водой, они возникали то здесь, то там, и Ксения подумала о диковинных зверях из преисподней. Это они, и они ждут ее, чтобы наказать за совершенные грехи… Затем вода потоком хлынула в легкие, и вокруг сомкнулась успокаивающая тьма.
* * *
Андрей переключил канал, но там тоже прервали развлекающие передачи и показывали выпуск новостей, а именно репортаж о поимке маньяка.
«…К сожалению, все пропавшие дети оказались мертвы – их трупы были обнаружены в частном доме маньяка. Сейчас уже стало известно, что это местный житель Власов Роман, тридцати четырех лет… для того чтобы доставить убийцу в местное отделение полиции, оперативникам пришлось вызывать наряд спецназа для охраны задержанного от толпы, которая была готова вершить самосуд прямо на месте…»
Андрей выронил пульт из пальцев и уставился на экран. К тому времени репортаж уже закончился, но в мозгу мужчины подобно эху резонировали слова диктора: «ВЛАСОВ РОМАН».
Так звали продавца этого дома!
Это простое совпадение, или Власов Роман, продавший ему дом, – истязатель и убийца детей?! Он не мог дать однозначного ответа на этот вопрос, поскольку в сюжете лица задержанного не показали. Правда, он был виден сзади, с накинутой на голову курткой. И было четко видно, что арестованный хромал.
Хозяин этого дома тоже при ходьбе припадал на одну ногу.
В гостиную вошла Елизавета Ивановна, чтобы собрать скатерть.
–?Кстати, мама, отныне мы можем спать спокойно, – сказал Андрей. – Поймали этого негодяя. Того самого, что за детьми охотился.
То, что арестованный маньяк и бывший хозяин этого дома, вероятно, одно лицо, Андрей решил пока не сообщать.
Елизавета Ивановна перекрестилась.
–?Я верила, что это случится. Не может зло остаться безнаказанным.
Она еще что-то сказала, но Андрей погрузился в свои мысли. Невзирая на то, что он прекрасно умел владеть своими эмоциями, сейчас его праздничное настроение было безнадежно испорчено. Он почти не сомневался, что этот Власов и есть тот самый маньяк.
Ему вдруг страшно захотелось курить. Вообще-то Андрей расстался с этой пагубной привычкой лет двенадцать назад, но в особые случаи он делал исключения. Если ему не изменяет память, в последний раз таким случаем был поставленный Алле диагноз – рак.
Андрей вышел в холл и пошарил рукой в верхнем ящике комода. Лицо его приняло озабоченное выражение. Странное дело, но только сегодня утром он лично положил сюда свою старую пепельницу – как память о юности, когда он дымил паровозом. Распечатанная пачка сигарет была на месте, а пепельницы не было.
–?Мама, ты ничего не брала отсюда? – спросил он проходящую мимо Елизавету Ивановну, но та отрицательно покачала головой.
Андрей вернулся за стол. Кто мог взять пепельницу? Может, Вера?
Покурив на улице, он вернулся в дом. Его взгляд упал на Веру, которая к тому времени уже находилась в полной отключке и спала в полусидячем положении, свесив голову. Рот его бывшей жены был слегка приоткрыт, и из него на руку женщины тянулась ниточка слюны. Андрей скорчил гримасу. Вздохнув, он вытер салфеткой рот и влажную руку женщины, затем принялся раздевать ее, после чего укрыл одеялом.
* * *
Сквозь тяжелую багровую пелену глаза Сергея видели, как его спешно несли по длинному коридору. Лампы на потолке хитро подмигивали ему, вызывая раздражение. Изувеченная рука вообще не чувствовалась, и только сейчас он с ужасом понял, что натворил, и жалел ее, бедную, с беззащитно обнажившимся мясом.
–?Давай пошевеливайся, – торопил кто-то.
Его втащили в какой-то кабинет с грязным потолком и единственной моргающей флуоресцентной лампой. Перед ним стоял «лепила», довольно пожилой, с темными мешками под глазами.
