и тому, как он выжил. У остальных не было подобного интереса и ничто не могло нейтрализовать их ненависть.
Ну и пусть они ненавидят его, думал Хэммонд. Они имели на это право. Подождем, пока предоставится возможность, возможность отомстить Тайан и всем врамэнам. Он предатель и врамэнский шпион? Он заставит их проглотить эту идею.
Поддерживаемый этим решением, Хэммонд вынашивал планы побега. Ни один осужденный еще никогда не убегал с Куума. Главной причиной этого было то, что очень немногие корабли залетали на этот мир, да и те всегда садились в районе, окруженном защитным барьером, через который осужденные не могли пройти.
Он снова и снова натыкался на это непреодолимое препятствие, отбрасывая из-за него один план за другим, и вдруг понял, что он один из всех находящихся здесь заключенных имеет возможность пробраться на звездный корабль. Внезапно все стало ясным. Во время своих долгих одиноких часов, которых у него было в избытке, он обдумывал все детали побега, пока не настал момент, когда он был абсолютно уверен, как все должно произойти.
Затем он понял, что есть еще одно препятствие.
«Мой план не сработает, если другие не последуют за мной, — подумал он. — А они этого не сделают. Они даже не станут меня слушать. Они подумают, что я заманиваю их в ловушку, подготовленную врамэнами».
Этим все и кончилось.
Недели, проведенные в джунглях закалили Хэммонда, его кожа покрылась темным загаром, и еще он привык к постоянному одиночеству. Он научился водить бульдозер, и как раз вел один из них вдоль края джунглей к тому месту, где его ждал Тол Ор со своей бригадой, когда услышал захлебывающийся крик из гущи кустарника.
Вопль оборвался. Но в нем прозвучал такой отчаянный призыв, что Хэммонд развернул машину и направил ее через заросли.
Холодный мускусный запах ударил ему в нос, и впереди он увидел огромную покрытую панцирем черную тушу болотного феникса, почти такого же огромного, как тот, от которого ему удалось убежать в первый день работы. Чудовищные лапы как раз подтягивали человека к туловищу. Хэммонд бросил тяжелую машину прямо на зверя, стараясь не задеть человека, но отбросить от него мерзкую тварь. Удар при столкновении выбросил его из сидения прямо в кусты. Он встал на ноги и увидел, что бульдозер успел проехаться по болотному фениксу, прежде чем автоматический контроль безопасности остановил его.
В нескольких шагах от него, человек, освобожденный из ужасных лап, пытался подняться на ноги, и Хэммонд увидел, что это Рэб Квобба. Облепленный грязью, — покрытый слизью, он не пострадал и теперь стоял, уставившись на него с выражением необычайного изумления.
— Хэммонд, — произнес он. И помолчав, продолжил. — Спасибо. Я… — он снова замолчал, глотнул, подошел к Хэммонду, схватил его за руку. — Какой же я дурак.
— Понимаю, — резко ответил Хэммонд. — Только потому что мне довелось спасти твою шкуру, я вдруг перестал быть врамэнским шпионом.
Квобба переступил с ноги на ногу и с раскаянием произнес:
— Я никогда в это не верил, по правде говоря. Я просто взбесился от того, что ты позволил этой врамэнской девке разрушить все наши планы.
Хэммонд перестал сердиться.
— У тебя есть на это право, — сказал он. И вдруг понял, что ему предоставляется возможность, которой он так долго ждал. Он решил не упускать ее. — Квобба, послушай. Убежал бы ты и остальные отсюда и попытались бы вы снова добраться до Альтара, если бы смогли?
— Попытались бы, — ответил Квобба. Его глаза прищурились, взгляд стал горячим и пристальным. — Но как?
— Для этого потребуется помощь Уилсона и всех его людей. Они умеют управлять кораблем, если нам удастся заполучить таковой. Но они не станут мне доверять. Они пойдут за тобой.
— А какова твоя идея?
— Скоро сюда прибудет корабль… — начал Хэммонд.
— Нет. Не раньше, чем через месяц. Последний грузовой корабль был здесь совсем недавно, — перебил его Квобба.
— Я могу заставить корабль прибыть сюда в любое время, которое выберу, и не обязательно грузовой корабль.
— Ну, — сказал Квобба, — продолжай.
Он слушал, а Хэммонд говорил и говорил. Лицо Рэба становилось все длиннее, а когда Хэммонд закончил, он покачал головой.
— Это будет нелегко. И больше всех рискуешь ты, — некоторое время он молчал, потом сказал, — но это может сработать.
— Ты согласен?
— Я — человек звезд, — улыбнулся Квобба. — Мне никогда не нравилось ковыряться в грязи. Что должен делать я?
— Я начну действовать немедленно, — сказал Хэммонд. — Ты поговори с остальными, пусть будут готовы последовать за тобой в проем. Просто не упоминай моего имени и все. Скажи им, что у тебя есть план, но ты пока не хочешь о нем говорить.
— Я выведу их на старт. Но Хэммонд, тебе лучше остерегаться. То, что ты собираешься сделать сегодня вечером настроит остальных еще больше против тебя.
— Я знаю, — ответил Хэммонд и пошел прочь.
Когда этим вечером офицер охраны как обычно обходил барак, Хэммонд вышел вперед и обратился к нему.
— У меня есть просьба, — сказал он и увидел, как мгновенно все остальные повернулись в его сторону.
— Что это, Хэммонд? — спросил офицер.
— Когда мне зачитывали приговор, — вежливо сказал Хэммонд, — суд сообщил мне, что как только я захочу сотрудничать с врамэнами в области их исторических исследований, мое наказание будет отложено. Сейчас я готов к этому. Вы уведомите об этом власти и также Тайан Марден, главного представителя врамэнов на Земли?
Офицер был лояльным служащим Федеративных Солнц, но он был хумэном и обладал предрассудками хумэнов. Он слегка напрягся и посмотрел на Хэммонда недобрым взглядом.
— Очень хорошо. Я отправлю сообщение на Землю немедленно.
Когда он ушел, Гурт Лунд и другие придвинулись к нему.
— Значит ты собираешься перестать шпионить и вернуться к своим врамэнским друзьям, не так ли? — спросил Лунд.
Хэммонд не ответил. Комната была настолько пропитана ненавистью к нему, что он чувствовал, что одно единственное, произнесенное им слово приведет к взрыву.
Через три часа офицер вернулся.
— Твою просьбу приняли представители Федеративных Солнц на Земле. Тайан Марден немедленно прибудет на Куум. Она допросит тебя и если будет удовлетворена твоей искренностью, ты будешь условно освобожден.
— Спасибо, — сказал Хэммонд.
Офицер ушел.
В бараке стояла напряженная тишина. Хэммонд направился к своей комнате. Подходя к ней, он взглянул на обращенные к нему лица и подумал, что теперь каждое мгновение должен быть начеку. А еще он подумал, что ему ужасно повезет, если в ту минуту, когда прибудет корабль, он будет еще жив.
11
