со скотоводческими традициями живших племенными сообществами предков. Однако возврат от зернового земледелия к овцеводству, который происходил под воздействием рыночного товарно-денежного обмена, порождал потребность в расширении пастбищ, в превращении обрабатываемых крестьянами земель в пастбища для стад овец. Чтобы увеличивать поголовье овец, удельные, феодальные землевладельцы юго- восточной Англии стали насильно или обманом вытеснять общины крестьян за пределы своих владений, сжигать деревни и уничтожать земледельческие орудия труда. Поскольку в христианском мире рабство было изжито, постольку для ухода за овцами и поддержания некоторого необходимого уровня земледелия феодалы оставляли наёмных работников, а часть земли отдавали в аренду немногим семьям крестьян. Чтобы выжить, остальным, изгнанным из земледелия крестьянам, приходилось искать иные источники существования. Королевскими указами о жестоком наказании воровства и бродяжничества их принуждали искать места, где можно продавать свой труд, пусть даже за ничтожную оплату, и многие попадали в города, где таким образом появлялся рынок труда.
Предприимчивые городские семейные собственники, которые имели необходимые накопленные средства, необходимый первоначальный капитал, а так же опыт сбыта товаров на рынках Европы, стали нанимать малоквалифицированных, в отличие от ремесленников, крестьян для изготовления не всего изделия, что делали ремесленники, а только для несложной работы по изготовлению части изделия. Бывших крестьян нанимали и собирали в одном помещении или в смежных помещениях, и одни наёмные работники делали одну, не требующую особого умения, особых знаний и навыков, часть изделия, вторые – другую, третьи – третью, пока на выходе не получалось готовое товарное изделие, которое можно было продавать на рынке. При подобном разделении обязанностей, понятном общинному, родоплеменному умозрению крестьян, совершался переход к поточному производству товаров, и удавалось добиться такой их дешевизны, с которой не в состоянии были соперничать цеховые ремесленники. Капитал, используемый для найма дешёвых малоквалифицированных работников, для закупки сырья и оборудования, давал прибыль, которая была тем большей, чем дешевле был труд наёмных работников, и часть этой прибыли направлялась на расширение поточного, названного мануфактурным производства. Такой способ производства подталкивал к изобретению станков, обслуживаемых монотонными и однообразными действиями работников, и соответствующие станки позволяли усиливать эксплуатацию наёмного труда, повышать его производительность, увеличивать объёмы товарных изделий и уменьшать цену на них настолько, что конкуренты, не имеющие подобных станков, не выдерживали рыночного соперничества и разорялись. Возникала рыночная конкуренция не только поточных потребительских товарных изделий, но и конкуренция при изготовлении и налаживании производства средств производства: особых орудий труда, станков, предназначенных для наращивания поточного потребительского производства.
Развитие мануфактурного производства сосредотачивалось в городах, и оно укрепляло финансовое положение городских семейных собственников, увеличивало зависимость феодальной государственной власти от городских налогов, что способствовало кризису влияния земледельческого в своей сущности средневекового католического мировоззрения на устойчивость государственных отношений в условиях расширения рациональных подходов в хозяйственной деятельности и в товарно-денежных сделках. Кризис католического мировоззрения обуславливался и тем, что изгоняющие крестьян ради расширения овцеводства местные дворяне действовали при помощи лжи, обмана, прямого насилия. Они с циничным презрением поступали вопреки христианской этике и морали, движимые личной алчностью, стремлением к денежному обогащению любой ценой и любыми средствами. Изгнанные со своей земли, оказываясь без средств к существованию, крестьяне тоже теряли веру в проповедуемые католической церковью христианские добродетели, у них поневоле пробуждались варварские инстинкты, без которых нельзя было надеяться на выживание. Если на поведение изгнанных с земли крестьян ещё оказывало влияние традиционное стремление к труду, заставляя их идти на рынки наёмного труда. То у детей таких крестьян, а тем более у внуков уже отсутствовала память об этике общинных производственных отношений, о нормах христианского поведения, их трудно было вовлекать в основанное на наёмном труде мануфактурное производство, большинство из них затягивали воровство, преступный или люмпенский образ жизни. Разложение общинной и общественной социальной этики и морали личным эгоизмом и потребительским люмпенским существованием разъедало государственные отношения, расшатывало феодальную государственную власть, подрывало хозяйство и сокращало производство средств жизнеобеспечения. Ожесточение борьбы за выживание вело к отмиранию в городе и на селе всех, в ком было ослаблено архетипическое стремление к тому, чтобы сбиться в сообщество на основе бессознательных традиций этнических родоплеменных общественных отношений. А те, кто сбивались в сообщества, искали ради выживания в рыночных условиях борьбы за существование такую социальную этику личного поведения, которая позволяла им вместе со своим сообществом начать налаживать добычу или производство средств жизнеобеспечения.
