Эта ситуация выходила далеко за рамки стандартных, поэтому АЛБ ПГМС «Шило» тут же провел экспресс-анализ содержимого рассылаемого файла и, выявив его отношение к вопросам высшего приоритета, тут же прекратил обработку всех второстепенных задач, сосредоточившись на поиске информации, в той или иной степени связанной с эсминцем «Варгас».
За время, потребовавшееся Харитонову, чтобы добраться до ЗКП, Большой Искин «Бункера» успел завершить предварительный анализ записи и даже выдал рекомендации по проверке кое-каких мелочей.
Нет, сомнения в том, что это головидео настоящее, у искина не возникло: характеристики выхлопов всех кораблей, заснятых СДО «Сизифа», однозначно свидетельствовали об их принадлежности к клану Зей’Нар, с которым ВКС Конфедерации не только никогда не воевало, но и не сталкивалось. Мало того, методика освоения новой системы, показанная в ролике, на девяносто семь и три десятых процента соответствовала новейшим разработкам ученых императорского клана, не так давно раздобытым подполковником Тишкиным. Получалось, что клан, объявленный вне закона, решил перекроить традиции. И сражался со своими «соседями» не за те преференции, которые можно будет получить от победителя при входе в его клан, а для того, чтобы дать возможность эвакуироваться основной части населения. И подготовить базу для будущей экспансии в секторе Галактики, до которого другие кланы доберутся ой как не скоро.
«Определенно, благими намерениями вымощена дорога в ад… — угрюмо подумал Харитонов, дочитав выводы Большого Искина. — Мы столкнули Циклопов лбами, чтобы отвести угрозу от Лагоса, и тем самым умудрились подставить под удар Конфедерацию. Причем не Метрополию, а незащищенную периферию. М- да… Шансов выжить у них нет. Или… есть?»
Глава 22
Сеппо Нюканен
Политическая позиция господина Этьена Ламарка была классическим примером популизма — стремясь избавиться от приставки «врио», временно исполняющий обязанности председателя КПС декларировал себя защитником экономических интересов обычных людей и в то же время обещал налоговые послабления представителям крупнейших корпораций. Ратовал за постепенное расширение политических и личных свобод — и за введение неких институтов власти, которые бы могли ограничить вброс в Галанет «идей, разрушающих традиционные моральные, семейные и религиозные ценности». Призывал к консолидации общества вокруг неких «общечеловеческих ценностей» и параллельно поддерживал право на самоопределение любой планетной системы, этнической группы или остатков так называемых «малых народностей»!
Разбираясь в хитросплетении его программы, Сеппо то и дело вспоминал поговорку эпохи Темных Веков «свято место пусто не бывает»: кресло, нагретое одним Флюгером [132], готовился занять другой. Еще более вертлявый. Видимо, чтобы вести Конфедерацию во все стороны одновременно!
Что самое смешное, даже при такой идиотской программе у господина Ламарка были весьма неплохие шансы на победу: почти для каждого из действительно сильных игроков он был лучшей альтернативой, чем «воцарение на троне» любого из более значимых противников.
«Выставить его на посмешище не составит никакого труда, — решил Нюканен через десять часов каторжного труда. — Но сделать это надо будет только тогда, когда падут все остальные монстры».
«Монстров», которых следовало бы опасаться, в КПС было немного: Блохин не терпел конкуренции и давал возможность «дышать» только тем политикам, которые знали свое место и не пытались прыгнуть выше головы.
Исключений из этого правила было всего четверо: действующий президент Кальтора Филипп Чанг, глава корпорации Future Дональд Краун, бывший мэр столицы Ньюпорта Стивен Стинсон и представитель системы Ротанз в КПС госпожа Стелла О’Лири, в теле которой Сеппо имел несчастье оказаться.
Освежив в памяти политическую программу господина Чанга, Сеппо открыл его досье, вгляделся в лицо… и замер: один из самых молодых президентов современности, впрочем, как и любой другой из этой троицы, мог оказаться той самой «подводкой», о которой говорил Александр Филиппович! А значит, планировать кампанию по их дискредитации следовало только после консультации с их предполагаемым создателем…
Дозвониться до «Григория Гладышева» удалось без особого труда: он ответил на вызов буквально через секунду. И пообещал прилететь после обеда.
Прилетел. В великолепном настроении. И, ворвавшись в кабинет, рухнул на диван. Нещадно сминая модный костюм от Клауса Тотти:
— Ну?
Спрашивать о том, отключены ли оптические датчики в его кабинете, Сеппо не стал — последнее время Блохин делал это систематически. Поэтому автоматически поправил выбившийся из прически локон и улыбнулся:
— Я закончила анализ политической программы господина Ламарка и пришла к выводу, что убирать его с пути следует только после завершения работы с игроками классом повыше… Таковых у нас трое: Филипп Чанг, Дональд Краун и Стивен Стинсон. Убрать можно каждого. Но прежде чем тратить время на разработку стратегии их устранения, мне надо определиться с вашими планами в отношении каждого из них. В частности, убедиться в том, что они не являются вашей
Дослушав его монолог до конца, Блохин нехорошо прищурился:
— Почему вы решили, что они — «подводки»?
Легкая угроза, прозвучавшая в голосе Александра Филипповича, не могла быть ничем, кроме очередного теста. Поэтому Сеппо не обратил на нее никакого внимания. И, вывесив перед «гостем» еще один экран, вывел на него один из выстроенных графиков:
— Ось абсцисс — годы, ось ординат — условные ступени политической карьеры. Или степень известности. Под графиком — фамилии пятидесяти самых известных политиков Конфедерации. Каждая обозначена цветом…
Блохин с интересом проглядел список и перевел взгляд на пучок кривых. Вернее, на ту его часть, которая загибалась книзу:
— И что?
— К власти все эти люди шли по-разному. Кто-то полз, скакал вверх-вниз, кто-то бежал. И это абсолютно нормально, ибо скорость продвижения к вершине зависит от безумного количества факторов, начиная от полученного образования и заканчивая наличием влиятельных родственников. Но стоило каждому из них преодолеть во-о-от эту условную черту, как он попадал в некую аномалию. Или в зону влияния, которая быстренько отправляла его в забвение. Эта судьба постигла всех, кроме десятка ничего не значащих пустышек, этой троицы и госпожи О’Лири, то есть меня.
— Что ж, весьма образно и не лишено смысла, — задумчиво пробормотал Александр Филиппович. Потом криво усмехнулся и посмотрел на Сеппо: — Да, они мои «подводки». Все трое. Проголосуют тогда, когда надо, и так, как надо. Поэтому не тратьте времени на изучение их политических платформ, а лучше займитесь поиском изъяна, который позволит нам уронить… вас!
Нюканен мысленно поздравил себя с очередной победой, зачем-то прикоснулся к кольцу на безымянном пальце и изобразил на лице гримасу сожаления:
— Изъянов, которые позволили бы нам уронить Стеллу О’Лири
— Идеальных людей не существует! При должном усердии…
