как Шварц, и его рука казалась веткой по сравнению с конечностью Саши.
Аслан снова посмотрел на часы. Прошло всего шесть минут. Время тянулось ужасно медленно!
…Перед тем как подписать контракт с американцами, Аслан решил съездить на свою историческую родину, в Чечню. Он с детства мечтал туда попасть. Постоянно просил отца свозить, но у него вечно находились отговорки. В итоге Аслан решил, что, когда станет большим, отправится туда самостоятельно. Но вот он уже взрослый, а родину предков так и не посетил.
«А что, если это именно то место на земле, где я должен поселиться, чтобы стать счастливым? – спрашивал себя Аслан. – Не средняя полоса России, где я вырос, не Америка, куда собираюсь улететь, а Чечня. А я уеду в Штаты, даже не узнав, какая она, моя историческая родина…»
И Аслан взял билет до Грозного. Поселок, откуда был родом его отец, находился в шестидесяти километрах от него. Мама же, хоть и была чеченкой, всю жизнь прожила в Ставрополе, там с будущим мужем и познакомилась. На маминой родине Аслан бывал. Всего два раза, но все же.
До Грозного он добрался без приключений. Быстро нашел такси, договорился о цене (Аслан хорошо говорил на родном языке, это очень помогло). Поехали.
О семье отца Аслан практически ничего не знал. Отец упоминал только, что у него была сестра, но она умерла. Родители тоже скончались довольно давно. Поэтому папа не ездил на родину, не звонил и не писал писем. Но Аслан надеялся отыскать хотя бы своих дальних родственников.
Поселок находился в предгорье. Аслану с первого взгляда понравились и окружающий пейзаж, и сам населенный пункт: домики в нем крепкие, аккуратные, вокруг каждого разбит сад. Во многих дворах овчарни, загоны для лошадей.
Аслан подошел к пожилому мужчине, сидящему на крыльце крайнего дома, поздоровался. Бородатый старец в папахе ответил на приветствие.
– Меня зовут Аслан, – представился парень. – Аслан Умаров. Мой отец родом отсюда. Я знаю, что никого из его близких родственников не осталось в живых, но, быть может, вы знаете кого-то из дальних. Я очень хотел бы с ними познакомиться.
– Ты сын Алибека?
– Да.
– А где он сам?
– Пропал без вести.
– Давно?
– Нет. Около двух лет назад. Вы его знали, да?
Старец не ответил. Его морщинистое лицо оставалось бесстрастным, но Аслан почувствовал, что разговор не оставил его равнодушным.
– Это Алибек сказал тебе, что никого из родных в живых не осталось?
Аслан кивнул.
Старик поднялся с лавки, взял клюку и, тяжело на нее опираясь, зашагал к калитке.
– Пойдем со мной, – позвал он Аслана. – Я тебя кое с кем познакомлю…
Ничего не понимающий Аслан последовал за мужчиной. По селу они шли молча. Старец даже с теми, кто к нему обращался, не говорил, только кивал им приветственно. Пройдя дворов пять, они остановились у маленького, давно не крашенного домика. Садик, разбитый вокруг, был в запустении. Овчарня давно сгнила.
Старец открыл покосившуюся калитку и прошел к двери жилища. Предупредительно стукнув в нее, он через несколько секунд вошел. Дверь оказалась незапертой.
– Заза, ты где? – крикнул старик.
– Здесь, где мне еще быть? – послышалось из глубины помещения.
Гости прошли через кухню и маленькую комнату во вторую, которая была побольше. В ней стояли кровать, стулья, круглый стол и пианино. Инструмент был просто шикарный: черный, инкрустированный бирюзой, он производил впечатление антикварной вещи. Аслан так им залюбовался, что не сразу заметил худенькую старушку, сидящую в уголке в кресле-качалке. Она была вся в черном: от платка до толстых шерстяных носков. В руках женщина держала потрепанную книгу. Это был Коран.
– Познакомься, Заза, – обратился к ней старец. – Это Аслан, твой внук.
