— Теперь ты хочешь сотрудничать с нашими историками, чтобы обрести свободу? — спросила она.
— Я мог бы, — кивнул Хэммонд. — Все равно хумэны считают меня предателем.
Горечь в голосе далась ему легко.
— Если ты ответишь на несколько предварительных вопросов, чтобы проверить твою искренность, — продолжала Тайан, — я заберу тебя назад на Землю. Там ты будешь работать со специальной группой врамэнских историков.
Хэммонд посмотрел на коменданта.
— Сначала я хочу оговорить некоторые условия. Но… это предназначено только для твоих ушей, Марден.
Комендант покачал головой.
— Правила не разрешают… — начал он.
— В этом нет никакой опасности, — перебила его Тайан. — Дайте мне ваш шокер и подождите за дверью.
Комендант все еще колебался, но поклонился и произнес:
— Очень хорошо, если вы этого хотите.
Из висящей на поясе кобуры, он достал маленькую черную пластиковую трубку и протянул ее Тайан. Затем вышел из комнаты и закрыл дверь.
Держа шокер перед собой, Тайан спокойно сказала Хэммонду:
— Стой на этом расстоянии и говори, что же это за условия, которые требуют такой конфиденциальности.
Хэммонд взял себя в руки, зная что теперь ему предстоит сыграть самую сложную часть роли. До сих пор все шло хорошо. Но теперь все зависело от следующих несколько минут.
— Тайан, дело не только в свободе. Я делаю это… — ради тебя. Я хочу видеть тебя, снова быть рядом с тобой.
Она посмотрела на него холодным циничным взглядом.
— Почему?
— Потому что я тебя люблю, — ответил Хэммонд. — Я первый дурак во всей вселенной, но я ничего не могу с собой поделать.
Он ожидал, что она рассмеется, рассердится, как-то проявит свое презрение или назовет его лжецом. Но она ничего этого не сделала. Он подумал, что ему удалось придать своему голосу подлинную убедительность, потому что она посмотрела на него неожиданно странно и напряженно.
— Нет, — произнесла она наконец. — Это невозможно. Никогда впредь не говори о любви между мной и тобой.
— Почему? — спросил он. — Возможно, ты бессмертная, или почти бессмертная, но все равно ты ведь женщина. И я люблю тебя.
— Ты не понимаешь, что говоришь. — Ни один врамэн не может любить или вступать в брак в том смысле, который вкладываешь в эти понятия ты, — особенно что касается хумэнов. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что стоит между нами.
Хэммонд почувствовал воодушевление. Она не сомневалась в его словах, ни капельки. Он сделал свою ставку на это, на то, что она примет данные записей энцефалозонда, в которых физическое влечение отождествлялось с любовью. Он бессовестно лгал, говоря о своей любви к ней, но эта ложь была всего лишь платой за то, что она сделала с ним. Он надеялся, что она сработает.
Он сделал шаг вперед и распахнул руки, призывая ее в свои объятья, говоря со всей страстью, которую только мог изобразить.
— Тайан, то, что ты говоришь, нелепо. Почему врамэн не может вступить в брак с хумэном?
Ее лицо исказилось от боли, а голос, когда она заговорила, был таким тихим, что Хэммонд едва различал слова.
— Я не могу сказать тебе почему, но можешь мне поверить: тебе легче было бы перенестись назад в то время, из которого ты пришел, чем преодолеть то, что нас разделяет.
Застывшая перед ним со странным выражением сомнения и боли, она никогда еще не была такой красивой, как в этот момент. Хэммонду было легко, очень легко изобразить страсть. Он сделал еще шаг вперед.
— Тайан, послушай меня. Что бы не разделяло нас, мы сможем преодолеть это…
Она покачала головой, в глазах появилось что-то очень жалкое, а Хэммонд сделал еще один шаг.
Он выбросил кулак и со всей силой ударил ее в подбородок.
Тайан упала, не издав ни звука. Он успел подхватить ее и удержать, прежде чем она коснулась пола, но пластиковый шокер выпал из ее разжавшейся ладони и покатился по полу. Хэммонд опустил женщину и быстро бросился к оружию. Затем остановился на мгновение, переводя дыхание, пытаясь унять дрожь и глядя вниз на белое лицо Тайан.
Его трюк удался. Он смог отвлечь Тайан и сделать то, что хотел. Но он как-то не ожидал, что она отреагирует на его признание в любви таким образом. Ему почти показалось, что она…
Он оборвал свои мысли на эту тему и назвал себя дураком. Глупо было стоять вот так, теряя драгоценные секунды. Он быстро осмотрел шокер. Законы Федеративных Солнц разрешали использовать только такое несмертельное оружие, такие орудия уничтожения как вихревой автомат Джона Уилсона были категорически запрещены. Из того, что рассказал ему Квобба, он понял, что шокер — это всего лишь конденсатор, обладающий определенным электрическим зарядом. Переключатель на трубке освобождал часть этого заряда, которая испускалась в виде волны электромагнитной энергии, настроенной таким образом, чтобы перегрузить электроэнцефалические цепи человеческого мозга и вызвать потерю сознания. Недостатками этого оружия были крайне небольшой радиус действия и то, что при пользовании заряд расходовался очень быстро.
Хэммонд зажал шокер в руке и направился к двери. Он открыл ее резким движением.
В комнате находилось три человека: адъютант, комендант и доставивший его сюда охранник. Они повернулись и, увидев Хэммонда с шокером в руке, быстро бросились к нему.
Но все же недостаточно быстро. Хэммонд сдвинул переключатель на трубке вперед. Он ничего не увидел, но шокер зашипел, как рассерженная змея. Хэммонд неуклюже двигал переключатель вперед и назад.
Трое ринувшихся к нему мужчин споткнулись и с грохотом упали на пол.
Все произошло так быстро, что Хэммонду потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он их уже отключил и только попусту расходует заряд шокера. Он поспешно сдвинул переключатель назад.
И что теперь?
Лестница. Одна из них должна вести в центр управления, расположенный наверху.
Он осторожно высунул голову в коридор. Услышал разные голоса, доносившиеся из других комнат, но в самом коридоре никого не было. Он перебежал к ближайшей лестнице и бросился наверх.
Сердце его колотилось, но он чувствовал прилив какой-то головокружительной энергии.
Он никогда не делал ничего подобного раньше, он занимался наукой и никогда не был солдатом или человеком действия, во всем, что он делал сейчас, было что-то восхитительно порочное, и осознание это пьянило его.
Лестница кончалась закрытой дверью. Она могла вести в центр управления или в осиное гнездо, к охранникам. Возбужденный, Хэммонд не особенно раздумывая рванул на себя дверь.
Это был центр управления. Прозрачные стены выходили на четыре стороны темного космопорта и на мерцающее сияние электродинамического барьера. В центре комнаты находилась — имеющая форму подковы панель управления с переключателями, сканерами и многочисленными мигающими огоньками. Внутри этой подковы сидел охранник, вглядывавшийся во что-то, по виду напоминающее экран радара. Еще один охранник стоял у правой стены и смотрел наружу. Спины обоих были обращены к Хэммонду.
Он нацелил шокер в спину стоящего и сдвинул переключатель. Трубка зашипела, и человек упал.
Человек, сидевший у экрана, повернул испуганное, недоумевающее лицо в сторону Хэммонда. Тот
