–?А вы далеко пойдете, молодой человек, далеко!
Тут Клеман пробормотал сквозь зубы нечто нечленораздельное, что ни в коем случае не стал бы печатать дамский журнал.
–?Вы ее видели? — бросился Миртиль в атаку.
–?Кого?
–?Женщину из четыреста первого. Она была одна?
–?Одна. До того как начался матч, одна. Потом я уже не смотрел. Сами знаете, «синие»[12] играли…
–?Опишите ее нам.
Старик ненадолго задумался.
–?Ну… Возраст — года двадцать четыре. Личико свежее. Волосы темные. Глаза — не знаю какие. Татуировка на запястье.
–?Как браслет? — насторожился Клеман.
–?Красная с зеленым. Как браслет, да.
–?На какой руке?
–?На левой.
–?Она, — одними губами прошептал Клеман. — Портье ничего не говорил про татуировку.
–?Симпатичная девушка, — грустно продолжал старик. — Но чудная, я вам доложу. С приветом. И одна. Я не люблю, когда девушка одна. Когда она с кем-то еще, гораздо интереснее наблюдать. И знаете, что я вам скажу: молодежь совершенно разучилась заниматься любовью. Пыхтят только, а пыла никакого. Страсти нет. Одна сплошная гимнастика, и больше ничего.
Клеман сжал руки в карманах в кулаки. Миртиль взглянул на него с веселыми искорками в глазах.
–?Вы сказали, что она с приветом. Почему вы так решили?
–?Конечно, с приветом, — фыркнул старик. — Кто будет в здравом уме таскать с собой столько оружия?
–?Сколько?
–?Два пистолета. Один она собирала-разбирала, а из другого все в зеркало целилась. С придурью барышня, это точно.
Клеман потер ладонью лицо. Так, у Вероники две пушки — это кое-что. Целилась в зеркало — значит, заранее готовилась к приходу своего любовника, чтобы укокошить его. И время подгадала такое, когда никто ничего не заметит.
–?А еще она волосы красила, — вставил старик.
–?В какой цвет? — спросил Миртиль довольно спокойно. Он уже нашел коробку из-под краски в мусоре и знал ответ.
–?А ни в какой. Не вышло у нее ничего.
–?А еще что?
–?Мылась под душем, но это я уже не видел. Слышал только шум воды.
«Голая она ничего, — думал любитель открыток. — Только вам, олухи полицейские, я ничего про это не скажу». Он и впрямь не сообщил, что Вероника разделась до белья, когда красила волосы.
–?Во что она была одета?
–?Джинсовый такой костюмчик: брючки, пиджачок куцый. Майка с мишенью, белая.
–?Что? — опешил Миртиль.
–?Мишень на сердце нарисована, — терпеливо пояснил старик. — Яблочко и круги. Мишень, знаете, по которой из пистолета стреляют.
–?Ясно. Спасибо за содействие…
Они вернулись в номер четыреста один, где от тела на полу остался только обведенный мелом зыбкий контур.
–?Извращенец, — проворчал Клеман. — Старый маразматик.
–?И мы такие будем, — безмятежно отозвался Миртиль.
В дверь заглянул полицейский.
–?Инспектор, там на улице кое-что интересное. Владелец роскошной тачки из соседнего дома беснуется.
–?Что такое? Угон?
–?Нет. Прострелена, как решето.
Миртиль вытащил изо рта сигарету, которую собрался закурить.
–?Кровь есть? — спросил он.
–?Нет.
Инспекторы переглянулись и бросились к выходу. На улице возле места происшествия уже столпились зеваки.
–?Это немыслимо! — кричал представительный господин с полоской ухоженных усов, которые даже предприняли попытку встать дыбом от гнева. — Немыслимо! Моя машина… О-о-о! Это просто чудовищно!
Клеман вопросительно взглянул на своего шефа.
–?Раз вчера никто не слышал выстрелов, значит, стреляли с глушителем. Улица тихая, к тому же шел матч, все прилипли к телевизорам… Клеман! Во что бы то ни стало надо найти следы того, кто стрелял!
–?Думаете, ее пытались убить? — проворчал Клеман.
–?Конечно. Вопрос только в том, кто…
–?Ну, очередь желающих ее замочить легко выстроится отсюда до Сен-Дени[13], — усмехнулся инспектор. Миртиль с укоризной покосился на него, призывая к порядку. — Ладно, я понял. Ищем свидетелей, ищем улики, смотрим записи с камер слежения. Впервой, что ли…
Когда в обед вымотанный донельзя Миртиль вернулся в управление, ему не дали даже выпить чашку кофе.
–?Инспектор Миртиль?
–?Да.
–?Дивизионный комиссар Бертье и майор Саразен из антитеррористической службы ждут вас в кабинете комиссара. По-моему, у вас с ними есть о чем поговорить.
Глава восемнадцатая
В этой игре сможет выжить только тот, кто верит в невозможное.
Мне приснился странный сон.
Я увидела Ксавье с простреленной головой, но, несмотря на это, он был жив. Он улыбнулся мне и сказал: «Ты должна быть очень осторожна…»
–?Я не Вероника, — сказала я ему. — Понимаешь? Я не она!
–?Это неважно, — грустно ответил он.
Кажется, я хотела что-то спросить у него, но он приложил палец к губам и начал отступать. Контуры его тела размылись, и внезапно, не понимаю как, я угадала, что это уже не Ксавье. Прежде чем я сообразила, в кого он перевоплотился, я проснулась.
Солнце било мне в глаза. Я лежала в постели, полностью одетая. Значит, я в гостинице. Слава богу, все в порядке.
Ничего не было в порядке. Я попыталась пошевелиться — у меня заломило запястья так, что я
