–?Да, конечно, сыночек! — всполошилась Галя. — Мы привезли тебе яблоки, бутерброды с колбаской, «Фанту», чупа-чупсы. Хочешь чупа-чупс?
–?Нет, я пить хочу, — сказал Костя. — Дайте мне «Фанту», пожалуйста, дядя Тарас. И бутерброды. И яблоко.
–?Проголодался, бедняжечка! — всхлипнула Галя.
Тарас зашуршал пакетом. Вскоре раздалось бульканье и чавканье, а потом Костя торжественно заявил:
–?Все-таки Валентина Ивановна правильно говорит, что чупа-чупс — это одно баловство. Я ей не верил, а теперь буду верить. Бутерброд лучше, чем восемнадцать чупа-чупсов!
–?Потому что ты проголодался, котеночек, — засмеялась Галя. — А конфетами голод не утолишь. Когда голодный, все кажется вкусным.
–?А почему восемнадцать? — спросил вдруг Тарас.
–?Потому что это очень много, — категорично заявил Костик. — Еще много сто, но до сто я не могу посчитать. А до восемнадцать могу. Только это трудно, я перепутываю еще цифры. — Он замолчал и захрустел яблоком.
–?Костичек, а что ты говорил про немытых тетю с дядей? — вспомнила вдруг Галя, которой в голову пришла совершенная нелепица. — Они что, черные? Ну, как в кино, помнишь, американский полицейский?..
–?Мама, ты что? — проглотив кусок яблока, сказал Костя. — В кино же негры! А это были наши люди. Только немытые, наверное.
–?Грязные? — спросил Тарас.
–?Да нет же! — в голосе Костика зазвучало раздражение на непонятливость взрослых. — Не-мы-ты- е!.. — повторил он по слогам. — Которые не умеют разговаривать.
–?Ах, немые! — догадалась Галя.
–?Да, — неуверенно сказал Костик. — Ты правее меня, мама. Немые. Я перепутал.
–?Костя, а как тот дядя выглядел? — спросил Тарас.
–?Плохо, — вздохнул Костя.
–?Ну, какой он все-таки? Старый или не очень? Большой, маленький? Какое у него лицо?
–?Он был вот такой огромный, — видимо, развел в темноте руки Костик. — И страшный. У него лицо поцарапанное и злое. Раз лицо поцарапанное, значит, он драться любит. А дерутся плохие и злые.
Галя улыбнулась, вспомнив, как заехала вчера туфлей по носу Тарасу. «Наверное, я тоже плохая и злая».
Тарас, возможно, тоже вспомнил про это, но сказал, обращаясь теперь к Гале, другое:
–?Это он.
–?Кто? Твой приятель?
–?Не знаю. Но это тот, кто нас вчера хотел… — Тарас не договорил, вспомнив про Костика. А Костик начал вдруг кашлять.
–?Ты что, солнышко? — встревожилась Галя.
–?Опять плохо пахнет, — пожаловался Костя.
Галя принюхалась и очень тихо прошептала:
–?По-моему, что-то горит…
Тарас не ответил, но слышно было, как он втянул носом воздух. Потом тоже шепнул:
–?Тихо!..
Галя прижала к себе сына. Все трое, кажется, перестали дышать. В погребе повисла такая тишина, что явственно стало слышно потрескивание, доносящееся сверху.
–?Галя… — позвал Тарас. В голосе его звучало что-то очень нехорошее. Впрочем, она и так уже догадалась, что хочет, но не может при Костике сказать Тарас. Их подожгли. То есть дом, заложниками которого они стали. И из которого им уже теперь никогда не выбраться. И она сказала:
–?Я поняла.
–?Нам нужно попробовать вместе, вдвоем. Иначе…
–?У нас ничего не выйдет. Он натащил туда кучу всего.
–?И все-таки. Это единственный шанс.
