-Да, я. Поднимайтесь, ваш крест. Надо уходить, они могут вернуться.
Я помог ему подняться, и мы поплелись прочь от костра по протоптанной
бандой Варяга тропинке. Отец Никодим обхватил мою шею рукой, зубы его
выбивали дробь.
-Артур, - едва различил я. – Не говори никому.
-Не скажу, ваш крест.
Надо же, как печется о репутации. Впрочем, удивляться тут нечему: едва ли
стрелки будут столь же благоговейны перед этим человеком, узнай они, что его
чуть было не поимел какой-то мародер. Думаю, грубый окрик «Соси!» будет
тревожить отца Никодима по ночам…
Небо посветлело, когда мы добрались до места, где нас атаковали
мародеры. Автомобили слегка припорошило снежком; от трупа Глеба Пьяных
метнулся в сторону какой-то рыжеватый зверек. Подойдя, я с отвращением
увидел, что щека Глеба прогрызена, в неровной дырке белели зубы.
-Стой, Артур!
-Да, ваш крест?
Отец Никодим оперся рукой о капот машины. В его бороде застряли клочки
сена, под глазом багровел кровоподтек.
- Думаю, нам стоит попробовать завести эту машину.
-Но, ваш крест, я никогда… - начал было я. Отец Никодим сердито взмахнул
рукой.
-Не упражняй язык, Артур. Садись.
Он открыл передо мной переднюю дверцу. Шофер с аккуратной черной
дырочкой во лбу, уронив голову на руль, смотрел на меня, словно спрашивая:
«Куда ж ты прешься, дурак?». Мне пришлось взять труп за шиворот и вытащить
из машины на снег.
Отец Никодим дождался, пока я занял место за рулем.
-Ну, заводи.
Легко сказать. Перед моими глазами непробиваемой стеной стояли какие-то
датчики со стрелками, кнопки и рычажки.
-Поверни ключ.
Ключ? Что за ключ?
-Вон ту хреновину поверни, - раздраженно ткнул пальцем отец Никодим.
Я нащупал ключ, повернул. Машина заурчала.
Отец Никодим обрадованно вскрикнул и, обежав капот, сел в кресло рядом
со мной.
-Трогай.
-Ваш крест, - робко проговорил я. – Может быть, вы поведете?
-У меня едва хватает сил, чтоб ворочать языком, - сказал отец Никодим
таким голосом, что ему трудно было не поверить. – Вдави в пол левую педаль. Да,
так. Теперь медленно отпускай и дави правую. Е… твою мать!
Машина рванула с места, холодный воздух хлынул в разбитое стекло;
каким-то чудом я успел повернуть руль, иначе мы врезались бы в машину
сопровождения.
-Помедленней, черт тебя дери!
«Помедленней? Что значит - помедленней?»
-Да не дави ты так на газ, на правую педаль, - умолял отец Никодим,
подпрыгивая на кресле.
Я ослабил нажим правой ноги - машина сбавила скорость. Оказывается,
водить автомобиль не так уж и сложно! Я выпрямился.
Место нападения осталось позади. Развалины многоэтажек окружили нас.
-Здесь поверни.
Я послушно крутанул руль. Отца Никодима бросило на меня, я же ударился
головой об дверцу.
-Осторожней!
-Слушаюсь, ваш крест.
Мы выбрались из переулка на трассу, запруженную мертвыми машинами.
Выехав на свободное место, я – как-то само по себе получилось – прибавил газу.
Врывающийся в разбитое стекло ветер вздыбил волосы.
Какой-то бродяга, похожий на ходячую кучу тряпья, погрозил нам вслед
костлявой рукой; поднявшееся солнце искрилось на снегу, сверкало в пустых
глазницах домов; мертвый мир замельтешил, запрыгал перед нами и словно бы
По приказу отца Никодима я свернул с шоссе в закоулок, съехал на
возникшие перед нами железнодорожные пути. Некоторое время автомобиль,
точно заяц, прыгал по железной дороге, пока не достиг стены, подобной той, что
окружает Цитадель. Здесь я повернул и повел машину вдоль стены.
Когда впереди показались ворота, я слегка запаниковал – как мне
остановиться?
Бросив давить на газ, я добился того, что машина поехала медленно. Отец
Никодим задумчиво смотрел перед собой, словно забыв обо мне. А была не была!
Прямо перед воротами я до предела вдавил в пол среднюю педаль. Машина
остановилась, я стукнулся об руль так, что в носу засвербело.
-Приехали, отец Никодим, - сообщил я.
-Вижу, - буркнул он, потирая лоб и, открыв дверцу, вылез из машины.
Отца Никодима пошатывало; мне пришлось подставить ему плечо, иначе он
просто-напросто свалился бы в снег.
Я ударил ногой по воротам, закричал:
-Открывайте!
В отворившемся окошке появилось лицо караульного. Бросив взгляд на
отца Никодима, он побледнел и, захлопнув окошко, загремел засовами.
Поскрипывая, створки ворот разошлись в стороны.
Караульный вытянулся в струнку, не сводя глаз с отца Никодима, который,
кажется, потерял сознание.
-Чего уставился? - прохрипел я под тяжестью навалившегося на меня главы
ОСОБи. – Доложи начальству.
6
У ОЧАГА
Отдельная квартира… Ведь в этом что-то есть. Сухо, тепло, уютно. Не
воняет парашей и портянками, как в стрелковых бараках; никто не орет посреди
ночи, увидев во сне дьявола, не постанывает, теребя член, не играет в карты, не
дерется, не блюет на пол зеленкой.
Я потянулся на кровати; мышцы приятно напряглись. В окно была видна
частичка Второй Базы, а именно: железнодорожное депо. Пузатый локомотив,
выпустив черную тучу, потащил состав, состоящий из четырех вагон-бараков:
отряд стрелков отправился на очередную зачистку в Джунгли…
Встав с постели, я подошел к столу, попил воды из бутыли. Есть не
хотелось, хотя кроме тварки и сухарей, у меня была банка соленой рыбы.
