озлобления суппортеров, играющих, мягко говоря, незаслуженно маленькую роль в жизни своих клубов. В Италии, например, вслед за гибелью суппортера немедленно происходят встречи с организованными группами хулиганов, такими, как Ultras и irriducibili (дословно — «те, кто не сдаются»), на которых ведется разговор о решении проблемы насилия. Это неизбежно приводит к уменьшению числа столкновений Может ли директорат «Портсмута» встретиться с членами 657 Crew, или «Лестера» — с представителями Baby Squad? Скорее небо упадет на землю, потому что таким образом они признают свою связь с этими группами.
Истеблишмент, конечно, уверяет всех, что все эти двадцать лет проводятся исследования, направленные на изучение проблемы, и они в самом деле проводятся. Однако рядовые суппортеры могут поинтересоваться — а где же практические результаты этих исследований, на которые тратятся такие огромные средства (только на одно из них, под названием «Футбольное Доверие» — около миллиона фунтов)? Академики снабжают авторов истеричных заголовков все более оторванными от жизни теориями, объясняющими поведение футбольных суппортеров. (Вот, например, одна из них: уровень сахара в крови людей, занимающихся футбольным насилием, больше, чем у «нормальных», поскольку их «малообеспеченная» диета содержит избыточное количество углеводов).
Нам представляется очевидным, что изучение проблемы футбольного хулиганизма за последние двадцать лет дало академикам неплохое поле для деятельности. Как подавляющее большинство суппортеров, мы убеждены, что здесь такой подход не сработает. Некоторые даже считают, что это помогает «исследователям» убеждать окружающих в своей необходимости, и решение проблемы, таким образом, не в их интересах. Мы не академики, и никогда ими не будем, но после изучения материалов в процессе написания книги, и после всего виденного нами, и после (да-да) нашего участия в футбольном насилии мы может смело сказать, что знаем об этой проблеме больше кого-либо. Однако мы отлично понимаем, что ФА никогда не свяжется с нами, чтобы поинтересоваться нашим мнением, хотя мы предоставили бы его с огромным удовольствием.
Глава 17. Ну и к чему же мы придём?
Будучи суппортерами, мы уверены, что насилие среди фанов — только одна из проблем, поразивших нашу игру, и, как мы уже говорили, по нашему мнению — менее важная, чем другие. Мы твердо убеждены, что невозможность покупки клубом более-менее приличного нападающего из Второго Дивизиона из-за немыслимых цен — гораздо более серьезная проблема, чем несколько парней, затеявших драку Прежде чем мы вновь вернемся к футболу, необходимо повторить одну вещь: насилие среди фанов никогда не будет остановлено полностью, потому что многие люди любят драться; можно даже сказать, что многим это необходимо. В любом случае, если вы поместите десятки тысяч людей в столь наэлектризованную и эмоциональную атмосферу, то какой-нибудь конфликт так или иначе произойдет, и, как это ни печально, он может перерасти в прямую конфронтацию. Походите на игры, и рано или поздно вы увидите, как один человек нападает на другого. Благодаря большому количеству полиции и стюардов, а также камер наблюдения, напавший почти неминуемо будет выявлен. То же самое может быть сказано о прилегающей к стадиону местности, где в дни матчей массовое присутствие полиции оказывает сдерживающий эффект в отношении потенциальных хулиганов. Настоящие проблемы возникают при столкновении с организованными фирмами, которые, как мы показывали, могут появляться где угодно, повсюду устраивая беспорядки и провоцируя столкновения. Даже трудно представить, что может быть сделано для создания препятствий деятельности таких групп. Но какие-то шаги предпринимать нужно. Запрет на посещение матчей не работает, так как большинство инцидентов происходят на выездных играх. Даже когда удается выявить участников, система общественных работ не помогает, поскольку они очень часто попросту игнорируются. (Один наш друг зашел в участок вечером и сказал, что был занят днем, так как был на работе. Они его так и не раскусили.) После всех наших исследований мы так и не смогли выработать какое-либо решение, которое позволило бы со стопроцентной гарантией контролировать такие организованные группы, несмотря на разговоры со многими активными членами мобов со всех концов страны, и это по-настоящему страшно.
