему не противник, несмотря на свою репутацию. Но у нее нож. Парни, которые смотрят чемпионаты по боям без правил, любят рассуждать о «бое» на ножах. На самом деле такого понятия не существует. Всего один удар, и ты быстро истекаешь кровью.
— Ладно, ты права, — сказал он.
Она спокойно слушала, пока он рассказывал ей о своей работе в «Медитек» и уточнял детали, объясняющие, что привело его к заключению в этом комплексе. Марита ничего не говорила и не выражала никаких эмоций, только иногда останавливала его, чтобы получить разъяснение относительно какой-то фразы или слова. Она отреагировала на рассказ Лока только тогда, когда он упомянул защитников прав животных и их мотивы. Сама идея показалась ей абсурдной. Лок понимал ее сомнения. Для того, кто был свидетелем убийств и сам убивал других людей, права животных были каким-то бредом. Лок хотел было повторить ту цитату из Ганди, которую выпалила Дженис с больничной койки, но потом передумал.
Он закончил и стал ждать реакции Мариты. Повисла тишина. В другой ситуации его бы это устроило, но сейчас ему нужно было добиться от нее отклика. И рассказ о прошлом, насколько он знал, был подходящим способом.
— А как насчет тебя? Почему ты здесь?
— Ты уже знаешь, кто я, — ответила Марита.
— Верно.
— Но ты не напуган.
— А должен?
— Все люди боятся призраков.
Лок обдумал эти слова.
— Наверно, я не такой, как все.
Марита изучала стену камеры, такую же невыразительную, как и она сама.
— Похоже, что так, — ответила она. — Ты еще жив. Если хочешь оставаться живым и дальше, пора всерьез задуматься о том, как нам отсюда выбраться.
Глава 55
Лок первым услышал, как в дальнем конце коридора открылась дверь. Он махнул рукой, и Марита вскочила с койки. Они прижимались к стене с двух сторон от двери в камеру, прислушиваясь к звукам шагов, сопровождаемым позвякиванием каталки. Послышался лязг металла, потом мужчина что-то крикнул на непонятном языке.
— Что он говорит?
— Спрашивает, кто еще здесь.
Марита прижалась лицом к двери камеры и что-то крикнула в ответ. Лок понял, что это ее имя. На родном языке оно звучало более гортанно и угрожающе.
— Похоже, у тебя будет вечеринка, — заметил Лок.
Марита крикнула что-то еще на чеченском. Что бы она ни сказала, Лок услышал, как рассмеялся мужчина.
— Что ты сейчас сказала?
— Я сказала ему, что мы еще умоемся в крови наших похитителей.
— Неудивительно, что чеченские комики у нас непопулярны. Лучше спроси у него, сколько здесь еще ваших?
Она крикнула что-то еще, и мужчина заорал в ответ.
— Десять. Может, больше.
— Что сейчас происходит?
Марита прижалась лицом к панели замка в нижней части двери. Лок схватил ее за плечо и оттащил назад. Она резко обернулась на него.
— Слишком близко, они могут выдать тебе хорошую дозу газа, — предупредил он.
Еще один обмен криками.
— Время кормежки, — сказала Марита Локу.
И верно, через несколько минут маленькая дверца открылась, и внутрь просунули лоток — металлический, так что его трудно превратить в оружие. Отсеки лотка были заполнены тем, что Лок счел стандартным тюремным пайком. Два ломтя хлеба. Апельсиновый сок. Какое-то тушеное мясо с рисом. Квадратик дешевого шоколада. И банан. Неплохо. Лучше, чем кормежка большинства авиакомпаний, которыми он летал.
Он взял один ломоть хлеба и протянул второй Марите. Она поморщилась и оттолкнула хлеб:
— Ешь первым.
Дело, однозначно, не в гостеприимстве.
— Ты не голодна?
— Я не знаю, что в этой еде.
— И проверишь на мне, нет ли там крысиного яда?
— Точно, — ответила она.
Лок положил хлеб обратно в лоток.
— Ты о таком даже не задумываешься, — насмешливо заметила Марита.
Она была права. Локу это и в голову не пришло.
Марита взяла ломоть хлеба с лотка, оторвала кусок и протянула Локу.
— Они притащили меня сюда не для того, чтобы травить. Но внутри может быть снотворное.
— Тогда почему ты все еще хочешь, чтобы я попробовал?
— Увидишь.
Лок взял кусочек и покатал его во рту. Пожевал немного. Сладковатый. Он проглотил. Запил крошечным глотком сока. Странноватый вкус. Лок вылил оставшийся сок в одну из секций лотка. На дне был осадок. Райан покрутил пальцем, размешивая жидкость.
— Могли бы, по крайней мере, раскошелиться на «Рогипнол».[30] Он хотя бы растворяется.
Он сел на пол и прислонился затылком к холодной бетонной стене.
— Ну ладно, так что же такая симпатичная барышня, как ты, делает в этом месте? — спросил ее Лок. Этот вопрос должен был подтолкнуть разговор, а заодно отвлечь его от наползающего ощущения бессилия.
— Тебе это неинтересно.
— А вот тут ты ошибаешься. Я хочу сказать, вряд ли ты с рождения была жестокой сучкой, которой нравится зверски убивать ни в чем не повинных людей.
— Хочешь знать, почему я отрезала голову Ане Версокович?
Лок пожал плечами.
— Я сделала это… потому что она была там.
Локу хотелось спать, скорее от всех событий последней недели и свежего адреналинового шторма, нежели от крошечного глотка сока, что бы туда ни добавили.
— И все? И этого было достаточно, чтобы оттяпать голову прима-балерине Большого театра?
— Русские дали мне этот повод.
