Пробки, пробки, окурки, мужские окурки и женские, с жёлтым фильтром и с белым…
А также кульки из супермаркета, скомканные салфетки, пластиковые стаканчики, пластиковые тарелочки, измазанные горчицей, испачканные кетчупом…
И бутылки, бутылки, всевозможные бутылки, от воды, от водки, от вина, от пива….
В праздники народ идёт на Лысую гору исключительно для того, чтобы напиться, нажраться и оставить свой след на ней в виде пепелищ, битого стекла, одноразовой посуды и невразумительных автографов на стенах форта.
Завалы мусора поистине впечатляют: практически на каждой поляне возвышаются терриконы стеклянных бутылок, а пластиковые бутылки и алюминиевые банки валяются практически на каждом шагу.
К двум часам дня на огромной поляне неподалёку от потерны № 8 уже повсюду видны пьяные компании. С поляны доносятся дикие крики, идиотский смех, стелется дым от костра, пахнет духмяным паленым мясом. Шампура разложены на кирпичах, вынутых, видимо, из стен потерны – больше неоткуда.
Муромский выходит на поляну с огромным чёрным пластиковым мешком в руках. Добрыня, подбирая по пути разбросанные бутылки, вбрасывает их в мешок одну за другой.
– Сколько их здесь! – удивляется он. – Ни в одном другом парке я столько не видел.
– Это всё от страха.
– Что?
– Это потому здесь так много пьют, чтобы избавиться от страха. Ведь пьяному море по колено и даже черти не страшны.
Они переходят к другой яме.
– А чего здесь одни чекушки?
– Ну, это здесь явно в украинскую рулетку играли.
– Как это?
– Ну это когда мужики садятся друг перед другом и глушат по очереди чекушки, кто кого перепьёт. Кто первым отрубится – тот и проиграл.
Добрыня забрасывает в мешок эти чекушки. Совсем неподалёку от них гуляет большая компания – пять парней и три девушки.
– А мне ещё чё рассказывали в школе, – продолжает Добрыня. – Ходят тут по Лысой два ненормальных. Как увидят пьяного, то вливают ему через воронку в рот литровую бутылку водку – а это смертельная доза, между прочим, если сразу выпить без закуси. После этого тот уже не встаёт.
Из компании доносятся пьяные возгласы:
– Наливайте, бо едят.
– Между первой и второй перерывчик небольшой.
Одна из девушек кидает им опорожнённую бутылку из-под водки.
– Ей, ребята, заберите у нас ещё одну.
Добрыня подбирает брошенную бутылку, бросает её в переполненный мешок и затем помогает Муромскому оттащить его к стоящему на обочине мусоровозу.
Мимо компании, оглядываясь по сторонам, проходит женщина в красном сарафане.
– Вы не видели здесь девушку в белом платье? – привычно спрашивает она.
Один из парней отвечает:
– В белом платье не видели, а вот в красном сарафане сама к нам пришла. Садись к нам. Веселее будет.
– У меня дочка пропала.
Второй парень машет ей рукой, как давней знакомой:
– Да успокойся ты, ничего с ней не случится. Посиди пять минут с нами.
Навка, впервые видя этого парня, мотает головой. Первый тем временем наливает в пластиковый стаканчик водку и предлагает ей.
– На, выпей. За то, чтобы она скорее нашлась.
– Я не пью.
Второй делает изумлённые глаза:
– Как это не пьёшь?
Он поднимается, берёт у приятеля стаканчик и со стаканчиком подходит к Навке.
– Ты чё, больная?
– Нет, – отвечает Навка. – Поздоровей тебя буду.
– Колян! Отстань от неё! – кричат ему из компании.
Но Колян не отстаёт.
– Не пьют сейчас только больные или те, кто замышляет какую-то пакость. Уже проверено.
Навка видит вдруг, что говорит это не он, а зелёная тварь, сидящая в нем.
– Ты ж против нас ничего не замышляешь? – говорит ей зелёная нежить.
– Нет.
– Ну, тогда не стесняйся, – ухмыляется зелёная нежить, а Колян протягивает ей стаканчик.
– Я вообще не пью, – твёрдо заявляет ей Навка. – Никогда не пила и пить не собираюсь.
– Значит, не будешь? – оскорбляется нежить в лучших чувствах.
– Нет.
– Ну, а я выпью.
Колян опрокидывает в себя стаканчик, и Навка видит, как зелёная нежить внутри его жадно поглощает горючую жидкость.
– Видел бы ты себя со стороны, – обращается к Коляну Навка, пытаясь поговорить именно с ним, а не с этой зелёной тварью. – Это ж яд! Ты же травишь себя, – предостерегает она его.
Но он её не слушает, в то время как нежить лишь поддакивает:
– Ага-ага.
Навка наклоняется к уху Коляна и шепчет ему:
– Ты просто не видишь этого, а я вижу. В тебе сидит нежить.
– Кто? – удивляется Колян.
– Зелёная тварь.
Обнаруженная сущность тут же поджимает хвост и прячет голову, не понимая, что укрыться ей от взора Навки невозможно.
– Ты одержим ею, – продолжает Навка. – Эта тварь питается исключительно алкоголем. Потому она и подсадила тебя на водку, чтобы ты постоянно её употреблял. Это не ты пьёшь водку, а она!
Зелёная нежить вдруг вскидывается вне себя от ярости:
– Ты чё мелешь? Ты чё, больная?
Не обращая на неё внимания, Навка громко шепчет Коляну в ухо:
– Она пожирает тебя изнутри! Она использует твоё тело и тем самым губит тебя. Ты просто этого не видишь!
– Чего ты грузишь меня? – отстраняется Колян. – Пошла нафиг отсюда!
– Вот-вот! Пошла нафиг! – с довольным видом кричит ей зелёная нежить.
– Я-то уйду, – говорит Навка Коляну, а затем обращается к нежити. – Только знай, что и тебе недолго осталось. Ты умрёшь вместе с ним.
– Ничего. Как-нибудь переживу. Дураков много. Тело для меня всегда найдётся. А ты иди-иди. Не порть аппетит. И не мешай процессу.
Навка уходит с поляны и, мотая головой, говорит сама себе:
– Вот так всегда! К ним с добром, им хочешь помочь, а они тебя нафиг посылают.
21. Напиток богов
Два молодых человека, одетых в чёрные джинсы и чёрные футболки, выходят из развалин сгоревшей пожарной части и направляются к припаркованному рядом чёрному «Хаммеру». Снятые белые свитера повязаны у них за рукава на поясе и свисают спереди, как запоны.
– И здесь её нет, – пожимает плечами Микки.