–?Хорошо, — ответила Галя, хотя ни во что хорошее она больше не верила. Она уже понимала, что скоро их всех не станет, но пока что думала об этом отстраненно, боясь пускать истинное понимание в сердце.
Вместе с Тарасом, касаясь друг друга бедрами и плечами, они поднялись на четыре ступеньки лестницы. Здесь дым ощущался больше. А может быть, просто огонь разгорелся сильнее. Галя подняла руки и уперлась ими в крышку. То же сделал и Тарас, коснувшись случайно ее пальцев ладонью.
–?Раз, два, взяли!.. — скомандовал Тарас, и Галя что есть силы надавила на доски снизу.
Крышка лишь едва заметно дрогнула, но даже не приподнялась.
–?Еще раз! — закричал Тарас. — Раз, два, вместе!
На сей раз Галя вложила в толчок и отчаянье, и злобу, и любовь к сыну, который не заслужил того, что ему предстояло через несколько минут. «Нет, нет, нет! Сволочи, фашисты! За что?!» — орала она мысленно. А на самом деле лишь хрип, похожий на звериный рык, вырывался из горла.
И крышка подалась. Но совсем чуть-чуть. И в этом тоненьком «чуть-чуть» блеснуло пламя. Удержать непомерную тяжесть было все равно нереально. Люк почти бесшумно лег на место, а обессиленная Галя чуть не сорвалась со ступенек.
–?Нет, — просипела она, жадно хватая уже ощутимо смешанный с дымом воздух. — Мы не сможем…
–?Сможем! — внезапно заорал Тарас, отчего Галя даже вздрогнула и забыла про нависшую опасность. — Мы смогли сделать это — значит, сделаем еще! Нужно найти лишь рычаг и просунуть его в щель.
–?Какой рычаг?.. — простонала Галя. — Угомонись. Не пугай ребенка.
–?Дядя Тарас меня не пугает, — отозвался вдруг Костик. — Он хороший и добрый. И смелый. Наверное, он даже сильный.
Галя почувствовала, как по щекам заструились слезы. Боже мой, подумала она, ведь он же все-все- все понимает! Этот маленький психолог хочет подбодрить Тараса, придать ему уверенности, заставить поверить в себя. Боже мой, да ведь котеночек даже сильнее меня!
Между тем, Тарас, судя по раздраженному бормотанию, шарил по углам и стенам в поисках рычага. Но это ни к чему не привело, и Галя почувствовала на своем плече его руку.
–?Давай еще разик попробуем?
–?Тарас, не надо. Ну нет же смысла, — тихо ответила Галя.
–?Здесь бочки с бензином, — сменил тему, не ожидая, вероятно, другого ответа, Тарас. — Так что нам недолго страдать.
–?Мы задохнемся раньше, чем сгорим, — спокойно, будто не соглашаясь с прогнозом погоды, возразила Галя. Но сделала это тихо, чтобы не услышал Костя. Галя думала сейчас, очень ли больно умирать от удушья? Она где-то читала, что да. Мучения страшные. Легкие будут рефлекторно глотать едкий дым, кашель станет выворачивать внутренности. Конечно, ее волновала не своя судьба, она переживала за сына. Мелькнула даже страшная мысль: не убить ли Костика точным ударом в сердце, чтобы милое солнышко не мучилось? Но в погребе — тьма, не получится точно…
–?Тарас… — прошептала она, похолодев от новой «идеи». — У тебя ведь есть зажигалка?..
–?Я же говорю: здесь бензин!
–?Вот именно.
–?Ты хочешь… — Тарас понял все сразу.
–?Да, хочу. Потому что это сразу. Быстро. Дышать дымом — это же больно. Я не хочу, чтобы Костик…
–?А вдруг… — перебил ее Тарас, но Галя и сама вспыхнула, словно тот пресловутый бензин:
–?Что «вдруг»?! Что?! Нас придут и спасут герои-пожарные? Прилетит вдруг волшебник? Или твой
