знаем?
Я услышала, как к дому подъехала машина.
— Чтобы мы не расслаблялись, — предположила Таллок. — Она хочет, чтобы мы сосредоточились на поисках головы и упустили что-то более важное. — Она повернулась к Стеннингу: — И не думайте, что я не знаю о вашем идиотском тотализаторе.
Стеннинг покраснел до корней волос.
— Босс, ну мы же просто развлекаемся как можем, — пробормотал он. — Чтобы, значит, напряжение снять…
— Это вы о чем? — спросила Хелен.
— Мои отзывчивые юные констебли делают ставки на то, где обнаружится голова Кертис, — пояснила Таллок. — Список у них сейчас ограничен двадцатью знаменитыми викторианскими постройками.
Хелен улыбнулась.
— Какой коэффициент у мемориала Альберту? — спросила она у Стеннинга.
— Ничего смешного не вижу, — нахмурилась Таллок. — Если она доберется до Жаки Гроувс, наша песенка спета.
В дверь постучали, и Хелен пошла открывать.
— Не доберется, — сказал Андерсон. — К Жаки Гроувс приставлена круглосуточная охрана, и никто не знает, где она прячется.
— Привет, красотка! — донесся знакомый голос из коридора.
Я машинально выпрямилась, что не ускользнуло от внимания Таллок. Я боковым зрением отметила ее понимающую улыбку.
— Ты опоздал, — сказала Хелен.
— Не все еще съели? — Джосбери обвел собравшихся взглядом. — Всем привет.
Он сел на место Хелен рядом со мной, а она вышла из комнаты. Потянувшись к кувшину с водой, он легко коснулся меня левым плечом.
— Пиво будешь? — спросила Таллок.
Он покачал головой.
— Нет, я всего на минутку заскочил. Трезвые тут еще есть?
— А что? — насторожилась Таллок.
— Сейчас расскажу.
Хелен вернулась с тарелкой ризотто. Поставив угощение перед Джосбери, она примостилась на подлокотнике кресла, в котором сидела Дана. Джосбери с энтузиазмом принялся за еду, а мы все молча ждали, что он скажет. Плечо у меня по-прежнему покалывало.
— Еще бы курятинки сюда, — наконец произнес он, откладывая вилку и наливая себе воды.
— Если ничего толкового сказать не можешь, доедай и проваливай, — заявила Хелен. — У нас сейчас начнется заседание поэтического кружка.
— Я, кажется, нашел Тая Хаммонда.
Хелен, Майзон и Андерсон, по-видимому, не сразу вспомнили, кто это.
— Того парня, который выжил в пожаре на лодке, — напомнил Стеннинг. Джосбери продолжал поглощать ризотто. — В том самом пожаре, в котором погибла Кэти Луэлин.
— И где же он? — спросила Таллок.
— Живет на складе к востоку от Вулиджа, — сказал Джосбери. — Склад сначала продали каким-то девелоперам, но те обанкротились, и, пока юристы ломают копья, он стоит пустой. Вот там и обосновалась компашка отбросов общества — прости, Флинт, бродяг. Говорят, если мы нагрянем туда примерно через час, он будет дома и на сильных отходняках. Может, расскажет что-нибудь о Кэти. Может, даже вспомнит Викторию.
— И как ты об этом прознал?
— Связи, — загадочно обронил Джосбери, отправляя в рот очередную порцию.
Таллок и ее подруга переглянулись, потом Хелен одобрительно кивнула.
— Пудинг можем и после поесть.
— Позвать оперов? — предложил Андерсон.
— Как хотите, — сказал Джосбери. — Но я бы особо не шумел. Если кто-нибудь из этих олухов проболтается, завтра во всех утренних газетах напишут, что мы нашли нового Потрошителя и это оказался какой-то бомж. А у нас и так со связями с общественностью беда.
Таллок встала.
— Значит, поедем вдвоем. Хелен побудет с гостями.
— Нет, — вскочил Андерсон. — Босс, вы уж извините, но я вас не пущу в какой-то притон на ночь глядя с одноруким мужчиной. Мы с Питом тоже едем.
Джосбери посмотрел на раненую руку и шевельнул пальцами, как будто удостоверяясь, не успело ли его парализовать. Затем подмигнул Майзон, та улыбнулась в ответ и вопросительно взглянула на меня.
— Чем больше женщин, тем меньше страха, — сказала я. — Эти люди, которых Джосбери окрестил отбросами общества, на самом деле очень пугливы.
— Я тоже хочу, — вызвалась Майзон.
Минутное молчание. Со своих мест встали уже все, кроме Хелен и Джосбери.
— Ну, теперь я уж точно не останусь здесь мыть тарелки, — сказала Хелен.
70
Мы отвели Тая Хаммонда в круглосуточное бистро и заказали еду, к которой он не проявил никакого интереса. Как и предполагал Джосбери, мы нашли его в складском помещении — к слову, викторианском — в прибрежном районе Вулиджа и кое-как уговорили побеседовать в непринужденной обстановке. За столик огнеупорной пластмассы мы уселись вместе с Таллок и Майзон, а Хелен и трое мужчин сели в отдалении, чтобы лишний раз не нервировать человека.
— Вы меня арестовать хотите? — спросил он, засыпая в кружку грязно-белый порошок из сахарницы.
Таллок кивком велела отвечать мне.
— Нет. Просто хотим поговорить об одном событии, случившемся много лет назад. На лодке у Дептфорд-Крик произошел пожар, помнишь?
Он начал помешивать чай ложкой.
— Ну, помню, допустим.
— В пожаре погибли люди, — сказала я. — Кто угорел, кто утонул. Выжил только ты.
— Ну, повезло.
— Как? Как тебе повезло?
Вместо ответа он вцепился в кружку и уставился на сахарницу, наполовину им же опустошенную. В глаза он мне еще ни разу не взглянул.
— Тай, никто не хочет везти тебя в участок на официальный допрос. Но если надо будет, отвезем. Почему бы не…
Он наконец-то поднял глаза.
— Думаете, вы меня запугаете? В обезьяннике-то хоть кормят. Там тепло. В сортир нормальный можно сходить.
— Да, но героин там не выдают, — сказала я. — Ты же под героином, я правильно поняла? Нам даже придется ждать, пока тебя попустит, пока ломка пройдет. А это дело часов на двенадцать, если не больше. Двенадцать малоприятных часов.
Тай снова уставился на кружку, потом взялся за вилку и принялся гонять бобы по ободку тарелки.