Ну еще бы, ведь главный удар принимает на себя не ФА, и не клубы, а мы, фаны. Ведь это не чиновникам из ФА приходится толпиться подобно стаду скота у стадионов на выездах, и не клубным деятелям — постоянно оглядываться по дороге к вокзалу в день матча. Это приходится делать нам, и мы устали от этого; устали оглядываться и ждать, что вот сейчас мы повернем за угол и столкнемся лицом к лицу с группой молодых людей из другого района. Что бы мы здесь ни говорили, подавляющее большинство не-футбольной публики считают наши стадионы чем-то вроде римских арен для гладиаторских боев, так что давайте вначале рассмотрим распространенные, но бессмысленные и к тому же нарушающие права человека методы, предлагавшиеся ранее, прежде чем перейдем к объективной реальности. Мы не ищем легких решений, конечно, и если бы мы смогли справиться с проблемой насилия в обществе в целом, то разрешили бы и проблему, поразившую нашу игру. Именно поэтому футбольное насилие никогда не исчезнет полностью; это не значит, однако, что не может быть сделано ничего для уменьшения выраженности проблемы.
Практически после каждого инцидента в сезоне 1994–95 годов раздавались голоса, причем в основном со стороны людей, напрямую с футболом не связанных, предлагавшие следующие три варианта; принудительное направление участников конфликтов в вооруженные силы, более длительные сроки заключения для них. а также «коллективная ответственность». Как бывший военнослужащий с почти восемнадцатилетним стажем, Дуги отлично знает, что в армии вовсе не обрадуются хулиганам из-за боязни потерять репутацию первоклассной высокопрофессиональной структуры, что признается всеми странами мира. Подобное постановление немедленно отправит в отставку любое правительство, принявшее его И лотом, неужели это действительно решение проблемы футбольного насилия? Осознание роли защитника своей страны в каждом военнослужащем подсознательно воспитывает агрессивные инстинкты. Нет никаких оснований думать, будто такое решение окажет сколько-нибудь ощутимое влияние на количество инцидентов, связанных с футбольным насилием, более того, мы не раз становились свидетелями, как молодые люди из всех трех родов войск были в числе наиболее активно поддерживавших свои клубы элементов, особенно в матчах, проходивших в Европе. «Коллективная ответственность» — еще хуже, потому что нельзя бороться с насилием ответным насилием. Это наполнит общество чувством мести, но не остановит столкновений. В общем, очевидно, что пока правительство не решит совершить политический суицид, ни одно из этих «решений» принято не будет. Система более тяжелого наказания — более сильное средство для воздействия на нарушающих закон футбольных суппортеров, и оно уже применяется на деле; если вы совершите правонарушение на игре, то понесете более тяжелое наказание, чем если бы это же правонарушение вы совершили где-нибудь еще. Лично нас это несколько удивляет, поскольку мы уверены, что когда кто-либо нападает на пожилую женщину, то это гораздо более серьезно, нежели драка на матче. Но сотрудники правоохранительных органов согласны с этим далеко не всегда. По нашему мнению, их подход к таким вещам неверен в корне. Зачем подвергать штрафам или тюремному заключению участников футбольных беспорядков? Если доказано, что они были зачинщиками, использовали оружие или их действия были особо опасными, тогда все понятно, но ведь во многих случаях все это происходит под влиянием сиюминутных эмоций, «на острие момента». Уверены, что в таком случае гораздо более уместной была бы система общественных работ. Это, по крайней мере, принесет хотя бы какую-то пользу обществу. Принудительные общественные работы окажут большее влияние на молодых людей, чем принудительная служба в армии. Опять же, можно было бы затронуть тему организации досуга молодежи в целом. Разве такая социальная проблема, как недостаток возможностей для проведения досуга, не оказывает прямое влияние на уровень насилия в нашей стране?
В любом случае, принятие этих трех «решений» зависит от правительства, а не от нас. Теперь давайте обратимся к различным схемам, используемым клубами в последние годы, и посмотрим, какой они имеют эффект.
В восьмидесятые, когда беспорядки на играх широко освещались в прессе и были гораздо более частыми, многие клубы ввели в действие идентификационные карточки и разнообразные схемы, связанные с клубами болельщиков Правительство того времени, возглавляемое миссис Тэтчер, даже разработало идентификационные карточки на национальном уровне. Клуб, который мы отказываемся называть (вы поняли, о ком мы), после разгрома своего стадиона фанами «Миллуолла», запретил появляться на нем приезжим суппортерам. Все эти меры были обречены на провал по одной простой причине: из-за нехватки денег. (И еще одно обстоятельство, упущенное из виду: когда «Уотфорд» играл в низших дивизионах, болельщики гостей не всегда приезжали на Викарэйдж Роуд, и тогда драки происходили между группами суппортеров «Уотфорда» из разных городов, и мы уверены, что такие вещи происходили и продолжают происходить по всей стране). Если вы запретите людям посещать ваш стадион, то очень скоро почувствуете, что это не самое хорошее