Заза выронила книгу. Она с грохотом упала на пол. Аслан бросился ее подбирать.
Он был в замешательстве, вот и суетился. Когда он поднял Коран и протянул его старушке, она схватила его руку и прижала к груди. Аслан поднял на Зазу глаза. Неужели это и правда его бабушка?
– Твой сын сказал ему, что ты мертва, – раздался за спиной голос старца.
– А в чем он не прав, Имран? – горько вздохнула старушка.
– Ты жива, Заза.
– Я умерла давно. Вместе со своей дочкой. – Ее выцветшие от старости глаза увлажнились. Ими она посмотрела на Аслана, и взгляд ее стал ласковым. – Какой ты красивый, мальчик. А какой большой! – Она погладила Аслана по волнистым волосам. – Я рада, что ты приехал. Это отец тебя послал?
– Я же сказал тебе, Заза, сын тебя похоронил, – сердито буркнул дед Имран. – Мальчик по зову крови приехал. Он захотел найти дальних родственников.
– А что с Алибеком? – спросила бабушка.
– Пропал. Наверное, опять сбежал.
– Нет, он не сбежал бы от семьи, – встал на защиту отца Аслан.
– Плохо же ты его знаешь!
Старик развернулся и поковылял из комнаты в кухню. Его голос раздался оттуда:
– Что же ты, Заза, сидишь? Накорми внука. Он с дороги.
Старушка запричитала. Ей было стыдно, что она забыла о своих обязанностях гостеприимной хозяйки. С усилием поднявшись, она зашаркала в кухню. Заза шла с трудом, сильно горбясь. Аслану хотелось взять ее на руки и отнести.
Старушка накрыла на стол. Выставила все, что было. Получилось немного. Аслан выложил то, что привез с собой: купленные в московском супермаркете швейцарские конфеты, цукаты, сухое печенье. Заза всем восторгалась, а шоколадное лакомство тут же открыла и попробовала – она очень любила сладенькое.
Немного перекусив, Аслан обратился к бабушке:
– Я так понимаю, отец бросил вас. Расскажите, почему?
– О… – Глаза Зазы вновь увлажнились, и она промокнула их кончиком своего черного платка. – Это долгая история…
– Лучше я расскажу, – встрял дед Имран. – В общем, слушай, сынок. Заза овдовела рано, муж ее трагически погиб. Осталась она с двумя детишками на руках. Старшим был как раз твой отец Алибек. Мальчишка всех своим умом поражал. Мечтал, когда вырастет, ракеты строить, и никто не сомневался, что у него получится. Дочка же Зазы, Седа, не была честолюбивой и башковитой. Но женщине это и ни к чему. Главное – внешность да характер, а с этим все в порядке было.
– Она чудесная была девочка, – не могла не перебить его Заза. – Необыкновенная. Ты так и говори, Имран. Говори как есть. Красавица – ладно, много таких у нас на Кавказе. Седа душой была точно ангел. А как она играла на пианино! Едва начинала – все замолкало вокруг. Птицы петь переставали, овцы блеять, ветер затихал, дождь. Будто сам Аллах хотел слушать ее музыку…
– Да, Седа была необыкновенной девушкой, – не стал спорить Имран. – Красива, добра, музыкальна. Никто не сомневался, что она удачно выйдет замуж. Так бы и случилось, если бы один чужак не изнасиловал Седу.
– Как такое могло случиться?
– Седа часто давала концерты. Выступала в клубе ближайшего города, в больнице, в воинской части. Седа ездила туда одна. Я считал, что за девушкой должен был приглядывать Алибек, обязанность старшего брата – защищать сестру, но он учился в Грозном, там и жил. А Седа смеялась, когда я говорил об этом. Она не верила, что ей кто-то может причинить вред.
– Сама была ангелом и других людей видела такими же невинными, – вздохнула бабушка.
– Тот, кто надругался над ней, служил в части, где она выступала. Она хорошо знала его. Парень казался ей очень приятным и совершенно безобидным. Он постоянно подходил к ней после выступления и
