Пиф изловчился и, втиснувшись промеж двумя огромными «МАНами», встал между второй фурой и придорожным кюветом. Конечно, водитель грузовика помянет его недобрым словом, но, в принципе, выедет без проблем, главное — поглядывать в боковое зеркальце.
Идея Пифа была простой: он любил в дороге постоянно видеть свою машину — она становилась главным инструментом в организации дерзкого побега. Впрочем, фраза построена неверно. Своей машины у Пифа никогда еще не было. Права получил в институте, а опыт — управляя этой самой «четверкой»: после затяжных операций доктор Балтер бывал иной раз полностью обессилен. Вот тогда он отправлялся не в бассейн, а к месту ночлега, и за руль садился верный оруженосец Пиф.
Кстати, Пифу удалось посидеть и за рулем балтеровской заряженной «Субару». Однако после очередного развода с очередной женой (и традиционного для любвеобильного доктора безвыигрышного раздела имущества) Балтеру пришлось временно пересесть на автомобиль отечественного производства.
Они поднялись по ступенькам, прошли в полупустой зал — там сидело буквально человек пять (зато их машины заняли метров сто обочины). Вовчик уткнулся в меню. Мальчишка был смышленый, бегло читал, причем не только ресторанные меню. Они с Лией Александровной нашли общий язык, даже пересказывали друг другу любимые литературные произведения.
Женщины пошли в туалетную комнату, а Пиф глянул в окно, чтобы убедиться, что с его любимой на данный момент «четверкой» все в порядке. Краем глаза увидел пронесшийся на бешеной скорости черный «Гелендваген». Показалось, что за рулем — мощный силуэт Ивана Озерова, а на пассажирском месте — хищный профиль Марата.
Пиф аж вздрогнул, но тут же взял себя в руки.
Во-первых, если бы это был младший Кураев, они бы не пронеслись мимо: охранник поселка наверняка обрисовал транспортное средство. Видеокамера на воротах также наверняка подсказала госномер. А во-вторых, Пиф давно готов к любому раскладу.
14
Марат разминулся с Дуняшей буквально минут на десять.
Он встал рано, мучимый вчерашними воспоминаниями. Жена никак не упрекала его за неприятный вечерний эпизод, но Кураеву-младшему было не по себе. С одной стороны, сама виновата: муж после долгого отсутствия захотел соединиться с молодой супругой. Что в этом странного или неправильного? С другой — она реально сопротивлялась. И если честно (а какой смысл врать самому себе?), то вечерний эпизод мало чем отличался от того, предсвадебного, и Марат не был уверен, что на этот раз его быстро простят.
Вот почему он решил помочь процессу.
Лучшие друзья девушки, как известно, — бриллианты. Он съездил в «Барвиху-вилладж» и приобрел очень недурной комплект. В конце концов, повинную голову меч не сечет. Особенно если обладатель головы принесет любимой все эти сверкающие штучки.
Домработница сказала, что Дуняша вышла на пробежку. Это было на нее не очень похоже. Дуняша, как все дамы, искренне считала себя излишне полной и постоянно собиралась то сесть на диету, то заняться спортом, однако дело обычно заканчивалось покупкой спортивного костюма или тренажера.
Впрочем, Марат никак не насторожился: решила побегать — значит, не так уж обижена. А с подарками и вовсе простит. Тем более он вчера сразу повинился, чуть не на коленях вымаливая прощение. Марат даже подумал: не переборщил ли он со своим комплексом вины? Разве не мужу принадлежат все прелести его женщины? И разве не обоюдным является получаемое при этом удовольствие?
С полчаса он ждал спокойно. Потом позвонил Дуняхе по сотовому. Телефон ответил сразу — лежал в той же комнате, в тумбочке.
Еще через десять минут Кураев вышел на улицу. Сначала двинулся по общепринятому в поселке терренкуру. Потом, внезапно поняв, что Дуняха давно уже не здесь, чуть не бегом побежал к воротам, к охране.
Здоровенный мордатый парень не сменился, что впоследствии сэкономило немало времени.
Марат был ошеломлен.
Ему включили воспроизведение с камеры наружного наблюдения.
Машина оказалась убогой вазовской «четверкой». За рулем сидел его убогий соперник. Вот жена села, вот закрыла за собой дверцу, вот машина поехала. И все.
Минуты две Кураев-младший молча сидел на стуле, не в силах ничего не только сделать, но даже произнести. Охранник с интересом наблюдал за рогатым властелином жизни. Происходящее его явно развлекало.
Наконец Марат начал приходить в себя.
–?Что лыбишься, м…к? — тихим спокойным голосом спросил он охранника.
Когда же тот попробовал немножко возмутиться, очень больно схватил верзилу за кончик носа. Этому Марата тоже научил Ли Чен, хоть техника отнюдь не из кунг-фу, а скорее из джиу-джитсу. Охранник взвыл от чудовищной боли, да так, что прибежал начальник караула, бывший полковник из серьезной структуры. Он отлично знал и самого Марата, и его отца.
С трудом оторвав сильные пальцы Кураева от лица обезумевшего служивого, офицер привел парня в чувство:
–?Кончай психовать! Время теряешь.
Правда подействовала.
Первое побуждение — в машину, дать газу, догнать, порвать на части. Потом желание детализировалось: на части следовало порвать только эту тварь, Светлова. С женой все было сложнее. Конечно, он ей происшедшего не забудет. Но сделает скидку на вчерашний инцидент.
Короче, простит, пусть и не сразу: Кураев-младший отдавал себе отчет, что другого пути у него просто нет. Она действительно колдунья, раз вполне умный, самодостаточный и современный человек так зависит от ее благорасположения.
В дежурку, запыхавшись, вбежал вызванный начальником караула отец.
–?Сынок, что случилось? — Для нормальных отцов беда сына страшнее собственной.
–?Дуняха уехала, — уже почти спокойно сказал Марат.
Полковник деликатно вышел, забрав с собой синеносого охранника и оставив Кураевых наедине.
–?А может, это к лучшему? — после паузы спросил отец. Он не стал добавлять, что сын любит свою жену гораздо больше, чем она его, это и так подразумевалось.
–?Я обидел ее вчера, — сказал Марат. — Сильно обидел.
–?Жена не должна бросать мужа, — отклонил попытку защиты Станислав Маратович. — Ни при каких обстоятельствах. Если, конечно, она жена.
–?Пап, давай не будем сейчас ничего обсуждать.
–?Давай, — согласился Кураев-старший. — Что ты собираешься делать и как я тебе могу помочь?
–?Собираюсь найти этого ублюдка, — сказал Марат. — И забрать жену.
–?Возникают два вопроса, — спокойно проговорил отец. — Первый: если она не захочет? Второй: что ты собираешься делать со Светловым? — Он уже тоже прокрутил ролик с камеры и вошел в курс дела.
–?Захочет, — ответил на первый вопрос Марат. — А его — убью.
–?Сынок, я когда-нибудь мешал тебе жить? — тихо спросил Кураев-старший.
–?Нет, что ты! — Марат даже вырвался из охвативших его бешеных чувств. — Что ты, пап?
–?Если хочешь меня сгубить — убей Светлова.
–?А ты хочешь оставить его семейным врачом? — не выдержал Марат.
–?К сожалению, нет, — вздохнул тот. — Но и убивать не собираюсь. И тебе не дам, это не таджик бесхозный.
История, о которой напомнил отец, была крайне неприятной. А могла бы стать еще неприятнее, если б Кураев-старший вовремя не вмешался.