Единственный способ восстановления социальной этики и морали городских производственных отношений и отношений между землевладельцами и наёмными работниками в условиях рыночного товарно-денежного обмена как раз и был предложен протестантизмом. Но способ этот предполагал устранение католической церкви, лишение её права осуществлять стратегическое правление ради выстраивания земледельческих народных отношений, быть никому не подотчётным первым сословием и бороться с интересами семейной собственности. С чем католическая церковь не могла согласиться. Протестантизм за десятилетия революционной идеологической борьбы и религиозных войн с католицизмом подготовил политическую организованность городских семейных собственников и нового, занимающегося рыночной эксплуатацией земли дворянства и породил сторонников идеи
Социальная протестантская этика личной ответственности перед Богом, подразумевающая деятельное соучастие каждого в общинном распределении трудовых обязанностей при рыночном товарно- денежном обмене, обосновывала посредством христианской религии архетипические родоплеменные традиции гибкой приспособляемости всех членов этнического сообщества к изменяющимся обстоятельствам в окружающем мире. Она пробуждала дух природного языческого мироощущения, поощряющий непрерывное соперничество разных общин и членов общин между собой за получение средств жизнеобеспечения, и дала сильнейший толчок развитию разнообразных способов разделения труда у горожан и селян, росту производительности личного и коллективного труда, быстрому наращиванию производства мануфактурных товаров и расширению товарообмена. А как следствие она помогала приспосабливаться к использованию мировой торговли для эксплуатации мирового рынка в интересах семейных собственников. Благодаря протестантизму городские семейные собственники, как представители податного населения, приходили к осознанию, что феодальные привилегии, феодально-бюрократическое регламентирование со стороны опирающихся на сословие церковного духовенства светских феодалов являются главным препятствием для быстрого развития городского хозяйства и торговли, для воплощения в жизнь социальной протестантской этики и морали. В их среде укоренялись протестантские представления о необходимости отмены феодальных отношений как таковых. Однако отменить феодальные отношения было нельзя без революционного изменения всего устройства средневековой государственной власти. И соответствующие революционные воззрения городских семейных собственников находили отражение во всех учениях протестантизма; но в наибольшей мере они проявились в течениях кальвинизма, которые подготавливали настроения поддержки идей народно-буржуазной революции, и которые приобретали наибольшее влияние в Нидерландах и в Англии.
При народно-буржуазных революциях в Нидерландах и в Англии борьба сторонников кальвинизма с феодальными отношениями и католической и англиканской церковью перерастала в гражданские войны, победить в которых городским семейным собственникам не удавалось без учреждения собственной исполнительной власти, готовой бороться за управление не только городами, но и всей страной. В условиях подъёма настроений, которые так или иначе опирались на протестантский принцип священства всех верующих, становление новой, буржуазно-представительной и её исполнительной власти испытывало влияние представлений ранних христиан, последователей греческой философской школы стоиков, об общечеловеческом равенстве и братстве, о личностных свободах каждого человека. Следствием было
