свежего сыра — впечатляющая точность, учитывая, что она едва видела этот сыр.
Примерно через тридцать минут был готов обед — бобы, кукурузные лепешки и яйцо на маленькой тарелке. Порции выглядели огромными, но равнялись примерно половине того, что вы бы получили, закажи завтрак в местной забегаловке.
— Пища дает жизнь! — воскликнула хозяйка и предложила нам угощаться. Я одновременно и стыдился, и гордился тем, что был приглашен на обед, приготовленный долгожителем. Но после вежливого отказа мне удалось убедить Панчиту поесть вместе с Луисом. Нас с Элизабет ждал обед в нашей штаб- квартире.
По дороге домой я признался Элизабет, что согласен с ее наблюдениями относительно веры и долголетия. Вера Панчиты — непоколебимая уверенность в Боге, невзирая ни на какие жизненные невзгоды, — оставляла глубокое впечатление. Анализируя беседы с двумя сотнями долгожителей, я осознал, что все они верили в некую высшую силу. Адвентисты Седьмого дня черпали силы в традициях веры; старцы Окинавы верили в то, что умершие предки наблюдают за ними; сардинцы были набожными католиками. Панчита служила еще одним примером силы веры. Я поинтересовался у Элизабет, действительно ли вера настолько тесно связана с долголетием.
— Безусловно, — подтвердила моя спутница. — Когда мы с Джанни брали интервью, то заметили, что на вопрос о самочувствии самые активные долгожители неизменно отвечали: «Все хорошо. Слава Богу». Хотя при этом могли быть слепыми, глухими, с больными суставами. Психологи называют это внешним локусом контроля. Другими словами, эти люди склонны уступать Богу контроль над своей жизнью. Тот факт, что Господь отвечает за их жизнь, ослабляет переживания финансового, духовного или физического характера. Они идут по жизни, пребывая в убежденности, что кто-то их оберегает.
Я слышал об исследовании, подтверждающем подобную убежденность. Смертность участников исследования, посещавших церковные службы хотя бы раз в месяц, в течение последующих семи лет была на 35 процентов ниже.
Чуть позднее в тот же день Элизабет второй раз навестила Панчиту и задала ей еще несколько вопросов.
— Я не собиралась рассказывать об этом, — призналась она, когда я поинтересовался, как прошла встреча. — Я находилась наедине с этим удивительным, прекрасным человеком. У нее нет красивого удобного дома. Она бедна, но довольствуется тем, что имеет. И абсолютно довольна своей жизнью. Тем не менее мне захотелось хоть как-то ей помочь, и я протянула ей двадцать долларов.
— И что случилось? — спросил я.
— Сжав мою руку, она сказала: «У меня нет денег на еду. Но я знаю, Господь подаст мне. И вот он подал».
В предпоследний перед отъездом вечер Джанни и Мишель представили нам свои результаты. Они подготовили очередную мудреную презентацию в PowerPoint с графиками, таблицами и звуковым сопровождением. Эти двое не разлучались во время экспедиции, всегда сидели за одним столом с открытыми компьютерами, воодушевленно обсуждая работу, всегда на французском. Они первыми вставали по утрам, вдвоем проводили интервью, а по вечерам дольше других засиживались за столом, сводя воедино полученные за день сведения. Им обоим пришлось немалым пожертвовать, чтобы принять участие в экспедиции (у Джанни ушло несколько месяцев на получение разрешения от университета), поэтому оба старались, чтобы их усилия принесли желаемые плоды. Сегодня, в этот особенный день, такие радостные, они походили на двух больших детей. Мишель включил экран, и появилась надпись:
— Мы не знаем, насколько удачными окажутся наши исследования, — начал свою речь Мишель. — Мы нашли самых старых жителей Никоя, среди них восемь женщин и шесть мужчин. И это очень важный момент, потому что это не просто выборочная совокупность, а целое население! — заявил он ликуя и делая круговые движения руками. — И нам удалось подтвердить возраст каждого из них либо в церковных записях, либо в муниципалитете.
Отварная кукуруза.
Костариканцы употребляли в пищу маис (кукурузу) еще со времен индейцев чоротега. Известь (гидроксид кальция) использовалась для приготовления зерен, насыщая их кальцием в больших количествах. Но даже простое нагревание кукурузы повышает ее питательную ценность. Недавнее исследование Корнельского университета доказало, что отварная кукуруза содержит больше антиоксидантов, чем сырая.
Он продемонстрировал ряд слайдов, отражавших характерные особенности жителей Никоя, с которыми он встречался.
— Больше половины из них являются потомками индейцев чоротега. Они спят примерно по восемь часов в сутки. Большую часть времени проводят на солнце. Женщины-долгожители, как правило, первенцы. Мы также отмечали у этих людей исключительно позитивный настрой, который мы связываем с долголетием.
Далее слово взял Джанни.
— Чтобы оценить долгожителей Коста-Рики, мы решили сравнить их с сардинскими долгожителями, о которых располагали довольно полными сведениями, — начал он. — Удивительным фактом является более высокая фертильность долгожителей Коста-Рики по сравнению с сардинцами. Но она вовсе не подразумевает обязательную связь с долголетием. Возможно, она просто отражает семейную структуру двух народов.
В отличие от Мишеля руки Джанни неподвижно лежали на столе. Джанни, как и большинство ученых, изучающих долгожителей, избегал безусловных утверждений. К тому же долголетие — чрезвычайно сложная сфера.
— Джанни, — вмешался я, — понимаю, еще рано делать конкретные выводы, но вы изучали долгожителей почти два десятилетия. Что подсказывает вам шестое чувство: в чем причина крепкого здоровья и долголетия жителей Никоя?
— Секундочку, пожалуйста, я сейчас к этому подойду, — ответил тот.
Он представил нашему вниманию гистограммы, сравнивающие вес тела, кровяное давление и результаты проверок физической выносливости. Долгожители Коста-Рики, как правило, были выше, весили меньше и имели чуть более высокое кровяное давление, чем жители Сардинии.
Они с Мишелем пришли к следующему выводу: полуостров Никоя принадлежал к местам с самым долгоживущим населением и никойцы показали гораздо более высокие результаты физических тестов. Вместе с гористой частью Сардинии Никоя следовало официально признать второй «голубой зоной» долголетия. Поездка в Коста-Рику полностью себя оправдала.
Перед отъездом домой я хотел сделать еще кое-что. Ни Коста-Рика, ни некогда изолированный полуостров Никоя не избежали прогресса. Каждый год все больше американцев приезжало на никойское побережье с неизменно сухой солнечной зимой и белоснежными пляжами. Молодые семьи проводили зимний отпуск в Тамаринде на севере, в то время как более активные туристы предпочитали углубляться на юг, к пляжным городам вроде Монтесумы, где были дешевое жилье и превосходный серфинг.
Туристические доллары принесли с собой некоторые усовершенствования, которые не могли не оказать влияния на молодежь. Как и в случае с другими «голубыми зонами», культура долголетия Никоя являет собой исчезающий феномен. Мне хотелось прочувствовать ее как можно полнее, пока она окончательно не исчезла. Продолжали ли другие никойцы вести традиционный образ жизни? И если да, где я мог их найти? Сохранились ли еще какие-нибудь секреты невероятного долголетия в этом регионе?
Разумеется, работа Вагнера помогла бы мне распознать традиционный уклад, если бы я его нашел. В
