желаний».
Он хотел выяснить, что знал о женщинах Херман Бэнкс, как он покорял их. Вымышленный персонаж являлся проекцией самого Олдриджа, а в тексте содержалось больше, чем мог понять непосвященный читатель. В «Пире» скрывалось множество тайн. Узнав то, что прячет доставшаяся с таким трудом книга, Франклин сможет не только завершить академические исследования, он изменит и улучшит саму свою жизнь.
Узнать любовь, которая, как и тайна, всегда бродила по самой кромке восприятия, но не давалась в руки.
Когда Франклина обнаружили, то, что от него осталось, напоминало сувенирную фигурку из мыльного камня, слегка подкопченную по краям. Фигурка лежала в позе эмбриона: Франклин спал во время пожара. Ни утечки газа, ни опрокинувшейся свечи, ни сигареты, ни намека на самоубийство обнаружено не было. На его лице застыло выражение полного спокойствия и умиротворения, точнее — запеклось, как обожженная глина. Кровать прогорела, пружины наполовину расплавились, балки в стенах не вынесли невероятного жара, но на теле Франклина не нашли ни гари, ни пыли, ни ожогов. Температура при пожаре была такова, что во всем доме не уцелело ни одной книги.
СТИВ НАЙЛЗ
И вся эта кровавая дрянь
Когда я очнулся, Эль Борода де Психо уже пытался отпилить ржавым скальпелем кусок моего бедра. Штанину он разрезал, и сочная мясистая часть была в полном его распоряжении.
Скальпель уже прижался к моей плоти, но тут он остановился, увидев, что я открыл глаза.
Все, чувак, ты покойник.
Вот ведь тупые каннибалы.
Все началось несколько дней назад, когда мне позвонил парень, который говорил с парнем, который знал ту леди, которая упоминала, что семья ее брата пропала на пустынном участке калифорнийского хайвея.
Я все это выслушивал, потому что парень — первый в цепочке — попался придурочному вампиру, а я спас его задницу, пристрелив тварь до того, как она разорвала его на части. Вот он и позвонил отблагодарить.
— До сих пор не могу поверить в случившееся. — У него был тонкий визгливый голос, который вызывал желание стукнуть его молотком.
— Ну так поверь и успокойся! — рявкнул я, пытаясь от него отвязаться.
Ну не нравится мне идея такой дружбы. Я тебя спас. Скажи спасибо и вали на фиг. Все, точка.
— Мистер Мак-Дональд, я просто не знаю, как вас отблагодарить.
— Рад был помочь.
И все, я заткнулся. Если он собирается продолжать тему, пусть ноет в пространство. Мне есть чем заняться. У меня пачка болеутоляющих ждет не дождется вдумчивого поедания.
— Но есть кое-что еще…
Твою мать. Начинается.
— У меня есть друг, который встречается с одной леди, и вот она говорила, что ее семья так и не приехала домой, отправившись из Вегаса в Лос-Анджелес.
Я уперся лбом в столешницу.
— Позвони в полицию. Это пропажа людей. А я занимаюсь только странными делами.
— Но она так об этом рассказывала, что… Это очень и очень странное дело.
Как же я хотел от него избавиться!
— Как зовут леди, номер ее телефона?
— Я… сейчас посмотрю.
Его визг гулял по остаткам моих нервов, как ржавая бензопила.
— Келли Хьюджс. Она живет в Глендейле.
Он дал мне номер и снова поблагодарил. Я пожелал ему всего хорошего и повесил трубку. Вот же хрен.
На девяносто процентов моя деятельность зависит от чутья. Вот почему я взялся за дело визгливого поросенка. У людей тоже есть чутье на странное и сверхъестественное. Они подсознательно понимают то, чему изо всех сил сопротивляется сознание.
Меня всегда спрашивают, почему только я могу видеть чудищ и монстров в темных уголках мира, и я всегда отвечаю, что это из-за чутья. А еще из-за того, что меня не раз и не два гоняли по всему городу уроды и монстры, так что мне хватило примеров, чтобы понять: есть дрянь, которой наплевать на все законы логики. Вот взять и наплевать.
Я подъехал к дому Келли в Глендейле. Жила она в такой же испанской аптечке, как и я, вот только ее домик был опрятным и чистым, оградкой служил белый штакетник, а под окнами висели контейнеры с цветами. Меня от этого затошнило.
Женщина оказалась приятной. Сказала, что ничего не слышала о своем брате Андре, его жене Дебре и об их сыне, восьмилетием Дуге, после того как несколько дней назад они сказали, что скоро приедут. Ехали они на серебристом фургоне «вольво 2004». На звонки не отвечали. Она пыталась обращаться в полицию, но там были больше увлечены поеданием пончиков, и леди призналась мне, что готовится к худшему.
Вроде бы обычное дело, но мое вышеупомянутое чутье сигналило о том, что оно как раз серьезное. Семьи не исчезают вот так, на шоссе посреди ночи. Я выспросил у нее нужную информацию, взял описания внешности и номера телефонов. Ну, как положено. И понял, что могу начать с отслеживания банковских карт и звонков, чтобы определить, где именно пропала семья.
В полиции работают тормоза. Последний раз Андре Хьюджс пользовался кредиткой на дальней заправке на хайвее № 15, между Лос-Анжелесом и Вегасом. Что меня заинтересовало, так это сумма. Он запросил 40 баксов, но так и не снял. Либо что-то случилось и их обманули, либо продавец решил, что деньги им не нужны. Так или иначе, а я чуял проблемы.
В ту же ночь я прогнал «нову» по всему пути. Партнера брать не стал, у него была назначена встреча с какими-то гулями, недавно приехавшими из Европы в Лос-Анджелес. В последнее время наблюдался неслабый наплыв дружелюбной нежити. Следовало бы это прояснить, но, честно говоря, мне было плевать, пока они никого не съели.
Путь оказался длинным и скучным. На дороге почти не было других машин. Середина недели и поздно, не самое горячее время для езды в Вегас. Я проглотил пару амфетаминок, кодеин, чтоб не дергаться, и заполировал все это виски и самокруткой.
От такого коктейля в голове зазвенело; ночь в пустыне, холмы вдали и широкая пустая трасса заиграли яркими цветами, и меня пару раз тряхнуло по делу, особенно когда я увидел старую заправку с древними насосами и забегаловку, больше похожую на декорацию к «Гроздьям гнева».
За ней, почти скрытый проржавевшим пикапом, стоял серебристый вагончик «вольво». Я смог рассмотреть калифорнийские номера и багаж, все еще прикрученный к крыше.
Следовать своему чутью. Соединять точки… Похоже, то, что я делаю, недоступно большинству копов. Они тратят уйму времени на поиски следов, и в это время люди умирают. Позорище.
Я остановился у фронтона. На вывеске корявыми красно-белыми буквами было написано: «Копченое мясо и барбекю Джуниора». Чуть ниже висела табличка «Работает кондиционер».
Я вошел и сразу учуял запах крови с примесью соуса для барбекю. Стойка продавца была грязной, ржавой и мерзкой. Несколько столов, таких же грязных, соседствовали с ржавыми стульями. И тишина, как в
