— Нет! — резко ответил Ксавьер, его глаза полыхнули. — Должен же быть способ забрать этот проклятый меч! — Он протянул руку и коснулся ножен. — Способ...

Коридоры открывались и быстро пустели. Телдар доставил в Купель обеспамятевшего епископа. Тело императрицы, завернутое в белое полотно, отправили во дворец. Дкарн-дуук, в сопровождении Дуук-тсарит и Палача, вернулся в тайные комнаты, где обитал его орден. Они тут же принялись решать, каким образом вызволить зловещее оружие из рук статуи. Лорд Самуэлс, едва живой от горя, вернулся в город, чтобы передать страшное известие жене. Вскоре на берегу остался один император. Никто не сказал ему ни слова. Только забрали труп жены, на который он так ни разу и не взглянул. Он стоял неподвижно, словно статуя, не сводя остановившегося взгляда с туманной пелены. Странная, печальная улыбка блуждала на его губах.

Джорам ушел за Грань, и ветер заносил его следы, шепча одни и те же слова: «Принц Мертв... Принц Мертв...»

КОДА

На границу спустился сумрак, окрашивая туман в красное и розовое, оранжевое и пурпурное.

Берег опустел. Только шеренга каменных Дозорных тянулась вдоль туманной завесы царства Смерти. Даже император пропал, и никто так и не узнал, куда он делся. Он не вернулся во дворец, хотя его искали, чтобы привести на церемонию погребения мертвой императрицы.

На границе песка и травы стояла пальма — невысокая, тоненькая, чахлая пальма. Внезапно она встряхнулась, потянулась и душераздирающе зевнула.

— Ей-богу! — раздраженно промолвило дерево. — У меня все тело затекло. Угораздило же меня заснуть в такой нелепой позе. Да еще проторчать весь день на солнцепеке. Так и фигуру недолго испортить!

Зашелестев листьями, пальма превратилась в молодого человека с остроконечной бородкой, разряженного в роскошный костюм. На нем были облегающие штаны, шелковые чулки и бархатный камзол цвета страусиных перьев, длиной до колен. В вырезе камзола виднелся жилет подходящих ярких цветов. Пышное кружево украшало манжеты и воротник. Весь костюм был выдержан в двух оттенках — коричневато-оранжевом и темно-красном.

— Отличный наряд для похорон! Я назову его «Красная ржавчина», — заявил Симкин, доставая зеркальце и придирчиво разглядывая свое отражение. — Ах, я загорел! Все, веснушек не избежать.

Он капризно отбросил зеркальце в сторону.

Сунув руки в карманы (причем карманы появились на одежде только в тот момент, когда Симкин захотел сунуть в них руки), молодой человек, пританцовывая, пошел вдоль берега.

— Наверное, придется всю кожу выкрасить пятнышками, — сказал он, обращаясь к песку.

Прогуливаясь по берегу, Симкин остановился рядом с каменным изваянием каталиста. Потом склонился над ним.

— Чтоб я лопнул! — воскликнул он, всплескивая руками. — Потрясающе! А как похож! И лысина как настоящая!

Отвернувшись от статуи, Симкин вгляделся в туманы за Гранью. Сумерки сгущались, пелена постепенно наливалась темнотой, яркие цвета блекли под наступлением ночи. Клубящийся туман тянулся вдоль берега и, казалось, с каждой минутой надвигался все ближе. Симкин смотрел вдаль, улыбался сам себе и поглаживал бородку.

— Началась серьезная игра, — пробормотал он.

Выдернув из воздуха шелковый оранжевый платок, он повязал его, как шарф, вокруг каменной шеи Сарьона. После чего пошел в темноту, насвистывая под нос что-то веселенькое. Статуя осталась одна на песчаном берегу. Оранжевый платок трепетал на ее шее, светясь в полутьме, словно язычок живого пламени.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату