пять раз. Начали… Раз, два…
Но Саша больше не мог. Ни подтягиваться, ни терпеть…
– Ладно, давай еще разок, и хорош. Всего раз, Швецов!
Саша напрягся и…
В штанах стало горячо. Швецов чувствовал, как по ногам потекло теплое, жидкое, вонючее…
Дерьмо.
Вскоре вонь разнеслась по округе. Солдаты зажали носы. Пузырев матерно выругался.
Саша рухнул на землю. Сгорая от стыда, он, перемазанный землей и дерьмом, мокрый от пота и слез, понесся прочь от спортивной площадки.
На следующий день на стрельбах Саша прострелил себе ногу. Намеренно. Он был готов на все, только бы оказаться подальше от тех, кто стал свидетелем его позора. Саша надеялся, что после больницы его переведут в другую часть. Пусть в штрафбат, все равно.
Но вышло даже лучше: нога, зажив, плохо сгибалась, и Сашу комиссовали.
Вернувшись домой, парень сказал родителям:
– Я хочу похудеть. Пожалуйста, помогите мне.
– Как, сынок? – спросила мама.
– Не давайте мне жрать. Даже если буду просить, не давайте!
Они, конечно, согласились. Но их решимости надолго не хватило. Видя, как страдает их мальчик, поглощая капусту да пустой несоленый рис, старались подсунуть ему то пирожок, то конфетку. От одного пирожка ведь ничего не будет, как и от конфетки. Нельзя же себя совсем вкусненького лишать!
И Саша срывался. Где один пирожок, там и два. И уже нельзя остановиться…
Поняв, что так он никогда не похудеет, Саша пошел на крайние меры. У него недавно умерла бабушка, и ее квартира стояла пустая. Саша переехал жить туда. Сестру попросил навещать его два раза в неделю, приносить еду из минимального списка. А уходя, запирать его. Она сначала не соглашалась, ругала брата, говорила, что глупо сажать себя под домашний арест, в любом случае нужно дышать свежим воздухом, двигаться.
– Я буду проводить несколько часов на балконе, – сообщил сестре Саша. – Дышать воздухом и поднимать гири. Двигаться буду в комнате. Я купил кассету с аэробными упражнениями. Еще у меня есть твой старый обруч и отцовский эспандер.
– Но ты не можешь сидеть взаперти вечно! Тебе, в конце концов, на работу надо устраиваться.
– Мне нужен месяц! Если я продержусь, то дальше будет легче.
– Может, тебе лучше в институт питания обратиться? При нем есть клиника, куда кладут тучных людей, чтобы они худели грамотно. Там и врачебный присмотр, и компания. Будешь с другими толстяками общаться, глядишь, друзей себе заведешь.
– У нас на это нет денег.
Сестра вынуждена была это признать и согласиться на условия брата.
Месяц, который отвел себе Саша, тянулся мучительно долго. А вот еда в холодильнике таяла быстро. Трехдневный рацион уходил за день-полтора. И Саше приходилось остальное время пить одну лишь воду. Сил на занятия было мало, но он все же занимался. Делать все равно больше нечего было – телевизор не был подключен к антенне, из кассет – только аэробика, а читать Саша не любил.
По прошествии месяца парень покинул квартиру, чтобы проведать родителей. Мама, увидев его, ахнула:
– Сынок, что же ты с собой сделал-то? Одни кожа да кости остались! – И попыталась впихнуть в него тарелку наваристого борща. Но Саша отказался. Съел кусок мяса из супа и погрыз моркови. Потому что видел: до кожи и костей ему ох как далеко!
Вскоре он устроился на работу разнорабочим в спортивный комплекс. Таскал тренажеры, чистил бассейн, вкручивал лампочки, вешал рекламные щиты. Платили копейки, зато разрешали бесплатно пользоваться некоторыми услугами комплекса. А именно: залом, бассейном и сауной. О большем Саша и мечтать не мог! Каждый день, закончив работу, он отправлялся в тренажерку. Потом выгонял в парной молочную кислоту из мышц. Затем плавал. Посетители клуба и инструкторы смотрели на него с уважением, видели его упорство, понимали, как Саше тяжело. Он все еще оставался толстым. Не таким, как раньше, но все же. Брюхо мешало наклоняться. Жир на боках – поворачиваться. Толстые ляжки терлись одна о другую. Да еще нога… Она продолжала беспокоить. Но Саша занимался через боль… Через усталость… Через «не могу».
Через полгода он достаточно похудел, чтобы считать себя нормальным. Тренер, взявший над ним шефство, повесил в фойе комплекса Сашины фото «до» и «после», чтобы другие брали с него пример. Но Швецову уже было мало быть стройным, он решил накачаться. Во-первых, привык к усиленным тренировкам, во-вторых, каждому нужна какая-то цель. Кто-то учился, кто-то зарабатывал на машину или квартиру, кто-то женился, чтобы родить детей. Саша же решил стать известным культуристом. Это, по его прикидкам, могло у него получиться. Только это. Потому что учеба ему не давалась, деньги он не умел зарабатывать, жениться пока не собирался… Да и не на ком было! С девушками у него вообще не складывалось. Похудев, Саша начал с ними встречаться, но обычно все заканчивалось двумя-тремя свиданиями. Барышни хотели говорить не только о полезной пище и комплексах упражнений, а Швецов на другие темы беседу поддерживать не мог.
Еще через полгода Саша поехал на свои первые соревнования. Выглядел он еще не очень, но тренер решил, что парню пора посмотреть, что там и как. Посмотрел. Естественно, ничего не выиграл. Но проникся и стал заниматься еще упорнее.
Уже на вторых соревнованиях Саша взял бронзу. На пятых золото. Через год отправился на международные соревнования в Дублин, взял первый приз. Сразу по возвращении он поехал в городок, где служил, чтобы найти Пузырева. Он хотел, чтобы тот узнал, каких успехов добился жиртрест Саша Швецов. А еще мечтал дать ему в морду. А лучше плюнуть, а уже потом избить. Он знал, что Пузырев очень силен и закален в драках, но был в себе уверен. Его преимущество – умение сохранять спокойствие. Старлей выйдет из себя мгновенно, и Саша хладнокровно его уделает, нанеся удары по болевым точкам – этому его научил тренер, бывший спецназовец.
Но когда Шварц встретил Пузырева, передумал. Усталый, помятый, какой-то уж очень небольшой Пузырев возвращался со службы домой. Он остановился возле чипка, чтобы купить себе пива. Денег не хватало. И он обратился к Саше:
– Братан, не добавишь два рубля? Так неохота менять тысячную купюру…
Шварц понял две вещи. Первая: Пузырев его не узнал, вторая: нет у него никакой тысячи. Зарплата небольшая. Семья, двое детей. На пиво не хватает.
Саша молча сунул Пузыреву пятак и ушел. Он простил его. В конце концов, именно благодаря ротному он добился того, чего добился.
И все же Саша Шварц не любил вспоминать об армии. Как и о том, что был толстым. Потому что самый большой позор в его жизни был связан с лишним весом и нарушением пищевого поведения. Не обожрись Саша тогда, он не обкакался бы на глазах у всех. Поэтому в официальной его биографии о тучности не было ни слова. Все считали, что Саша был задохликом не только в раннем детстве, но и в юности. Как его кумир Шварценеггер. Саше очень хотелось повторить его судьбу: стать звездой (о губернаторском кресле не мечтал, понимал – мозгов не хватит) и жениться на умнице, красавице. Вот только никто Сашу Шварца сниматься в кино не звал. И тогда парень решил для начала пробиться на телевидение. Подал заявку на участие в шоу «Дикий рай» и…
Теперь он тут. В этом диком раю! Бежит по тропе к океану…
Земля была влажной, и ноги скользили. Саша никак не мог развить привычную скорость. Да и дыхание постоянно сбивалось. А так как воздух был влажный, душный, «невкусный», похожий на стоячую воду грязного пруда, то Шварц прервал свой бег, сплюнул. Горечь во рту не прошла. Саша пожалел, что не взял с собой минералки. До океана оставалось бежать немного – уже был виден просвет между деревьями, но Шварц решил повернуть назад. Ему ужасно хотелось пить!
В обратный путь он отправился быстрым шагом. Пот лился по лицу ручьем, Саша вытирал его рукой, но капли все равно попадали в глаза, и их щипало. Шварц плохо видел тропу, поэтому не заметил, как сошел с нее.
