которой заболел зуб. О щенках на ферме мистера Ричарда и о том, что Северен позволили взять себе одного. Щенок оказался девочкой, и Северен назвала ее Гармонией. Ее привезут сюда через две недели, когда она окрепнет и подрастет. Девочке хотелось рассказать о месье Рошамбо, с которым она читала Лафонтена и который начинал фыркать всякий раз, когда оказывался в саду среди роз.
Северен прижалась к сестре, стараясь coгреть ее теплом своего тела.
— Лафонтен. — Жюстина погладила сестру по волосам. — Я носила с собой томик его басен до тех пор, пока не потеряла. Но я заучила их наизусть.
А Северен болтала без умолку. В амбаре окотилась кухаркина кошка. На работу взяли новую няню. Она, как и Паскаль, была одной из так называемых Невидимок. Все они французы, хотя делают вид, что родились и выросли в Англии. Она много плакала, потом старые леди, которые на самом деле не были ее родными тетушками, решили, что тот факт, что она самозванка, не имеет никакого значения.
— Хоукер приехал, чтобы забрать ее домой. Он сказал, что она надоедливая маленькая плакса, и нам повезло от нее отделаться.
— Подвинься немного. Позволь мне… — Из спрятанного пол юбкой кармана Жюстина достала мешочек. — Я принесла это специально для тебя.
Мешочек был наполнен завернутыми в промокшие бумажки сахарными леденцами. Первый оказался красно-бело-голубым, похожим на мозаику.
— Они из Парижа, — пояснила Жюстина. — Не удивляйся, если они окажутся солоноватыми. У меня возникли некоторые сложности с высадкой на берег.
Но эти леденцы, принесенные Жюстиной. были самыми вкусными на свете. А на привкус морской воды Северен не обращала внимания.
Она сидела на земле, прижавшись к сестре, и сосала мятный леденец.
— Я была в Италии, — произнесла Жюстина. — Поэтому мы так давно не виделись.
— Там сейчас война, — ответила Северен. Когда отец бывал дома, он читал ей газеты, сидя на диване рядом с ней.
— Бои на некоторое время прекратились. Все ждут переговоров. — Жюстина обняла сестру за плечи. Девочки наблюдали за ласточками, летающими над спускающейся к ручью лужайкой. — Здесь красиво. Мне приятно думать, что ты живешь именно в этом доме.
— А я буду думать о том, как ты там, в Париже. Если, конечно, ты действительно будешь там.
— Может быть. — По голосу Жюстины было понятно, что она отправится не в Париж, а в какое-то гораздо более опасное место.
Северен почувствовала, что Жюстина собирается уходить.
— Подожди еще одну минутку! — поспешно попросила девочка. — Ты получала мои письма? Все? Я посылала тебе свои рисунки.
— Все до единого. Они ждали меня в посольстве в Риме.
— Я тоже получила от тебя три письма. В одном была нарисована канарейка, во втором — черно- белая кошка, а в третьем — миска с бульоном.
— Ты получишь еще шесть, если они дойдут. Хотя вряд ли. — Жюстина очень по-французски всплеснула руками. Все-таки она была настоящей француженкой. Совсем как maman. — Я должна идти, детка.
Северен крепко обняла сестру, любя се всем сердцем и. как всегда, боясь за нее.
— Будь осторожна.
— Не волнуйся. В последние несколько месяцев моя жизнь невероятно скучна. Я только и делаю, что пью кофе в кафе, составляю отчеты и гуляю за городом. Моя жизнь вполне спокойна и безопасна, уверяю тебя. — Как и всегда напоследок, Жюстина поцеловала сестру в макушку. — Расскажи Маргарите, что я приходила.
— Вечером. — Все как всегда. Жюстина не позволила бы Северен что-то скрывать от maman.
Когда Жюстина ушла, девочка отправилась на поиски Фрике. Та была вовсе не против, чтобы ее поймали. Ведь она знала, что скоро окажется в конюшне, где все примутся хлопотать вокруг нее и угощать отрубями и морковкой. Фрике была по колено в грязи от гулянья по ручью.