–?Ты потерял много крови, – без особого сожаления произнес он, натягивая на руки резиновые перчатки. – Тьфу, дурак. Даже «вскрыться» нормально не смог… Кто ж так режет, салага? Хошь на тот свет? Резать нужно возле яиц, там главная вена проходит. Понял? Удружил ты мне, парень, на Новый год. Возись тут с тобой…
–?Я «законтаченный», – прошептал Сергей бескровными губами.
–?Ну и что? – безмятежно возразил «лепила», расправляя на пальцах складки. – Мне ваши законы до фонаря. Это ты у себя в камере играйся во что хошь, а для меня ты кусок мяса, который надо заштопать, чтоб не сдох. Окочуришься – меня Иваныч премии лишит. Улавливаешь?
–?Что у вас тут происходит?! – раздался знакомый бас, и Сергей вздрогнул – это был начальник колонии. Нетвердой походкой главный тюремщик двинулся к зэку.
–?Ну, Римакин, опять отличился, мля? – дыша перегаром, зло поинтересовался Василий Иванович. – Ты что же, гаденыш, учудил под праздник-то, а?
Он икнул и грозно посмотрел из-под нависших бровей на застывшего врача.
–?Где анестезия?!
Хирург молча ткнул резиновым пальцем в упаковку с ампулами, и Василий Иванович сграбастал ее, спрятав в карман.
–?Зашивай так, без наркоза. Пускай в следующий раз башкой думает, а не жопой.
Сергей в оцепенении смотрел, как полковник все той же шатающейся походкой покинул помещение.
–?Извиняй, парень, – развел руками врач. – Других у меня нет, это были единственные.
Сергей повернул голову, чтобы посмотреть, как его рука. Увидел, что она обмотана какими-то тряпками, насквозь пропитавшимися кровью. Чуть выше предплечья был наложен жгут, а неестественно белые пальцы, измазанные в крови, напоминали щупальца мертвой каракатицы.
Врач проследил за его взором и усмехнулся:
–?Такие тут законы, парень. Они уже половину кружки крови твоей с жареным лучком выхлебали, и только успевали миску подставлять для новой порции… Улавливаешь? Повезло тебе, что мимо охрана шла – запах дыма учуяли. Так их от тебя еле оттащили, всю кровушку выпили бы, паскуды. Прям как вампиры, понимаешь. А другие рядом стояли и глазели, как в цирке.
Сергей стиснул зубы. Он еще пока отказывался верить словам «лепилы», что сокамерники, вместо того чтобы барабанить в дверь и звать охрану, преспокойно жарили его кровь, для того чтобы потом съесть. Хотя какой смысл врать этому полусонному и усталому старику?!
–?Будет больно, – предупредил хирург, склонившись над Сергеем, который с ужасом смотрел на кривую иглу – она казалась ему просто огромной, словно какое-то орудие пыток из Средневековья.
Операция прошла как в туманной пелене, и он даже не помнил, как стонал и рычал от горящей боли. Когда все было готово, врач снял перчатки и швырнул их в мойку.
–?Недавно один симулянт попался, язвенное кровотечение изобразил, стервец. Стучит, значит, в «кормушку», мол, плохо мне. Пока контролер за врачом бегал, он палец расковырял, крови возле параши накапал, затем накрошил туда хлебушка, разбавил водичкой и все это веником перемешал. Я вхожу, а он делает вид, что харчи только что метал… – монотонно ворчал «лепила». – Ну, сделали ему промывку желудка, а когда узнали, в личном деле шлепнули «СС», что значит «систематический симулянт». А это, парень, уже плохо, так как ежели однажды по-настоящему приспичит заболеть, хрен кто с тобой возиться будет. Улавливаешь?
Сергей тупо смотрел в потолок. Сейчас ему хотелось только одного – остаться одному и погрузиться в глубокий сон.
–?В общем, пару дней тут покантуешься, потом выпишем, – сказал напоследок врач. – Нечего тебе место тут занимать, вона сколько желающих. А тебя Иваныч, наверное, в ШИЗО определит, туда всех суицидников кидают.
«Пару дней…» – словно в ступоре повторил про себя Сергей. Значит, до конца срока останется еще двенадцать дней…
