С этими словами Андрей вытащил из бардачка крохотную коробочку и протянул ее девушке. Таня открыла ее и ахнула:
–?Чудо! Я как раз вспоминала твои слова про цепочку!
Она вытащила украшение из коробочки, с радостью разглядывая подарок.
–?Ты прелесть, Белов.
Андрей засмеялся:
–?Опять едем в баню?
–?Почему бы и нет?
* * *
Дорога домой показалась Сергею тяжелым липким туманом, который плотным одеялом пеленал его мозг. Мысли скакали, будто играли в чехарду, сознание одновременно теснили радость, робость и глухое раздражение. Радость – оттого что он наконец-то на свободе и принадлежит самому себе. Робость – потому что впустивший его внутрь мир стал другим, и происшедшие перемены просто ошеломляли его. А раздражение он испытывал к себе, так как понимал, что выглядит хуже бомжа. Мятая, почти нищенская одежда, старые ботинки, худое небритое лицо и затравленный взгляд – все говорило само за себя. Ему казалось, что каждый встречный читал его мысли и все понимал. «Вот он, Римакин Сергей. Отсидел на зоне шесть лет, а еще его имели в задницу».
Постепенно вся мешанина эмоций уступила место тягучей, испепеляющей ненависти к тем, по чьей воле все эти шесть лет отсидки были попросту вычеркнуты из его жизни. Даже не вычеркнуты, а грубо вырваны, с мясом.
Ну ничего. Память у Сергея хорошая.
Дома его ждало новое потрясение. Оказалось, мать умерла за несколько дней до его освобождения, и он как раз попал на поминки, которые организовала его двоюродная тетка, Софья. Гости постепенно разошлись, и они остались вдвоем.
Сергей взял со стола бутылку и, налив себе в стакан, молча выпил. С непривычки горло моментально обожгло, и он закашлялся.
–?Царствие… небесное, – выдавил он.
–?Ты не злись на нас, Сержик, – сказала прокуренным голосом тетя Соня. – Твоя матушка до последнего тебя ждала. Мне позвонила за три дня до смерти, будто чувствовала. Я хоть с ней проститься успела…
Она снова вытерла красные глаза.
–?Как она богу душу отдала, возле нее сразу какие-то аферисты крутиться стали, все про вашу квартиру вынюхивали. Так что я сразу всех разогнала. Все документы я тебе сейчас отдам. Равно как и драгоценности. Мне чужого не надо. Там еще деньги есть – добрые люди просили передать. Так что бери и не отказывайся.
–?Благодарю, – отрешенно сказал Сергей.
–?Только я не все нашла. Куда-то подевалось кольцо с изумрудом и сережки золотые в виде сердечек…
–?Она их продала. Давно уже, – промолвил Сергей, думая о том, что мать зря это сделала, пытаясь ублажить начальство зоны – и так все вскрылось. – ?Душно что-то. Я на улицу выйду.
Захватив с собой бутылку, Сергей вышел из квартиры.
Он сидел на лавочке и, вдыхая свежий морозный воздух, плакал. Глотал водку прямо из ледяного горлышка и плакал, как мальчишка, ловя языком катящиеся по щекам соленые струйки.
–?Это хто ж такой тут сопли развозит? – раздался над ухом хриплый голос. Сергей поднял голову. Рядом с ним стоял неопрятно одетый мужик лет пятидесяти пяти.
–?Дядя Боря?
–?Он самый. А я сразу понял, что это ты, Серый, – самодовольно сказал Борис. – Помню тебя в детстве, когда ты беспорочным пацаном мяч гонял.
–?Присаживайся, – сказал Сергей.
Он вдруг вспомнил, что в свое время этот дряхлый на вид мужичок отсидел семь лет за разбой, после чего у него было еще две ходки за кражи. Но во дворе дядю Борю знали, и никто его не боялся, «своих» он не трогал и вел образ жизни тихого алкоголика, при этом считая себя «правильным вором». Семьи у него не было, и он неуклонно спивался, изредка сдавая одну из своих комнат внаем гастарбайтерам, хотя в последнее время из-за беспробудных пьянок и захламленного состояния жилья найти клиентов становилось все сложнее.
–?Нальешь, Серый?
–?Нет проблем, дядя Боря. Вот только закуски нет.
–?А мы снежком, – захихикал бывший зэк.
Выпив, он вдруг сказал:
–?Не поверишь, Серый, но я все знаю.
–?Что? – насторожился Сергей.
–?Мне матушка твоя сказала. Мол, сучка тебя одна подставила, за что тебя под плохую статью подвели. И что мусорам с «активом»[26] она деньжищ забашляла, чтобы на киче никто об этом не вынюхал.
Сергей мгновенно вспотел. Ну, мамуля, спасибо тебе. Что еще ты наплела этому спившемуся зэку?!
Между тем Борис наклонился ближе, и Сергей ощутил исходивший от него перегар:
–?Я не верил, что ты оттуда вернешься. Разве что ногами вперед. За «лохматый сейф» от хозяина живым не возвращаются. – Его глаза вдруг сузились. – Никто ведь не узнал?
Сергей молча покачал головой, снова приложившись к бутылке. Рука его чуть дрогнула.
–?А я тебе могу помочь найти эту соплячку, Серый, – снова зашептал Борис. – Ты не думай, что я все мозги пропил, слышишь меня? У меня знаешь сколько корешей в округе? И про эту шмару давно базарили, что она правильных пацанов в могилу свела. Ты локаторы-то свои раскрой! – уже раздраженно добавил он, видя, что Сергей сидит в каком-то оцепенении.
–?Ага.
–?Так вот, я тебе толкую, Серый. Я нахожу эту бабенку, ну, а ты меня отблагодаришь. Идет?
–?Идет, – машинально сказал Сергей, и внезапно ему в голову пришла мысль. – Мне нужен еще один человек. Сможешь найти, плачу втройне?
–?Кто таков? – деловито поинтересовался Борис, делая жадный глоток водки.
–?Есть один такой. Завтра передам все, что на него есть. Дядя Боря, только это срочно.
–?Если ты о следаке, так он тоже срок мотает, на лапу взял, да с начальством не поделился, – вновь засмеялся Борис. – Да и зачем он тебе? Завалишь его – получишь четвертак, за мусоров, даже за бывших, сроки немалые.
–?Нет, следак мне не нужен.
–?Лады. Я завтра в гости зайду. Соньке скажи, пущай борща сварит. И пол-литру возьми.
Допив водку, Борис аккуратно опустил пустую бутылку в урну.
–?Бывай, земляк, – сказал он и похлопал на прощание Сергея по плечу.
Он ушел, а Сергей обдумывал их разговор. В голове крутилась фраза: «У меня знаешь, сколько корешей в округе?»
Если этот насквозь проспиртованный алкаш сможет найти нужного ему человека, это хорошо, честь ему и хвала, Сергей не поскупится на оплату его труда. Особенно если это случится раньше, чем Борис узнает, кому он помог и кого он только что похлопал по плечу. Потому что по воровским законам дядя Боря только что сам стал «законтаченным».
* * *
–?Ну что, тебе понравился мультфильм? – спросила Елизавета Ивановна, когда тот закончился. Она была удивлена – внучка смотрела «Рапунцель», при том, что до этого всегда избегала смотреть сцены, где особое внимание уделялось волосам[27].
–?Так себе, – равнодушно сказала Алла. Она взяла со стола зеркало и некоторое время, не отрываясь, разглядывала свое отражение.
–?Ты голодна? – спросила бабушка.
Алла покачала головой и стала нажимать какие-то клавиши на ноутбуке. Елизавета Ивановна поджала