Северен шагала по лугу, веля под уздцы своего пони, сосала леденец и вновь вспоминала эту недолгую встречу с сестрой.
Она расскажет maman о визите Жюстины после ужина. Тогда ее уже никто не сможет догнать.
Глава 18
Жюстина не стала задерживаться возле дома Уильяма Дойла. Он знал, что она приезжает сюда время от времени чтобы повидаться с сестрой. Но пока он не пытался положить этому конец. Да и Жюстина прекрасно понимала, что видится с сестрой с молчаливого согласия ее названого отца.
В последнее время Жюстина не питала любви к жителям туманного Альбиона. В Италии случилось одно происшествие, и девушка искренне считала, что англичане не должны принимать участие в войне, развязанной на территории Италии. Обратный путь пришлось проделывать по вязкой грязи. Жюстина шла вдоль ручья под прикрытием кустов. За те полтора дня, что она поджидала случая увидеться с Северен, Жюстина заметила нескольких человек, патрулирующих местность. Вот и сейчас один находился в саду, а второй на холме. Оба делали вид, будто работают. Жюстина развела руками высокую серебристо-зеленую траву. Так и есть. Угрюмый молодой грум, повсюду сопровождавший Северен, стоял у стены конюшни и чистил удила. Все его внимание было сосредоточено на зарослях кустов, в которых он оставил свою подопечную.
Да, о ее сестре здесь хорошо заботились. На территории поместья она находилась словно в плотном тщательно оберегаемом коконе. Ей купили красивую амазонку и спокойного, послушного пони. Наняли гувернера — французского ученого, лишившегося работы и крова во время революции. И ему дала приют обладающая огромным добрым сердцем Маргарита. Бдительные ветераны войны, потерявшие в боях глаз или руку, охраняли территорию поместья. После захода солнца по парку рыскали три огромные собаки. Уильям Дойл приложил все силы, чтобы в доме, где живут его жена и дети, царили мир и спокойствие.
Жюстина вышла на небольшую зеленую полянку в том месте, где ручей начинал расширяться. Северен скоро вернется в дом, и тогда патрульные уйдут из этой части леса.
С неба сыпал мелкий дождь, шелест которого сливался с плеском воды в ручье. Невозможно было понять, где закапчивается серое небо и начинается пелена дождя. После многих месяцев, проведенных в Италии, Англия казалась слишком сырой.
Жюстина стояла, прижавшись спиной к стволу дерева, позволив чувствам захлестнуть ее с головой. Такие шпионы, как она, по сути своей очень одиноки. И все же Жюстина наиболее тяжело переживала свое одиночество после таких вот коротких встреч с сестрой и вынужденных расставаний с ней.
Она считала проявлением слабости свои настойчивые попытки повидать Северен. Разумнее было бы порвать отношения с ней сейчас, пока она все еще любит се. Прежде чем поймет, что собой представляет ее старшая сестра. Прежде чем начнет задавать вопросы, и Маргарита вынуждена будет рассказать о борделе в Париже.
Дождь усилился. От земли начал подниматься туман, пряча все вокруг. Еще пара минут и можно будет…
Холодный металл коснулся горла Жюстины. Лезвие ножа. Чья-то рука схватила ее за волосы и запрокинула голову назад. Жюстину сковал ужас.
Мужчина стоял позади нее, держа в руке смерть. Но Жюстина даже не вздрогнула. Не стоит дергаться, когда к твоему горлу прижат нож. Разумная женщина вообще замерла бы и задержала дыхание. Жюстина пребывала в нерешительности, а ее сердце колотилось как сумасшедшее.
— Сова? — раздался голос у нее за спиной.
Никто больше не называл ее так.
— Хоукер.
Его дыхание щекотало ей затылок. Как же она сразу не догадалась, что это он?..
