конструктивный диалог с активными людьми из Пскова и Александрова, из Тольятти и Ростова, из Архангельска или Тамбова можно было вести всерьёзбез всяких скидок.
Не доставало одного, может быть, ключевого элемента. Мы научились работать с новой-старой администрацией городов, с городскими активистами, до некоторой степени и с заводскими начальниками, которые были менее всего расположены к работе всерьёз, так как большинство всё ещё лелеяло надежду на госзаказ (само это слово они произносили со сладостной интонацией). Не было контакта с новыми деловыми людьми, так что когда подвернулась возможность поработать с Калининградом, я ухватился за нее с энтузиазмом. В 95-ом году многие из калининградских проблем проступили уже в полноте, хотя вступление балтийских республик в НАТО казалось ещё нечеткой и во всяком случае отдаленной перспективой. Я уже знал, что начинать надо с интенсивного семинарского взаимодействия, способного гораздо интенсивнее распространить сведения о наших намерениях, чем одно только общение с мэрией. Сразу же проступило четкое обособление нескольких городских сообществ, причём эти размытые в контурах сообщества охватывали и заурядных горожан, и специалистов, и начальников всякого рода в равной степени.
Одно такое сообщество, вполне организованное как политическая сила, складывалось преимущественно из военных пенсионеров, что сразу же ориентировало его на защитную, оборонительную идеологию противостояния всякой памяти о Пруссии. Другое сообщество, меньшее по численности, но весьма динамичное, формировалось из гуманитариев с примесью некоторого числа деловых людей. Здесь, напротив, культивировалась идея опоры на всю историю места, на освоение и присвоение в нашу родовую память Иммануила Канта и университета, старых фортов и каналов, великолепной инженерной инфраструктуры и воспоминаний о первоклассном сельском хозяйстве региона. Здесь надеялись грамотно использовать ностальгический немецкий туризм, рисовали карту старого Кенигсберга и настаивали на химерической затее восстановления королевского замка, руины которого были взорваны уже в начале 70-х годов[28]. Третье сообщество сложилось из множества новых переселенцев, привлеченных в Калининград близостью к Западу. Здесь одну из ведущих ролей играли переселенцы из Казахстана (русские, корейцы, казахи), и число бизнесменов в этой группе оказалось на порядок большим, чем во всех прочих. Наконец, пассивное большинство, метавшееся от одной позиции к другой, но скорее склонное перенять лозунг деловых людей и части «западников» среди интеллигентов: Калининград — русский европейский город.
Разработав череду осмысленных схем реструктуризации городского пространства под «европейскую» карьеру города, мы смогли установить добротный диалог с мэром и его помощниками, после чего возникли, наконец, конструктивные диалоги с местными деловыми кругами. Было в высшей степени любопытно обнаружить, что реальные владельцы «кустов» из многочисленных торговых киосков были уже готовы воспринять и принять достаточно сложную схему ассоциирования. Это была программа создания крупного торгового центра из временных конструкций, способного не только с прибылью вернуть затраты на строительство, но также (через беспрецедентный контракт с мэрией) обеспечить акционерам приоритетное право войти в корпоративный процесс следующей, уже капитальной стадии освоения чрезвычайно выигрышного места. Было интересно открыть, что при полном провале «капитанов» строительства по советской схеме бывший начальник ремонтно-дорожного треста сумел почти целиком занять нишу нового «элитного»[29] жилищного строительства и был готов рисковать далее. Наконец, было важно уяснить, насколько ещё был тогда велик разрыв между рисунками мышления городских чиновников и бизнесменов — разрыв, который стал стремительно уменьшаться к концу последнего года столетия, как показали позднее наши исследования.
Вести о жанре наших работ постепенно расползались по стране, так что появление в мастерской молодых людей из Омска не было особой неожиданностью. Это был совсем новый типаж: уже переросшие стадию быстрых перепродаж товаров быстрого оборота, эти молодые люди не могли ещё на что бы то ни было опереться в дальнейших своих планах. В данном конкретном случае они сумели заключить договор аренды на участок почти в самом центре города[30], угадывая, что это разумный ход, но их представления о том, что и как делать на этом участке, отличались величайшей наивностью. Здесь не имеет смысла останавливаться на конкретном результате нашего диалога (он был вполне успешен), так как для нас гораздо существеннее было зафиксировать факт: новое поколение инвесторов уже было готово обратиться за помощью к независимым экспертным знаниям и экспертному умению.
В 95-ом году была опубликована книга[31], подводившая промежуточный итог наших работ[32]. Продолжать их в том же жанре было не слишком интересно, а затем дефолт 98-го на изрядное время парализовал какие бы то ни было проектные инициативы городов. Уйдя на время в публицистику, я был вовлечён в прелюбопытнейшую драму московской избирательной кампании 99-го года, возглавив работу группы независимых экспертов над критикой действий московского правительства и выработкой альтернативной программы[33]. Отсюда тесный рабочий контакт с С.В.Кириенко, так что уже вполне естественно, что при назначении энергичного экс-премьера полномочным представителем Президента России в Приволжском федеральном округе я был приглашен в тут же сформированный Центр стратегических исследований[34].
Новая окружная «рамка», когда в фокусе внимания оказались сразу 15 регионов, создала новый спрос: наряду с решением задач по упорядочению законодательства и возврату контроля над федеральными службами, успевшими за предыдущее десятилетие почти полностью перейти в подчинение региональной власти, надо было попытаться понять, что же все-таки происходит в градах и весях. Одни из моих коллег занялись анализом транспортных инфраструктур и экономической регионализацией, идущей поверх административных границ, другие — крупнейших городов, третьи — совершенно непознанной реальностью этно-конфессиональных отношений. На мою долю пришлось исследовать ситуацию в малых городах округа. К этой работе, как, надеюсь, ясно из всего сказанного выше, я был попросту готов более других.
2. Окружная рамка видоискателя
[текст отсутствует]
3. Первая попытка обобщения
В нашем синодике малых городов обработаны результаты двух серий полевых изысканий. Второй (2001 г.) тур экспедиций, организованных Центром стратегических исследований ПФО, во многом существенно отличался от первого, ознакомительного экспедиционного сезона 2000 г. Теперь экспедициями было охвачено 59 средних и малых городов, поселков городского типа (в 2000 г. — 89), однако сокращение числа поселений сопровождалось удлинением протяженности пребывания в каждом из них. Если задачей экспедиций 2000 г. было построение общей картины повседневного существования в периферийных городах Приволжского федерального округа, то в 2001 г. наши исследовательские группы сосредоточили внимание на реальном состоянии местного самоуправления, на взаимоотношениях местных властей и местных сообществ в различных регионах округа.
Поскольку ЦСИ был сформирован в июле 2000 г., первый тур экспедиций совпал по времени с каникулами студентов и школьников, что существенно уменьшило полноту охвата демографической картины поселений. В 2001 г. экспедиции прошли по регионам в мае-июне, что дало возможность обеспечить интенсивность контактов с молодёжью. В свою очередь, ради облегчения контакта потребовалось увеличить число студентов и аспирантов в составе экспедиций по сравнению с прошлым
